Всадник Ветра

— Да, мама.

Что там надо быть постарше? Он уже знал от Мишки Бастрыкина, который знал от тети Ани, любившей посплетничать, что, когда мама была им беременна, отец работал где-то за рубежом, маме сказали, что он погиб, и у нее чуть не случился выкидыш. А отец потом вернулся как ни в чем не бывало.

Пререкаться смысла не было: чем быстрее они сядут в машину, тем быстрее поедут на благотворительный утренник. Чем быстрее поедут на утренник, тем быстрее вернутся, и тем быстрее они с Мишкой смогут доделать сухопутную лодку на колесах и испытать ее на лугу за речкой. Они вчера ее уже почти доделали, осталось только парус прикрепить. Площадь паруса была давно уже рассчитана, нужный кусок полотна выпрошен, осталось только сделать люверсы и привязать.

По их расчету, послеобеденного времени, которое у обоих оставалось свободным до ужина, на это должно было хватить.

Ну вот, мама наконец-то надела перчатки, застегнула их на пуговки у запястья, поправила последний раз шляпку и велела садиться в машину. Мама выглядела сегодня особенно красивой: легкая, изящная, в зеленом платье в белый горошек, которое так подходило к жаркому истрелийскому апрелю, очень-очень молодая — не верится, что ее старший сын уже заканчивает кадетский корпус там, дома, на землях Ордена! У Аркадия, как это часто с ним бывало, слегка перехватило дыхание от любования ею. Порой так же перехватывало дыхание, когда он слушал красивую музыку или читал особенно замечательную книгу.

Черный служебный «Арибалл» покатил сперва по щебенке закрытого дачного поселка, затем выехал на пригородное шоссе. Небоскребы Истры смутно виднелись вдалеке в жарком мареве. Алешка, хоть это ему строго-настрого запрещалось, встал на колени на заднее сиденье и обернулся назад. Мама его одернула.

— Алеша! Ты же разумный мальчик. А что если Фоке Фокичу, — так звали водителя, — придется резко повернуть? Ты же свалишься на меня и помнешь мне платье. Или стукнешься головой.

— Извини, мам, — Алёшка снова плюхнулся рядом с ней на сиденье. — Но там за нами Бастрыкины едут! Мне их машинка нравится! У них ведь такая же модель, как наша, только еще лучше, да?

— Да, у них удлиненная премиум-сборка, — мама улыбнулась. — Только это не их, а служебная. Послу Ордена в Истрелии полагается самая красивая машина, чтобы производить впечатление.

— А почему мы с ними сегодня не поехали? Без папы и без дяди Коли мы бы как раз влезли!

— Потому что папа и дядя Коля поедут с нами на обратном пути, и еще дяди Колин секретарь и охрана. А с ними вместе нам всем даже в премиум-сборке места не хватит.

Вообще-то, припомнил Аркадий, охранник ехал в машине с тетей Аней и Мишей даже сейчас — но один. А у них в машине охраны не было. Зачем? Их папа, командор Андрей Весёлов, занимал должность не посла, а всего только военного атташе. Тоже высокий пост, но далеко не такой статусный. Маловероятно, что на них нападут. Да и на дядю Колю нападут вряд ли, это все-таки столица Истрелии, а не дикие земли Болоса! И уж тем более вряд ли кому-то придет в голову обижать их жен и детей. Просто охрана полагается по штатному расписанию.

Накануне папа позвонил и сказал маме, что задерживается, ночевать на дачу не приедет, только машину пошлет, и чтобы она завтра ехала на благотворительный детский утренник в Госпиталь Ордена сама вместе с детьми, а он доберется туда своим ходом, из посольства. Заодно он попросил передать то же тете Ане, поскольку на их даче сломан телефон, и мама послала с этими сведениями как раз Аркадия. Что там идти-то, через дырку в живой изгороди, которую садовник не заметил!

Аркадий прилип к окну. Ему нравились окрестности Истры — куда больше, чем сам город, слишком шумный и загазованный. То ли дело Лиманион, куда отец возил их на каникулы в прошлом году! Пусть злые языки говорят, что столица Ордена больше похожа на большую деревню, и что в целом орденцы слишком бедны, чтобы покупать много автомобилей, потому что держат слишком большую армию, — Аркадию именно это и понравилось. Просторный, старинный Лиманион был словно создан для пеших прогулок. Аркадий уже успел помечтать, что когда-нибудь приедет туда жить и обойдет своими ногами каждую улочку, особенно ведущие к морю. А в Истре, вроде бы даже более древней, каждый клочок земли настолько дорог, что во всем городе, кроме исторического центра с его Сквером Великого Дуба, почти нет ни парков, ни даже банальных деревьев, под которыми можно посидеть на лавочке! Это город не для того, чтобы по нему гулять, а чтобы нестись на автомобиле или в крайнем случае на велосипеде из одной точки в другую.

