Вписаться в поворот

И по его выражению лица я поняла, что он скорее шутит, чем говорит всерьез. Чарли — мужчина современный, он понимает, что в жизни бывает по-разному.

— Кто как… Родители Джейн владеют крупным бизнесом в Италии. В общем, что-то связаное с этим. Джейка там не обидят. Не волнуйся, — отмахнулась я.

Я стала выкручиваться, основывая свою ложь на мелких правдоподобных деталях. Рестораны и магазины у Вольтури есть? Есть! Ну, чем не бизнес у родителей Джейн? Про остальное стоит умолчать. Но Чарли верил. Однако… Я что, наконец-то научилась лгать?!

— Хорошо. Ты Рене звонила?

— Да, перед самым вылетом. Она обещала приехать, повидаться. А то потом не скоро увидимся, — я улыбнулась.

Хотя Рене и не выхаживала меня. Не смогла оторваться ради меня от своей жизни с Филом… Я не в обиде. Наверное, если бы Роуз не взяла на себя функцию моей матери, я бы и была обижена на Рене, но так как все сложилось в итоге хорошо, я не находила причины ненавидеть родную мать за ее выбор. Просто мы отдалились. Неприятно, но так бывает. Роуз мне ближе всех теперь. Она, как и Чарли, часть меня. Без них свою жизнь представить я даже не могу. Но без Рене представляю…

Однако я была бы не прочь увидеться с родной матерью. Она подарила мне жизнь, она воспитала меня, научила всему, что знала сама. Да… Она много для меня сделала, как не быть благодарной? К чему думать о прошлых обидах, глядя в лицо вечности?! Вдруг эта встреча станет последней?

— Да… Ну, так когда ты уезжаешь обратно? — не слишком оптимистично спросил Чарли.

— Десятого июня. Билеты уже куплены, — я постаралась произнести это обыденно. Так, словно ничего страшного не происходит.

— Так скоро! Я надеялся, ты пробудешь здесь хотя бы до середины лета! — возмущенно воскликнул Чарли.

— Прости, пап. Но, ничего не поделать, я должна там быть, — печально произнесла я.

— Эх!

Как же я его понимаю! Мне тоже не хочется покидать Чарли. Так не хочется уезжать в прекрасный и величественный замок Вольтури. В прекрасный, но совершенно «каменный». И в прямом, и в переносном смысле. Да, я, конечно, нашла общий язык с Вольтури, но я была в заточении! Я бы не осталась там по доброй воле на шесть грядущих лет! Вполне сносное, местами даже приятное, но вынужденное пребывание.

Пока я была там, я, конечно, скучала по дому, по Чарли и Рене, но прежний мир, в котором оставались мои родные, были таким далеким… А теперь все ощущается так остро и горячо. Потому что теперь я здесь, я рядом. Но я не могу остаться, не могу задержаться ни на мгновение, потому что мир Форкса, мир школы, подростков и обычной жизни — это уже не мой мир. Я ушла из него сама. Я теперь в мире вампиров. И совсем скоро я буду холодна, как айсберг в океане. Кто знает, когда я смогу вот так просто поговорить с Чарли, не ощущая дикого животного желания вцепиться ему в шею? Когда я смогу обнять его? И смогу ли вообще? Жажда, конечно, рано или поздно притупится, но холод моих мертвых рук уже ничто не сможет согреть. Как я смогу смотреть ему в глаза, если убью хотя бы одного человека?

Раньше перспектива стать вампиром казалась мне крайне заманчивой. Но теперь, когда я знаю дату обращения, когда вампиризм не мечта молодости, а вполне определенное будущее, то сразу находятся тысячи и тысячи недостатков в том, чтобы быть бессмертной. Задаю себе вопрос из раза в раз: жалею ли я о том, что скоро стану такой? И мой ответ по-прежнему «нет». Я просто боюсь измениться слишком сильно, боюсь стать холодной не только снаружи, но и внутри. Как ни странно, только примеры Розали и Джаспера служат мне опорой и дают веру в себя. Веру в то, что я тоже смогу. Пусть не сразу, но обуздаю жажду. А еще я верю, что они не дадут мне убить человека, что они меня остановят. Да, я буду верить в себя и в своих друзей, потому что вера — это единственное, что остается в холоде и темноте вампирского тела.

