Выученные уроки

Я тут же понимаю, сколько вокруг народа, и ощущаю легкую клаустрофобию. И под «легкую» я имею в виду ужасную. Наплевав на то, что уже отбой, я пробираюсь через проход с портретом и выхожу в коридор. Тут невдалеке есть туалет, и я понимаю, что, если доберусь дотуда, то смогу там спрятаться, когда разразится война, когда один Поттер пойдет в атаку на другого.

Я не знаю, почему у меня такая долбанутая семейка.

Это все вина наших родителей, конечно. Это они нас такими вырастили. Неудивительно, что мы не ладим. У нас ведь нахер не было перед глазами примера для подражания. Боже, меня сейчас стошнит.

Я перестаю идти и соскальзываю спиной по каменной стене на пол. В моей голове что-то пульсирует, у меня болит живот, и коридор кружится вокруг меня. Я закрываю глаза, желая, чтобы все это кончилось, и даже не замечаю чьи-то шаги, внезапно откуда-то появившиеся.

— Роуз?

Великолепно. Это Малфой.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, изо всех сил стараясь исчезнуть, пусть даже без знания аппарации.

— Я пришел за Джастином и Дереком. Монтагю их ищет, и я не хочу, чтобы он явился сюда и устроил всем проблемы. Ты в порядке?

Он смотрит на меня с настоящим любопытством, и я вспоминаю, что мой папа сказал о его папе. И то, как он произносил его имя. С таким горьким презрением.

— Я в порядке, — бормочу я. — Мне нужно пописать.

Я не знаю, зачем я это ему говорю, но он, кажется, особо не обратил внимания. Вместо этого он протягивает мне руку. Я смотрю на нее с секунду, прежде чем принять ее. Я уже наполовину поднялась, когда мои ноги меня подвели, и я снова упала на пол. Мне хочется плакать, хотя я совершенно не понимаю почему. Скорпиус отпускает мою руку и решает действовать по-другому. Он наклоняется, подхватывает меня под плечи и в прямом смысле вытягивает в стоячее положение.

Он все еще близко ко мне, и я не могу не заметить, какой он симпатичный. Он смотрит на меня так, будто всерьез встревожен. Я не помню, чтобы кто-нибудь так на меня смотрел.

— Моя семья ненавидит твою семью, — сказала я, и это больше шепот, чем что-либо другое. Он только едва кивает, и у меня ощущение, что он не сможет заговорить, даже если бы захотел. Ну и отлично. Ему не нужно ничего говорить. Я смотрю на него с секунду или дольше, а потом медленно киваю самой себе. — Это хорошо.

А потом я поцеловала его. Быстро, по-настоящему и многозначительно. И когда мои глаза закрываются, я говорю себе, что это просто инстинкт.

И меня ненормально радует осознание того, что нет ничего такого, что я могла бы сделать, чтобы разозлить моих родителей, как то, что я делаю сейчас.

========== Глава 22. Скорпиус. Унижение ==========

Роуз Уизли меня поцеловала.

Она меня поцеловала. А потом еще раз.

А потом ее вырвало на мои ботинки.

Так, позвольте все разъяснить. Это был день рождения ее кузена, и, конечно, когда у Джеймса Поттера день рождения, всегда бывает вечеринка. Меня не пригласили, да и особого желания идти у меня не было, потому что я ненавижу девяносто процентов тех людей, которые ходят на такие вечеринки. Единственная причина, по которой я появился радом с башней Гриффиндора тем вечером, было то, что профессор Монтагю нарисовался в моей комнате с внезапным визитом и пожелал узнать, где Дерек с Джастином. Полагаю, он слышал слухи о вечеринке и решил выйти на тропу войны, чтобы поймать участников. Я придумал какую-то ложь про то, что они в душе, и тут же самым коротким путем побежал в восточное крыло замка, предупредить их. Нет, меня особенно не волнует, попадут ли в беду Дерек и Джастин, но мне не хочется, чтобы все гости вечеринки неминуемо попали, когда там нарисуется Монтагю в поисках своих студентов. Так что я пошел их предупредить.