Но почему-то вместо любования живописными деревушками и оливковыми рощами Аркадий вдруг задумался о Серпе.

Честно говоря, Серп иногда являлся в его мысли самым неожиданным образом, как не отгоняй.

Впервые Серп появился у него почти год назад, как раз на каникулах в Лиманионе. Аркадий просто нашел его на пляже. Подумал — ого, кто-то такую красивую вещь обронил, музейная, должно быть! Надо подобрать и отнести в полицию. Но едва его пальцы сомкнулись на черной с позолотой рукояти, как Аркадий без тени сомнения ощутил: он держит предмет-компаньон.

Древнее Благословение-Проклятье предлагало ему стать мальчиком-волшебником!

Первой реакцией Аркадия был страх. Даже не так — ужас. Нельзя жить в семье полного командора Ордена и не понимать, что такое дети-волшебники и как тяжело им приходится! Потом — облегчение. Ведь Проклятье только предложило ему, не инициировало сразу же, стоило взять Серп в руку. Третьим — стыд. Что же, он избегает этой почетной обязанности — защищать их мир? Конечно, последние лет пять, когда Ордену удалось поставить Искровые башни в достаточном количестве, нападения Тварей стали все чаще отражать регулярные войска, но Искровые башни — технология относительно новая, еще не очень стабильная. Дети-волшебники нужны! И у них высокая убыль: они часто гибнут в бою, еще чаще нарушают гиасы-запреты, случайно или по недомыслию, после чего исчезают… Имеет ли он право уклониться от призыва?

Да и семейные обстоятельства у Аркадия лучше, чем у многих. У него есть два брата — значит, родители не так сильно расстроятся, если он не сможет жить дома. Кроме того, его мама и отец оба всегда воспитывали в нем чувство долга. Они поймут, почему он должен был так поступить…

Но в том-то и дело, что Аркадию очень сильно не хотелось так поступать! Он мечтал о совсем другом будущем для себя! Он мечтал, что пойдет служить — как папа, как старший брат Саша, только с уклоном в военную науку. Разве он не сможет принести больше пользы стране и миру, если займется атомной энергетикой или теми же Искровыми технологиями?

А если уж совсем начистоту, была одна девочка, которая ему нравилась — тоже познакомились в Лиманионе в прошлом году и переписывались…

Но, может быть, это как раз тот выбор, о котором предупреждают книги? Что если выбрать неправильно, потому всю жизнь будешь жалеть о своем малодушии? Или вообще станешь плохим человеком?

От этих мыслей он ничуть не удивился, что Серп вдруг появился рядом с ним на автомобильном сиденье. Аркадий подчеркнуто его проигнорировал. Если он правильно сосчитал — а Аркадий почти никогда не ошибался в цифрах — у него оставалось еще два с половиной месяца, чтобы принять окончательное решение. Даже если в итоге он согласится стать солдатом Проклятия, а не Ордена, то все равно не хотел жертвовать этими месяцами с мамой, папой, другом Мишкой и даже вредным мелюзгой Алёшкой!

— Фока Фокич, — вдруг сказала мама будничным тоном, — мне кажется, или вон та темно-зеленая китра следует за нами, как приклеенная?

— Кажется, да, Майя Мироновна, я и сам думаю, — ответил водитель. — За нами или за Бастрыкиными.

Аркадий знал, что «китра» — одна из истрелийских марок автомобилей. Это небольшие машинки эконом-класса, не требовательные к бензину и не слишком быстрые. Как она может держаться вровень с их арибаллом — большим и мощным?

— Ой, мама, они шпионы?! — обрадовался Алёшка.

— Нет, милый, я думаю, журналисты, — сказала мама, поджав губы. — Самый гнусный сорт падальщиков.

В этот момент что-то негромко хлопнуло, машина резко вильнула. Аркадий в шоке увидел, как по лобовому стеклу расползается красная клякса, а Фока Фокич заваливается боком на сиденье.

Он даже не понял еще, что произошло, а мама уже крикнула:

— Аркадий, держи Лёшку!

Сама она полезла через переднее сиденье — в арибалле это сплошной диванчик — не заботясь больше о своих юбках, и одновременно держась одной за руль, чтобы выровнять машину.