Выбор
Шрифт:
Тихо одеваюсь, стараясь ничем не нарушить сон Роберты. Новый костюм " от Шорта" действительно удачен, сидит как перчатка, надеюсь, и остальные ему под стать. На столе остались пара вчерашних пирожных, в чайнике есть немного заварки. Нормально.
Радовался, видя, с каким аппетитом Берта уплетала пирожные, она возвращается к себе, какой она была, веселой, задорной девчонкой, радующейся каждому мгновению жизни. С любимым человеком. Любимым. Она любит тебя, наш " милый настоящий и единственный Клайд". Усмехаюсь, глядя на разметавшуюся во сне Роберту. Клайд..А ведь придется тебе им и остаться для нее,
– Клайд..
Ну что ты будешь с ней делать..Вот она спит с таким видом, что хоть из пушки пали спокойно, и вот - стоит перед тобой и глаза совершенно чистые, как будто и не сопела вовсю минуту назад. Чудо в перьях..
– Берт, опять ты босиком вылезла на холодный пол, ну что ты, девочка..
Она чуть смущенно пожала плечами, переступив по полу и поправив спадающее с плеч одеяло.
– Я просто проводить тебя хотела, милый, и поцеловать в дорогу.
Еще одно пожатие плеч и такой чистый прямой взгляд, не ждущий обмана, подвоха. Верящий тебе и в тебя. Такие взгляды надо заслужить. Беречь их. Сражаться за них.
– И что не целуешь тогда, а по полу переминаешься?
Протягиваю к ней руки и она, подпрыгнув, обхватывает меня руками за шею, а я подхватываю ее снизу и поднимаю, Роберта замерла, обвив меня ногами, как то само собой получилось очень, ну, здорово получилось. Ее лицо вплотную к моему и вижу, как она густо покраснела, смутившись.
– Отпусти...- тихо так прошептала.
– А поцелуй?
– Отпусти и поцелую.
С очень подчеркнутым вздохом сожаления опускаю ее на пол, и она не размыкая рук на моей шее ласково и тепло целует меня, вознаграждая за понимание и терпение. Мы ведь оба все понимаем. Все будет хорошо, милая, и в свой срок. Но не удерживаюсь и просто беру ее на руки.
– Клайд!
Она испуганно замирает, а я кладу ее обратно в кровать и укрываю одеялом.
– Не бегай босиком, простудишься!
И грожу ей пальцем с видом строгого доктора. Мы тихо смеемся, но в ее глазах вижу и след чего то..Она малость разочарована, вдруг понимаю. Хотела, чтобы настоял и пошел до конца? Нет. Все будет на этот раз правильно, родная. Так, как ты всегда мечтала, сидя у своего детского костра. Мы оба - потерпим.
– Я забегу к себе и потом встречаемся на фабрике. Не опаздывать!
И шагаю за окно.
– Мистер Грифитс, с чего начнем?
Мы вместе с Лигетом обходим отделение, не успел я прийти и снять пальто, как он вошел ко мне в конторку. Лицо его на этот раз вполне доброжелательно и излучает готовность, в руках уже блокнот. Я же делаю вид, что весь в раздумьях, хотя все уже продумал заранее.
– Мы не можем начать сразу перестройку всех рабочих мест, это нарушит текущую работу, которую
никто не отменял, не так ли, мистер Лигет?– О, конечно, вы правы, - Лигет энергично закивал, - то есть вы хотите?
– Да, мы выберем, скажем, двух работниц и начнем перестройку с них.
Говоря это, я остановился возле невозмутимо работающей Йордис и положил руку на спинку ее стула.
– Она.
Лигет кивает. Я выбрал норвежку по простой причине - она даже на явно неудобных ей по высоте и форме стуле и столе вырабатывает почти пятьдесят в день. Если ее посадить на удобное рабочее место с хорошим светом - она и восемьдесят наколбасит, не моргнув глазом. Что мне и требуется наглядно показать, валькирия не подведет.
– И она.
Хотел указать на Марту, она при всей своей липучести работает отлично и быстро. Но безотчетно показал на Ольгу. Не знаю, почему. Все собираюсь спросить о ней Берту, но забываю. Девочка моя сегодня держится молодцом, успокоилась, работает быстро и аккуратно. Только вскидывает на меня глаза периодически, как бы говоря себе - он тут, все в порядке. И завтрак у нее сегодня с собой, и деньги на обед. Все в порядке. Думал, может, ее взять на пробу. И передумал, не надо ее светить, да и все равно, сколько там ей осталось работать.
Ольга поднимает на меня глаза и спокойно слегка улыбается, ничего не говоря. Через мгновение так же спокойно возвращается к работе. Она вырабатывает не меньше сорока в день, и тоже не подведет. Кроме того, ее кондиции прямо противоположны норвежке, вот мы и получим по настоящему объективный результат.
– Иными словами, мистер Лигет, если мы получим ожидаемую прибавку выработки у обеих настолько разных по кондициям работниц после изменения на их рабочих местах, то моя теория верна и мы сможем смело продолжить эксперимент. Согласны?
Лигет снова закивал, что то усердно записывая в блокнот. Пойдет потом к Гилберту наверняка.
– Так, мистер Грифитс, что же теперь?
– А теперь мы вызовем сюда..Есть же тут кто то типа фабричного плотника, мастера на все руки и прочего?
Лигет задумался.
– Полагаю, вам нужен Дайкс.
– Кто это?
– Это и есть наш мастер на все руки, он и плотник, и слесарь, золотые руки.
– Еще понадобится электротехник, нужно будет подвести к столам свет.
– Ясно, мистер..
– Лигет, зовите меня Клайд, просто Клайд..
Пора ломать дистанцию, да и устал я постоянно слышать и произносить это " мистер".
– Хорошо, Клайд.
Протягиваю ему руку с максимально дружелюбной и уверенной улыбкой.
– За дело, Лигет.
– Как ваше впечатление, Лигет, что он там затевает?
Гилберт опер подбородок на сцепленные руки и внимательно смотрит на начальника цеха.
– Он только что передал Дайксу чертежи новых рабочих мест.
– Вот как, даже чертежи..
Грифитс встал из-за стола и прошелся вдоль стены кабинета, проведя рукой по конторским книгам, журналам, аккуратно стоящим на полках. Это всегда помогало ему приводить мысли в порядок, прикосновение к зримому воплощению системы и контроля.
– Так чертежи в единственном экземпляре и сейчас у Дайкса?
– Да, мистер Грифитс.
– Вы их видели? Что Клайд вообще задумал, конкретно?
– Новые рабочие места, новую форму стула и стола, другая высота того и другого. Опора для ног. И индивидуальное освещение на каждом рабочем месте.