Выбор

Алестер берёт мою руку и крутит. Он рассматривает браслет и хмурится. Вряд ли можно утверждать, что это для образа. К чему подойдёт чёрный мужской браслет? Вероятно, к моему красному платью и туфлям. Либо он изящно подчёркивает помаду на губах, которая тоже алого оттенка.

Вытягиваю запястье и прячу его под столом. Он тоже понимает: что-то не так. С субботы я делаю вид, что полностью погружена в проект, хотя на деле капаюсь только в себе.

— Чей?

— Мой, — сразу отзываюсь я.

Друг дёргает бровью, дав понять, что ложь была раскрыта сразу.

— Эйдена?

— Нет. Он мой.

— Чушь собачья.

Четыре пары глаз смотрит на меня. Они чего-то ждут, но я искренне не понимаю, чего. Я не должна делать какие-то заявления, а если и должна, то уже сказала чистую правду про отношения.

— Может, я что-то не понимаю, — выдыхает Шон.

— Зато ты делаешь отличный кофе, — говорю я. Это тоже правда. Из него прекрасный бариста.

Искренняя улыбка трогает губы, но стоит ей появиться, как она тут же сползает. Я стараюсь удержать её, может быть, даже получается, когда мимо проходят парни, в числе которых Эйден. Он кивает Алестеру и Шону, на мне взгляд задерживается лишь на секунду. Я наблюдаю, как он занимает стул и проходится пятернёй по волосам. На его губах улыбка. Она не натянутая, как у меня. Она чистая и настоящая. Сок, который казался приторно сладким, сейчас вкусом напоминает дешёвую водку, благодаря которой першит и жжёт горло, потому что за их столиком тут же оказывается несколько девушек, чему парни вовсе не против. К мужскому смеху подключается женский.

Несмотря на неприятное послевкусие, снова делаю глоток того самого сока. Двигаю ближе тарелку и приступаю за обед, хотя хочется бросить её в лицо любой из девушек, что занимают обе стороны от Эйдена. Он разговаривает с ними, да и чего я ожидала? Разве не должен? Я тоже общаюсь, только с Шоном или Филом.

— Меня пугает эта тишина, — говорю я, оставляя половину тарелки, потому что вторая часть встанет поперёк горла.

— Тишина? — усмехается Фил. Стоит ему качнуть головой, и очки спадают на глаза. Он оголяет белоснежные зубы и лучезарно улыбается. — Я сваливаю, кто со мной?

— Я, — довольно быстро подаю голос. — Нужно забрать список литературы у профессора.

— Сбегаешь? — с вызовом, спрашивает Алестер, в упор смотря на меня.

— Я перекусила сэндвичем в лаборатории, сюда пришла только для того, чтобы увидеться с вами.

Он пристально всматривается в моё лицо, ища признаки лжи, но я говорю правду. Я пришла по двум причинам: друзья и Эйден. Всех увидела, можно уходить.

Фил протягивает руку по моим плечам и вновь обворожительно улыбается.

— Ал тебя недостоин.

— Конечно, — смеюсь я, смотря на Алестера, после чего перевожу взгляд и нацеливаю его на чёрные солнцезащитные очки. — Меня достоин только ты. Жаль, что я тебя не достойна.

— Ты могла бы совершенствоваться, чтобы мы были вместе.

— Ты ужасен, Филип.

Парень ловко щипает меня за бедро и играет бровями, направляя нас в сторону выхода.

— Чертовски прекрасен. Я уже говорил, какое у тебя охренительно охренительное платье?

— Ты говоришь это всегда, когда его видишь.

— Всё потому что оно охренительное.

— Ты подарил его мне.

— Потому что я тоже охренительный.

— Мне бы твою самооценку, — тихо бубню я.

К сожалению, Фил меня слышит. Он резко тормозит, из-за чего спотыкаюсь на ровном месте. Парень ловит меня и удерживает на месте. И вот мы прямо в центре обеденного зала. Он смотрит на меня с таким серьёзным выражением лица, что становится страшно. Я напоминаю себе, что это всего лишь Фил, который любит придуриваться, но некоторые изменения в нём действительно пугают.

Чувствую знакомые взгляды на себе. Но среди всех, выделяется один. Я не обращаю взгляд в сторону Эйдена, но каждой клеточкой ощущаю его. За тот короткий промежуток времени нашего знакомства, он никогда не отступал и не уходил, придерживаясь мнения, что паузы, перерывы, недопонимания — решаемые вопросы. В субботу он был тем, кто ушёл.

— Мы идём в одно место прямо сейчас, — уверено заявляет Фил.

— В лабораторию.

— В задницу лабораторию.

Не успеваю вякнуть, потому что парень хватает мою руку и торопится к дверям, словно мы бежим на пожар или от него. Он буквально волочит меня. Бегать на каблуках — не лучшее принятое мною решение, но, если не пошевелюсь — не успею за Филом, а это чревато разбитым о плитку носом.

Он продолжает тащить меня по коридорам. К счастью, это длится недолго. У меня округляются глаза, когда Фил затаскивает меня в мужской туалет. И он переполнен парнями, которые обращаю взгляды ко мне. Господи, я в рассаднике членов и царствии похоти. Я ни могу быть не права, потому что сейчас все они скользят по мне взглядом, в котором читается похоть.

Широкое зеркало от стены до стены, к которому меня подводит Фил и встаёт рядом, смеётся надо мной.

— Посмотри на себя, — говорит он.

Устремляю взгляд на отражение.

— И что?

— Ты что, слепая?

— Я не всегда понимаю ход твоих сумасшедших мыслей.

— Ты сказала, что хочешь мою самооценку. Давай, детка, я тебе её дам.

Смеюсь, потому что не могу слушать это спокойно и воспринимать серьёзно.

— Бред.

Фил обводит взглядом присутствующих и улыбается. Мне уже не нравится, что он задумал.

— Парни, кто бы её трахнул?

У меня отвисает челюсть, стоит его вопросу слететь с губ. Вздрагиваю, когда они единогласно и одновременно выкрикивают:

— Я!

— А меня? — усмехается Фил.

В ответ он получает звуки, напоминающие рвотные позывы. Несмотря на красное лицо, которое смотрит на меня через отражение, смеюсь над Филом, который закатывает глаза и фыркает.

— Ладно, хрен с вами, — отмахивается он. — Теперь скажи, что у тебя клёвые сиськи.

— Я не буду этого говорить! — возражаю я.

— Будешь. Пока не повторишь всё, что сказал я, мы не уйдём.

— Нам всё равно придётся уйти.

— Если меня вынесут вперёд ногами. Говори, Эм.

— Но это же бред!

— У меня клёвые сиськи! — требует Фил. — Поддержите, парни.

Очередное громкое повторение его слов оглушает. Некоторые выкрикивают, что они клёвые у меня, кто-то говорит о своих, что довольно забавно. Они явно сошли с ума. Гипноз убеждения от Фила срабатывает на ура.

— Видишь, это не сложно. Говори уже.

— Боже, — из-за смущения, прикрываю лицо руками и тихо говорю: — У меня клёвые сиськи.

— Громче!

Выдыхаю и повышаю тон голоса.

— У меня клёвые сиськи.