Выпускной Альфа Прототип

Он отвернулся, снова обращаясь ко всему Совету.

— Я не прошу вас участвовать в операции. Я проведу её с добровольцами. С теми, кто понимает цену бездействия.

"Я пойду с тобой," — неожиданно предложил Нексус. — "Мои телепатические способности будут полезны для контроля противника."

Это предложение удивило всех. Нексус всегда был самым созерцательным, наименее воинственным из членов Совета.

— Я тоже, — поднялся профессор Левченко. — Я специалист по биологическому оружию. Я смогу идентифицировать и нейтрализовать их разработки.

Святогор тяжело вздохнул.

— Я не могу благословить насилие, Антон. Но я понимаю твою боль и твой гнев. И... я не стану мешать.

Только Елена продолжала стоять в оппозиции.

— Это неправильно, — настаивала она. — Это противоречит всему, что ты отстаивал. Всему, что делало тебя... тобой.

Антон долго смотрел на неё, и на мгновение в его взгляде мелькнула прежняя мягкость, прежняя задумчивость. Но затем его глаза снова стали жёсткими, решительными.

— Иногда приходится становиться тем, кого ты боишься, чтобы защитить то, что любишь, — тихо сказал он. — Я не прошу тебя понять или одобрить. Просто... не суди меня слишком строго, когда всё закончится.

С этими словами он повернулся и покинул зал заседаний, оставив Совет в растерянности и смятении.

– --

Подготовка заняла всего три дня — рекордный срок для операции такого масштаба. Антон лично отбирал участников, выбирая наиболее подготовленных бойцов, инженеров, специалистов. Все — добровольцы, многие — те, кто служил под началом Титана и жаждал отомстить за своего командира.

Вся операция планировалась с военной точностью, с использованием знаний Титана о протоколах безопасности и процедурах «Хранителей». Грузовики с продовольствием и материалами были идентичны тем, что регулярно использовались для поставок на остров. Документы, коды доступа, даже форма персонала — всё было идеально подделано.

Елена наблюдала за этими приготовлениями со смесью тревоги и горечи. Она видела, как Антон всё больше погружается в новую роль — не мудрого лидера, стремящегося к симбиозу и пониманию, а безжалостного военачальника, планирующего возмездие.

Вечером перед операцией она нашла его в Сердце грибницы, где он проводил последние согласования с центральным узлом телепатической сети.

— Ты действительно пойдёшь до конца, — сказала она, это был не вопрос, а констатация.

Антон медленно повернулся к ней. В мерцающем свете пульсирующих волокон грибницы его трансформированное тело казалось ещё более чуждым, нечеловеческим.

— Они не оставили мне выбора, — ответил он. — Они объявили войну на уничтожение. Войну, которую мы не начинали.

— Всегда есть выбор, — возразила Елена. — Мы могли бы эвакуировать колонию, рассредоточиться, затаиться...

— И как долго? — перебил он. — Неделю? Месяц? Год? Они не остановятся, Елена. Не успокоятся, пока последний из нас не будет уничтожен. Они видят свою миссию в "очищении" мира от нашего вида.

Он подошёл ближе, и Елена поразилась, каким огромным он стал — выше, массивнее, с более выраженной хитиновой бронёй, будто сама его физическая форма адаптировалась к предстоящей битве.

— Я делаю это не из ненависти и не для мести, — сказал он, глядя ей в глаза. — Я делаю это для защиты. Для выживания. Для будущего.

— Для какого будущего, Антон? — тихо спросила она. — Мир, построенный на крови... это не тот мир, о котором мы мечтали.

Он долго молчал, будто внутри него шла борьба. Возможно, так и было — Антон против Титана, мудрость против силы, понимание против возмездия.

— Я не знаю, какой мир ждёт нас завтра, — наконец произнёс он. — Знаю лишь, что делаю всё, чтобы у нас было это завтра. Чтобы наш вид имел шанс на выживание.

Он осторожно взял её руку своей — когтистой, трансформированной, но всё ещё способной к нежности.

— Я не прошу тебя идти со мной. Только... будь здесь, когда я вернусь. Напомни мне, кем я был. Кем я всё ещё могу быть.

В этих словах прозвучала неуверенность, страх не перед предстоящей битвой, а перед тем, что она может сделать с ним, с его сущностью, с тем, что делало его Антоном, а не просто ещё одним хищником в мире, полном насилия.

Елена сжала его руку в ответ.

— Я буду здесь, — пообещала она. — Но и ты пообещай мне кое-что. Не теряй себя в этой битве. Не позволяй ярости Титана полностью захватить твой разум.

Антон кивнул, но что-то в его глазах — холодное, решительное, безжалостное — заставило Елену содрогнуться от предчувствия. Она знала, что завтра мир изменится необратимо. И боялась, что вместе с ним изменится и сам Антон — возможно, до неузнаваемости.

– --

Рассвет над заливом был кроваво-красным — дурной знак, если верить морским суевериям. Конвой из трёх грузовиков двигался к пирсу, где их ждал катер для переправы на остров. Всё выглядело обычно — стандартные транспортные средства, люди в рабочей форме с логотипами поставщика, регулярно обслуживающего научную станцию.

Никто не мог заподозрить, что под брезентом в кузовах скрываются не ящики с провизией и оборудованием, а отряд элитных бойцов колонии. Или что человеческие формы водителей и грузчиков — лишь искусная маскировка, созданная с помощью специальных костюмов и грима.

Сам Антон, облачённый в форму начальника конвоя, стоял на капитанском мостике катера, когда тот отчалил от берега. Остров приближался — серая громада в утренней дымке, увенчанная комплексом зданий с антеннами и башнями наблюдения.

"Ты уверен, что их системы не обнаружат нас?" — телепатически спросил Нексус, стоявший рядом в форме инженера.

"Абсолютно," — ответил Антон. — "Память Титана содержит все протоколы безопасности. Маскировка совершенна."