Я отвлеклась от своих размышлений и с улыбкой посмотрела на Чарли. Я на самом деле собиралась целиком и полностью, до последней секундочки посвятить эти дни отцу. У него должно остаться что-то в памяти обо мне. Скорее всего, в следующий раз он увидит меня только вампиром, если увидит вообще. Но сейчас я человек, и я хочу разделить радости своей человечности с теми, кто мне дорог.

— Как насчет праздничного ужина завтра? Я сбегаю в магазин и приготовлю что-нибудь особенное, — весело предложила я.

— Хорошая идея!

— Я думаю, ты можешь пригласить кого-нибудь, с кем общаешься…

— С кем общаешься? Это ты про работу? — попытался отшутиться Чарли.

Господи, неужели у меня тоже нет чувства юмора…

— Ну… Не знаю. Кто-нибудь еще. Ты же с кем-то общаешься? Так ведь не бывает, чтобы человек не общался вообще ни с кем. Ты точно с кем-то проводишь время! — я смутилась и начала нести полную околесицу.

— Белла? — Чарли даже удивился тому, что именно я несла.

— О! Не обращай внимания, я просто приготовлю ужин! — воскликнула я. — Я лишь хотела сказать, что если на него придет кто-то еще, я не буду против. Все, пойду спать, — протараторила я смущенно, поцеловала Чарли в щечку и убежала наверх.

— И кого она имела в виду? — донеслось до меня искреннее недоумение в голосе Чарли.

Не думала, что будет так сложно. Ну, почему я не парень?! Так было бы легче. Или не было бы? Почему в мире есть так много всего, чего не скажешь словами?! А отец, как назло, совершенно не понимает намеков. Я раздосадовано побродила из угла в угол по своей комнате, а потом, успокоившись, решила, что уже достаточно темно и действительно пора ложиться в постель. Завтра будет новый день…

Чуть позже я вышла из душа, зашла в комнату и тут же застыла в дверях. «Ладно хоть переоделась в ванной, а не вышла в одном полотенце!», — промелькнуло у меня в голове. А все потому, что на моей кровати лежал Деметрий и разглядывал потолок. Когда я вошла, он сделал вид, что не заметил меня. Вот наглость!

— Ты что тут забыл?

Да, я могла себе позволить общаться с Вольтури в таком тоне. Вообще-то, в нормальном дружеском тоне. Но, сами знаете, как о них говорят. Мне, видимо, действительно везет с Вольтури. Я умудрилась не только выжить у них во второй раз, но и подружиться с некоторыми из них.

Деметрий продолжил издеваться надо мной. Он с преувеличенным вниманием продолжал разглядывать потолок, не обращая на меня никакого внимания.

— Деметрий! — не выдержала я и зашипела, ведь кричать было нельзя. Чарли очень бы удивился, застав итальянского друга в постели у дочери.

— А, это ты? — деметрий мельком глянул в мою сторону, а потом отмахнулся от меня, как от мухи. Его взгляд вновь вернулся к потолку.

— Что ты здесь забыл? Хайди здесь нет!

— О, не напоминай мне, я уже скучаю… Такова вампирская любовь, Белла, — подмигнул мне парень, садясь на кровати.

Мне тут же стало интересно.

— Расскажи мне, — потребовала я.

— О чем именно?

— Хватит, не издевайся, ты и так все понял!

— Ладно. Начнем в духе Дэвида Копперфильда: родился, вырос… Или с того самого момента, когда я приобрел этот облик. Шел одна тысяча…*