Вторая семья

– Ну, попробуй, - пожала я безразлично плечами, хотя внутри все клокотало и болело. Все, чего мне сейчас хотелось - кричать в голос, пока не охрипну, пока не останется сил, пока не иссякнет все, что убивало изнутри. Пока не останется никаких вообще чувств, кроме пустоты. 

– Я действительно сын Романа Лемешева, - начал Адам. 

Я его перебила: 

– Ты сказал мне, что знать их всех не знаешь! 

– Так и есть, - жестко заявил он и приблизился ко мне на шаг. Я отступила. 

– В этом я тебе не солгал, - продолжил Адам, покорно застыв на том расстоянии, которое я между нами очертила.

– Он отослал меня прочь сразу, как я родился. Я был не нужен своей матери, не входил в ее планы на жизнь - и она скинула меня на шею Лемешева. Но ему я тоже не был нужен - наняв няню, он отселил меня прочь, чтобы не нервировать моим существованием свою любимую дочь. А позже отправил учиться в Лондон, долой с глаз, подальше от неудобных вопросов, которые я ему задавал. 

Я молчала, потрясенная. 

– За всю свою жизнь я видел этого человека считанное количество раз. Я совсем не знаю ни его, ни его дочь. Все, что я знаю… это то, что я их за это ненавижу. 

– Но причем тут я?!
– вырвалось у меня отчаянно. 

Он посмотрел на меня с сожалением, с затаенным чувством вины. 

– Я говорил тебе, что ты мне сразу понравилась. Я не лгал. В тот вечер, на дне рождения Анны, я… наблюдал за тобой. Знал, кто ты и… восхищался тем, как ты держалась. Восхищался твоей смелостью и силой духа. И даже слезами, которые ты хотела от меня скрыть. 

Я неверяще покачала головой: 

– Все это хорошо для какой-нибудь романтической комедии, Адам! А мы не в кино, это - моя жизнь! И в этой жизни ты оказался еще одним человеком, которому я зря верила! 

Теперь он уже не выдержал. В несколько шагов оказался рядом, взял меня за плечи и чувствительно встряхнул. 

– Не зря!
– проговорил горячо.
– Я признаю, что кое-что скрыл от тебя - но именно потому, что опасался такой реакции. Потому что боялся, что, узнав мою фамилию, ты не захочешь иметь со мной ничего общего! 

– И был прав!
– огрызнулась я.

Он резко убрал руки с моих плеч, словно обжегся.

– Тогда что ты тут делаешь?
– спросил с кривой улыбкой.
– Зачем тебе моя правда, если ты ненавидишь меня только за то, какая у меня фамилия?

Я замерла. Он был прав. Я была здесь, потому… потому что мне в глубине души хотелось верить - он найдет для всего разумное объяснение. Он скажет что-то такое, после чего я не буду чувствовать себя использованной дурой, а снова испытаю это забытое ощущение, что пробуждалось с ним рядом - что я живу.

– Ты мне не все сказал, - проговорила я глухо.
– Договаривай.

Он приподнял брови, но с его уст не сорвалось ни слова. Он изучал меня, словно пытался понять - а стою ли я того, чтобы продолжать?

Когда я уже решила, что он ничего так и не скажет и с подступающей паникой думала, что делать дальше, Адам все же произнес: 

– Да, это не все. И да, мои намерения изначально были не совсем… честными.

По спине у меня пробежал холодок. Тело словно парализовало, и я только и могла, что смотреть в одну точку - его притягательные глаза - и ждать, что еще он скажет.

– Я приезжал к тебе, чтобы снова увидеться, - продолжил Адам.
– И видел, как Лемешев с тобой говорил. Видел, как он на тебя смотрел. И… я не хотел, чтобы ты досталась ему.

Не выдержав, я отрывисто, издевательски, расхохоталась.

– Роман Юрьевич и я? Да ты с ума сошел! У вас вся семейка, должно быть, поехавшая!

Я увидела, как Адам резко побледнел, и тут же пожалела о своих словах. 

– Кажется, я уже сказал тебе, что не имею к ним никакого отношения, - отчеканил он холодно. 

– Прости, я… 

– Ты расстроена, - продолжил он вместо меня.
– Но ты видишь врага там, где его нет. Да, я хотел досадить Лемешеву, уведя тебя у него. Да, я специально вышел на тебя, предложив эту работу.

– И не упустил возможности рассказать Лемешеву о своих подвигах?
– едко поинтересовалась я.

Он хмуро покачал головой.

– Они узнали это не от меня. Да, поначалу я хотел, чтобы Лемешев страдал от того, что ты со мной. Но также я сделал все это потому, что хотел тебя сам. Все, что между нами было - не ложь.

– И как теперь тебе верить?
– вырвалось у меня с горечью.

Он заложил руки в карманы брюк, продолжая хмуриться. Что-то внутри меня, неподвластное разуму, рвалось к нему всеми силами, но я стояла на месте. То, чему меня научило предательство мужа - слишком хороший и слишком больной урок. Обжечься снова казалось смерти подобно. 

– Я на твоей стороне, - произнес наконец размеренно Адам.
– И могу доказать это. Не словами - делом. 

Я смотрела на него, растерянная. Не решаясь ни уйти, ни сделать шаг навстречу. 

– Езжай домой, - добавил он устало.
– И подумай обо всем этом на холодную голову. 

Я вдруг ощутила сожаление от того, что он отпускал меня так спокойно. Но чего еще я ожидала? Что едва знакомый мужчина упадет передо мной на колени и будет просить остаться? 

На негнущихся ногах я прошла мимо него, уловив при этом терпкий, с горчинкой запах - смесь его парфюма и аромата кожи, уже так хорошо знакомый, так мучительно напоминавший о нашей единственной ночи. 

Невольно замешкавшись, я услышала его отрывистый голос: 

– Иди! Еще немного - и я просто тебя не выпущу. 

От этих слов по телу прошла дрожь, но я предпочла не думать, что было тому причиной. Просто сбежала в пустую ночь, где меня совершенно никто не ждал. 

С первым вздохом прохладного воздуха нутро затопило чувство одиночества. Было бы так просто сейчас повернуть назад и… 

Но я пошла прочь. В одном Адам был абсолютно прав - мне следовало подумать обо всем случившемся на трезвую голову. 

32