Возвышение падших

— А вас он любил? — осторожно спросила Севен, боясь задеть хрупкое душевное равновесие матери.

— Нет, — ответила та, покачав светловолосой головой. — Он был слегка влюблён в меня очень недолгое время. После того, как он стал султаном, и мы переехали в Топ Капы, всё закончилось. Появилась Нурбану Султан. Не успела она умереть, как Сейхан завладела его сердцем и, поверь, кроме неё он никого не видел. Она отравила его сердце. То была не любовь, а болезненное увлечение.

— Зачем же вы убили её? — непонимающе нахмурилась девушка, смотря на мрачную мать.

— Зачем? Не знаю… Этим я разрушила всю свою жизнь, но разве можно было назвать жизнью то, что происходило со мной в те годы? Я была сослана, а вы с Селимом жили в Топ Капы под её покровительством. Я не видела вас около двух лет. Смогла увидеть лишь в тот день, когда приехала на празднество в честь бракосочетания твоего отца и Сейхан. Помню, что вошла в её покои и попросила привести вас. Вы… не узнали меня. Когда я сказала, что я ваша мама, то Селим ответил, что ваша мама не я, а Сейхан.

— Не может быть…

— Так и было, — горько усмехнулась Нурбахар Султан. — Она явилась в покои и стала насмехаться над тем, что дети забыли меня. Мною овладело такое безумие и отчаяние, что я попросту выхватила спрятанный кинжал и перерезала ей горло.

— То есть, вы заранее спланировали… убийство?

— Узнав о том, что султан взял её в законные жёны, я возгорелась ненавистью. Мне казалось, что, только убив её, я стану счастливой. Но, увы, это не принесло мне счастья. Но… Что было, то было. Главное, что всё это в прошлом, а я рядом с тобой.

Поднеся холодную руку дочери к губам, Нурбахар Султан поцеловала её, а после мягко улыбнулась той, но голубые глаза Севен Султан смотрели на неё мрачно и… испуганно?

Вечер.

Топ Капы. Покои Гюльрух Султан.

Ожидая прихода Фатьмы Султан, в томительном ожидании Гюльрух Султан восседала в одиночестве за накрытым всевозможными яствами столом.

Наконец, двери в покои распахнулись, и вошла Фатьма Султан в сопровождении чем-то омраченной Эсен. Гюльрух Султан, увидев беременную наложницу, сразу же перестала улыбаться. Фатьма Султан, проницательно заметив это, чуть нахмурилась, но всё же улыбнулась своей племяннице.

— Гюльрух. Я, как и обещала, явилась на вечернюю трапезу.

— Я думала, что мы поужинаем вдвоём, — твёрдо процедила та, бросив многозначительный взгляд чёрных глаз к Эсен.

Та, поняв, что намекают на неё, вежливо улыбнулась, явно пересиливая своё мрачное настроение.

— Если вам угодно, я вернусь в свои покои.

Гюльрух хотела было ответить злорадное “да”, но её опередила Фатьма Султан.

— Нет, останься.

Недовольно взглянув на тётю, Гюльрух Султан всё же промолчала. Втроём они опустились на атласные подушки за накрытый стол.

— Что с вами? Вы будто чем-то расстроены.

Фатьма Султан, тяжело вздохнув, посмотрела на мрачную Эсен, которая без особого аппетита ковырялась вилкой в тарелке.

— Мы бывали у гадалки.

— И что же она поведала? — заинтересовалась Гюльрух.

— Мрачное будущее, — покачала черноволосой головой Фатьма Султан. — Я не склонна верить её словам, потому как подобное просто невозможно.

— О чём вы, госпожа?

— Она предрекла смерть и кровь. Будто некая “кровавая жена” придёт за жизнями мужчин, женщин и детей, а они будут лить слёзы. За руку она будто бы держала маленького мальчика.

— Странное предсказание, — нахмурилась Гюльрух, пытаясь понять, что могли бы значить эти слова.

— Но это ещё не всё…

Фатьма Султан отрицательно покачала головой, коснувшись руки сказавшей это Эсен.

— Не верь её словам.

— Она предрекла мне четверых детей, — произнесла Эсен, будто не услышав её. — Сказала: “Один ребёнок будет процветать, и золотой будет его корона, а остальные будут гнить в земле, и золотыми будут их саваны”.

Гюльрух Султан и Фатьма Султан в образовавшейся звенящей тишине обменялись тяжёлыми взглядами.

— Она сказала, отчего они умрут?

— Они не умрут, Гюльрух, — осадила её Фатьма Султан.

— Мне кажется, что это предсказание будет преследовать меня всю мою жизнь… — призналась Эсен, горько усмехаясь, будто над самой собой.

— Забудь о нём! Аллах убережёт тебя и твоих детей.

— Он не уберёг мою семью, когда я молила его об этом, госпожа. Больше я не верю во Всевышнего. Я верю в себя и не позволю ни одному из моих детей умереть.

Стамбул. Дворец Гевхерхан Султан.

Ожидая прихода сестры, Гевхерхан Султан степенно сидела на тахте в небольшом холле, держа на руках маленького брата Абдулбаки. Её дети Искандер и Фюлане, а также ещё один маленький брат Ферхат играли втроём неподалёку.

Живя в любви и заботе супруга, в окружении четверых детей, она чувствовала, что это — истинная семья. Не хватало лишь Хюррем, и она намеревалась этим же вечером исправить это упущение.

Сира-калфа, перешедшая в услужение к Гевхерхан Султан после смерти Айше Султан, вошла в холл и поклонилась. Служанки, войдя следом за ней, принялись спешно зажигать свечи в потемневшем с наступлением вечера холле.

Тепло обнимая маленького Абдулбаки, Гевхерхан Султан повернулась к своей калфе.

— Разиз Челеби ещё не вернулся?

— Нет, госпожа.

— Значит, опять задержится в Топ Капы, — вздохнула султанша, явно недовольная этим.

— Я пришла сообщить о том, что приехала Хюррем Султан.

— Хюррем? — изумилась Гевхерхан Султан, передавая брата в руки служанки. — Так пригласи её.

Хюррем Султан горделиво вошла в холл, шелестя подолом своего яркого красного одеяния. В её украшениях сверкали кровавые рубины — любимые драгоценные камни их почившей матери. Увидев четверых детей, Хюррем отчего-то нахмурилась.

— Добро пожаловать, — улыбнувшись, поприветствовала её Гевхерхан.

— Благодарю.

— Не хочешь провести время с племянниками и братьями?

Хюррем Султан, вздохнув, будто от раздражения, всё же подошла к детям.

Султанзаде Ферхат, узнав её, радостно улыбнулся. Хюррем, присев на корточки, чинно поцеловала его в лоб и тоскливо взглянула в его глаза. Она остался без матери в таком раннем возрасте, как и почти младенец Абдулбаки. Взглянув на темноволосую и темноглазую девочку Фюлане Султан, так похожую на Шах Султан, Хюррем улыбнулась ей.