Выбор моей реальности

В отличие от предыдущих объектов недвижимости, здесь вовсю кипела жизнь. Ферма занимала несколько гектаров, где, как выразился Ираклий, «под покровительством Бахуса культивировали виноград». Расположенные в форме квадрата четыре жилых деревянных барака вполне соответствовали моим ожиданиям. Центром служил внутренний двор с хорошо утрамбованным земляным полом. Во дворе стояла огромная печь, где женщины выпекали хлеб и варили рыбную похлёбку в громадных глиняных котлах.

За барачным комплексом располагались стойла для домашнего скота — коз и овец, а также крытые черепичным навесом птичники. По всей территории фермы вальяжно прогуливались откормленные свиньи и подъедали всё то, что им попадалось под рыло.

Кладовые были забиты продовольствием — зерном, оливковым маслом, засоленной рыбой и соусом-гароном. Всё это хранилось в амфорах внушительных размеров.

В пифосах — керамических сосудах в форме шара размером с человеческий рост, был разлит годовой запас вина. В сараях складировали косы, пилы и лопаты, а также гребни для вычёсывания овечьей шерсти.

— В ближайшие дни мы освободим ферму от животных и людей, и вы сможете обустроить здесь всё, как пожелаете, — сообщил мне Ираклий Ксифилин.

— Благодарю за сопровождение. Мне нужно нанять людей для ремонта и обустройства, как фермы, торгового дома, так и бывшего монастыря. От вас мне нужна будет охрана.

— Разумеется. Я пришлю по два охранника на каждое здание. Это будут люди Никифора. Нобилиссимус меня назначил вашим помощником, чтобы знакомить вас с нашей ромейско-эллинской культурой и помогать в делах.

— Отлично, тогда завтра я буду ожидать тебя на вилле Алексиса.

— До завтра, — поклонился Ираклий.

В Византии деньги и сила тоже в почёте, все с тобой раскланиваются и хотят угодить. Не привык я к этому.

Глава 103. Порфировый саркофаг и пурпурные туфли

“Frenzies bewilder, reveries perturb the mind;

Monstrous familiar images swim to the mind's eye.”

William Butler Yeats

В доме у Лёши никто не терял времени даром. Гудислав осваивал музыкальную грамоту вместе со своей женой в палатке, предварительно выставив оттуда всех посторонних и несовершеннолетних. Во дворе, Голуба и Девятко с новыми музыкантами — Киллианом и Эйрин, общаясь на языке жестов, затеяли сыграть квартет.

Девушки-танцовщицы: Дэйдра, Орла и Файоннуала, всё в тех же вчерашних коротких зелёных туниках, под руководством Лены изучали премудрости кан-кана, поднимая ноги, как можно выше, и смеясь при этом, как можно громче. Лена, в топике и шортах, от них не отставала, добросовестно показывая пример, и постоянно выкрикивала: «Пьернас арриба, мучачас!»

Тут же рядом, «горячие финские парни» — Голлагэр, Бриндан и Джерард, голые по пояс, в каких-то белых подштанниках, усердно занимались физподготовкой — без остановки отжимались на траве. «Но парамос!»— подбадривала их Лена. Обещала же учить.

Секьюрити, находясь на боевом посту, посмеивались и с интересом наблюдали происходящее вокруг.

Медвежата резвились на солнышке, птичка наша летала где-то в облаках, Айка, спрятавшись от солнца в тени деревьев, позаимствовала из Лёшиной библиотеки толстую книгу и углубилась в «чтение» — разглядывание картинок, на которых были изображены руки, ноги и остальные части человеческого тела.

— Скоро будем обустраиваться в другом поместье, — сказал я тем, кто понял.
– Начнём подготовку зала для азартных игр и сцену для выступления.

Вдруг перед глазами красным появилось мигающее предупреждение: «Совершено нападение на доверенного человека другого игрока. Немедленно прекратите агрессию или будете удалены».

Я вздрогнул, поглядел на Лену и Кира и понял, что сделать ничего не могу. Или на острове Свияжск мои магические создания с кем-то сражаются или Никифор уже какие-то сомнительные подвиги совершает.

Посмотрел в системном интерфейсе, на каком расстоянии от меня находится акула-гоблин. Двести пятнадцать километров, и расстояние постепенно сокращалось. Завтра с утра, если система меня не удалит, надо ещё раз посмотреть на её передвижения.

Чтобы не нервничать, выпил большой бокал вина и стал ожидать, что произойдёт дальше. Минуты через три надпись пропала, а в сообщениях от системы появилась информация: «Нападение признано непреднамеренным, предотвратить его было невозможно».

«И пока можете спокойно продолжать жить дальше», — мысленно продолжил я их наставления, пронесло на этот раз.

— Я спать, спокойной ночи, — удалился в свою палатку и, активировав защиту, уснул мёртвым сном.

Как только проснулся, я сразу посмотрел, где сейчас находятся мои магические подопечные.

Кукарача, который должен быть рядом с Гостятой и охранять его, немного переместился. Пень Дэхо и скелет Huesos были на том же расстоянии от меня, что и вчера. Только изменения произошли у акулы: она была на расстоянии нескольких километров и не двигалась. Похоже, что-то интересное притащила, надо скорее посмотреть. Постучался к сыну:

— Кир, собирайся, отправляемся к берегу Мою Прелесть навестить.

— Через десять минут буду готов.

— Поторопись.

За воротами усадьбы мы с Киром встретили Лёшу, который в сопровождении Ираклия как раз подходил к дому.

Лёша выглядел непобитым, вполне здоровым, но немного встревоженным. «Пыткам во дворце его точно не подвергали», — подумал я.

Выяснилось, что Лёшу в добровольно-принудительном порядке оставили во дворце на ночь, чтобы он никому ничего не разболтал о моей встрече с Никифором.

Меня задержать побоялись и просто ограничились просьбой о молчании.

Никифор, когда понял, какие возможности ему попали в руки, решил ими сразу же воспользоваться и вчерашним вечером совершил смену власти.

Как и намекал нам вчера Лёша, переворот был уже давно спланирован, получение Никифором магических способностей ускорило сроки реализации этого долгожданного события. Только теперь главным действующим лицом будет не законный наследник — Михаил Дука, которому Никифор был «как родной брат», а Никифор собственной персоной.

Ираклий любезно пригласил меня на коронацию и венчание Никифора с Евдокией Макремволитиссой — женой умершего сегодня ночью василевса Романа Диогена. Выходит, у Евдокии в скором времени появится третий муж-император, на этот раз ей достался ближайший друг и ровесник её старшего сына.