Второгодка. Книга 3. Ученье свет

Я перелистал все фотографии от начала и до конца и даже сообразил, как искать по изображению. Но больше ничего не нашёл. Ничегошеньки. Вообще ничего. Я закрыл ноутбук и выскочил в прихожую.

— Серёжа, ты куда это?

— А? Да сейчас, мам, мне тут надо сбегать в библиотеку. Я махом…

— Ой, не ври мне, не в библиотеку, — замахала на меня руками мама. — Давай быстро обедать. Книжный червь тут выискался.

Пришлось потратить время на обед. Я проглотил суп, котлеты, картофельное пюре и салат из свежих помидоров, даже не почувствовав вкуса. Заглатывал нежёваное. Раз, два, три.

— Ты что, уже съел? — изумилась мама, войдя на кухню. — Или выбросил?

— Да ты что, куда бы я выбросил? Съел, конечно. Очень вкусно. Обалденно, мам, правда. Спасибо. Но мне надо сбегать в одно место.

— Куда? В какое место? Тебе надо уроки учить!

— Да-да, я успею. Я уже в школе кое-что подчитал. Мне сейчас как раз для уроков нужно собрать материал.

— Какой материал? Все материалы уже давно в интернете. Что ты мне голову морочишь?

Она ещё что-то говорила, но я уже выскочил на лестничную площадку и, перескакивая через несколько ступеней, понёсся вниз, на ходу доставая телефон, чтобы сделать звонок и не бежать впустую.

Впрочем, абонент мог и не ответить. Я хотел срочно переговорить с Сергеем Сергеевичем. Срочно, просто немедленно. Вылетел из подъезда, рванул направо из двора и… И тут же остановился, как вкопанный.

Я увидел автомобиль Усов… Водитель остановился перед шлагбаумом, закрывавшим въезд во двор и протянул руку к кнопке переговорного устройства, чтобы поговорить с диспетчером. А на переднем сиденьи сидел Раждайкин

Сзади подъехала другая машина и посигналила. А перед шлагбаумом шла грустная бледная женщина с детской коляской, толкая её с видимым усилием.

Раждайкин смотрел прямо на меня. Наши взгляды пересеклись. Машина сзади загудела опять, на этот раз протяжно, заунывно и долго. А на лице Раждайкина появилось подобие улыбки… Он поднял руку и сложил пальцы в подобие пистолета. Направил на меня и сделал два воображаемых выстрела. Пиф-паф…

8. Шаги в лабиринте

Я резко развернулся и ломанулся по диагонали, мимо котлована, мимо стройки, к другому выходу из двора. Оглянулся и увидел, что машина Раждайкина сдаёт назад и, вероятно, они хотят перехватить меня на другой стороне. Но у меня было преимущество, потому что им нужно было объехать весь двор, чтобы заскочить с другой стороны, а на это ушло бы две-три минуты. К тому же там ещё стоял тот торопыга и жал на клаксон.

Поэтому я, не останавливаясь, дунул вперёд и выскочил на улицу. Дальше я побежал вдоль дороги, пытаясь на ходу поймать попутку.

Увидев медицинскую «буханку», я буквально выпрыгнул ей навстречу.

— Ты чё, с ума сошёл? — закричал водитель, открыв окно.

— Подвезите! — попросил я, вытаскивая из кармана деньги.

— Куда тебе?

Я назвал торговый центр, находящийся в той стороне, куда ехала машина.

— Девушка ждёт. Опаздываю! Спасите!

— Сумасшедший! Запрыгивай.

Я оббежал машину, открыл дверь и в тот самый момент заметил тачку Раждайкина, выруливающую на дорогу. Они тоже должны были меня увидеть. По крайней мере, я постарался, чтоб увидели.

— Поехали, поехали, пока зелёный! — поторопил я водилу, и он рванул с места, успев проскочить светофор и повернуть направо.

Сзади раздался визг тормозов. Я обернулся и посмотрел в окно. Раждайкин остался на перекрёстке, едва не врубившись в проходящую машину.

— А как хорошо, что я вас поймал, — сказал я и отсчитал четыре сотни. — Держите.

В машине пахло бензином и карболкой. Она подпрыгивала на каждой кочке и рычала, как зверь. Мы снова проскочили на зелёный и рванули по Советскому. Через пару минут тачка Раждайкина замаячила сзади. Буханка свернула налево на Кузнецкий.

— Здесь! — крикнул я. — Да, да, да, вот прямо здесь. Нет, дальше везти не надо, я выскакиваю. Спасибо большое.

Он притормозил на светофоре, я выпрыгнул и забежал в салон сотовой связи. «Буханка» тут же тронулась и рванула дальше. Водитель сказал, что ехал на Предзаводской, что было хорошо, потому что он уводил Раждайкина подальше от дома и оставлял мне больше времени на то, чтобы что-то предпринять.

Я встал у окна, наблюдая, что произойдёт дальше. Вскоре мимо пронеслась тачка Раждайкина. Дождавшись, когда она скроется из виду, я вышел и поспешил в сторону дома.

Сергей Сергеевич откладывался. Нужно было придумать, куда спрятать маму. Путёвку в санаторий сейчас никто не выпишет, значит, надо было изобретать что-то другое. Я двигал домой, прокручивая всевозможные идеи — к Юле, к кому-то ещё, увезти её к Сергееву или, может быть в дом Розы… Можно было попробовать обратиться к Чердынцеву…

Я добежал до дома чуть больше чем за десять минут. Забежал во двор со стороны стройки и, уже традиционно плутая по кустам, приблизился к подъезду. Несколько минут понаблюдал из укрытия и никого не увидел. Всё было тихо и спокойно. Раждайкина на горизонте не было.

Дверь открылась. Из неё вышел Соломка. Я выскочил из своего укрытия и подбежал к нему.

— Здорово, дядя Лёня.

— Здорово, Серёжка, — кивнул он. — Ну как, житуха? Я за хатой следил, как ты просил. Никто, ничего.

— Да, я понял, понял. Ты ж мне сообщил бы.

— Естественно.

— Хорошо. Ну, дядь Лёнь, просьба остаётся в силе. Если что увидишь, если что услышишь — дай мне знать. На-ка вот тебе, на вкусняшки. Маленький гостинчик.

— Да не надо, не надо! — спрятал он руки за спину.

Я засунул ему в карман две американские сотни.

— Только ты уж сам поменяй. В «Сбере» вроде без комиссии.

Он бережно достал баксы, осмотрел их, свернул и убрал обратно в карман.

— Благодарствую, раз такая настойчивость, — сказал он. — Если что, сразу тебе брякну. Если кто подозрительный или кто будет тебя спрашивать. Ну, если увижу, конечно. Я ж не всё время здесь сижу.

— Ну да, ну да. А ты прислушивайся, если там в подъезде какой шум.

— Это я завсегда, — кивнул он.

А я зашёл в подъезд и поднялся к себе. Открыл дверь и вошёл в квартиру.

— Серёжа, ты? — раздался из кухни голос мамы.

— Я, конечно, мам, я.

Она вышла из кухни и улыбнулась.

— Ты быстро. Молодец. Я-то боялась, что ты опять до ночи — всё дела какие-то, даже уроки учить некогда.

— Я же сказал, скоро вернусь, — ответил я сбрасывая кроссовки.

— Да ты всегда так говоришь, — усмехнулась она. — Он всегда так говорит.