Можете себе представить мое изумление, когда я чуть не споткнулся о чьи-то ноги. И можете себе представить, как я еще сильнее изумился, когда понял, что это ноги Роуз. Очевидно, я не знал, что она тут делает, и в первую секунду мне показалось, что она спит. Но потом я увидел, что она смотрит на меня и выглядит так, будто сейчас расплачется, поэтому я спросил ее, в порядке ли она. Она тут же огрызнулась, конечно, спросив меня, что я тут делаю. А потом сказала, что хочет писать. Было совершенно очевидно, что она очень пьяна и ничего не соображает, скорее всего, это из-за вечеринки ее кузена… Я помог ей встать и решил убедиться, что она доберется до гостиной, но Роуз начала гипнотизировать меня взглядом, и я удивлен, что тут же не умер на месте. Я был напуган до усрачки, и, конечно, когда она объявила, что ее семья ненавидит мою, ну, я уже был готов бросить все и бежать в Слизерин.

Но тут она меня поцеловала.

Признание. Я никогда не целовался.

Вы в шоке, я знаю. Я ведь такой жутко популярный и определенно самый завидный жених своего курса… Ага, точно. Так что, наверное, вы не в таком уж и шоке. У меня на самом деле было не так уж много возможностей поцеловать девчонку, учитывая, что большинство девчонок даже не понимают, что я жив, а те, которые понимают, считают меня психом или вроде того. Я точно не самый общительный человек на свете, так что я не делал особенно много попыток поболтать с девчонками, потому что я представления не имею, что им сказать.

Но наконец-то я кого-то поцеловал.

И это была Роуз.

Ну, в отличие от меня, у Роуз на самом деле есть опыт в поцелуях, так что она (определенно) знала, что делает, намного больше меня, во всяком случае. Так что я просто последовал ее примеру и копировал то, что она делает. Не думаю, что она вообще заметила хоть какую-то технику (или ее недостаток), потому что она была серьезно пьяна, и я даже должен был пару раз ее поддержать, потому что, похоже, она забыла, как надо стоять.

Это было странно, целовать ее, наверное, потому, что это случилось внезапно, после всего того времени, что я об этом думал. Но это было довольно мило. Ее губы действительно очень мягкие, и, хотя от нее немного пахло огневиски, в основном пахло очень хорошо. Я вообще-то удивлен, что у меня сердце не остановилось прямо тут, в коридоре.

Она что-то еще пробормотала, уверен, это что-то насчет ее родителей. Я не уверен точно, потому что потерял способность думать, потому что секундой позже она поцеловала меня снова - значительнее, чем в перый раз - и просунула язык мне в рот. Я определенно не был к этому готов и случайно ее укусил, что, конечно, заставило ее взвизгнуть от боли и отпрыгнуть. Я хотел извиниться, но она начала выглядеть совсем больной. Я снова спросил в порядке ли она и в этот раз вместо того, чтобы сказать мне, что ей нужно в туалет, она сказала:

— Я думаю, меня сейчас стошнит!

И сказать, что я двинулся в неправильном направлении в неправильное время, будет совершенно правильным ответом.

Вот так мои туфли и нижняя часть брюк оказались покрыты полупереваренным ужином Роуз Уизли.

Я на самом деле этого не хотел, конечно, но у меня не очень крепкий желудок, и я никогда этим не хвастался, так что меня немедленно начало подташнивать. Роуз просто отвернулась и спрятала лицо в стене, громко охнув, пока остервенело вытирала рот.

— О господи, - причитала она. — О господи, о господи, о блять.

А затем, словно ее не тошнило по-страшному, она повернулась ко мне и достала палочку, объявив, что может все исправить. Я, конечно, немедленно оттолкнул ее руку и сказал, что все в порядке, и я сам обо всем позабочусь. Как оказалось, это был неправильный ответ, потому что она выглядела по-настоящему задетой и посмотрела на меня так, словно хочет убить.

— Я умная! Я самая умная во всей этой долбаной школе! Я могу наложить очищающее заклинание!