Выжить в Антарктиде

Из-за угла показался Юра.

– Совершаешь моцион перед сном? – поинтересовался он с доброй улыбкой.

– Не я одна, – Вика кивнула в сторону метеостанции. – Кто бы там мог быть, как думаешь? И зачем?

Громов замер, вглядываясь в ту сторону. Сначала ничего не происходило, но затем на стекле вновь мелькнул отсвет мертвенного огня.

– И правда, кто-то ходит…

– Загляни в спальню: кого не хватает, – посоветовала Вика. – Если нет Доберкура, то это он там прячет ворованный кулон.

– Да, это снимет часть вопросов. Стой тут, – Громов взбежал по ступеням в спальный барак.

Вышел он обратно буквально через минуту, и лицо у него было озабоченное.

– Все на месте, – бросил он.

– А там тогда кто? – спросила Вика, и почувствовала, как страх снова холодными щупальцами обвивает ее внутренности. – Нам же не показалось, верно?

– Сейчас проверим.

– Я с тобой!

Юра подумал о спецназе, который, в теории, мог проникнуть к ним под купол. Или о непонятных звуках, которые вывели из равновесия Аню Егорову возле ангаров. Они никого не нашли, но вдруг плохо искали? Что если, кроме них, в долине есть кто-то еще, но по какой-то причине не желает афишировать своего присутствия?

– Там Игорь! – выдала Вика, приноравливаясь под стремительный шаг Громова.

– Нет, Игорь точно ни при чем.

– Если «черное солнце» способствует ускоренной регенерации, то как знать… – Вика нервно фыркнула и отказалась от идеи: – Нет, это бред.

– Знаешь, что, – Юра чуть притормозил, – иди в спальню и, не поднимая паники, позови Вову.

Вика сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

– Там кто-то чужой?

– Давай, Вика, пока он все еще там! Его стоит поймать с поличным.

Завадская побежала обратно.

К счастью, Грач вышел из барака без лишних вопросов, едва услыхав, что Юра просит его подойти. Куртку одевать не стал, как был в одной тельняшке, так и шагнул за порог.

– Он на метеостанции, – успела вставить Виктория, пока Грач спускался по ступеням. – Там кто-то прячется или ищет чего-то.

– На метеостанции? – Володя удивился. – Все же спать уже ложатся, отсутствующих нет.

– Мы с Юрой видели свет в окне.

Грач повернул голову:

– Окно темное.

– Только что огонек мерцал.

– Что ж вам все сегодня мерещится? – вздохнул Володя и чуть повысил голос, увидев, что Вика пристроилась рядом: – А ты куда намылилась? Здесь жди!

– Нет, я с вами. А кому еще мерещилось?

– Да Ане весь вечер - то звуки, то тени, – Грач, вопреки небрежным словам, стал собранным и серьезным. – Здесь стой, я сказал!

– А если вам помощь понадобится?

– Еще одна героиня на мою голову! Не приближайся к дому, поняла? Если что, тревогу поднимешь, Димку позовешь.

Вика подчинилась, встала посреди тропинки, кусая губы. Юры возле метеостанции уже не было, наверное, зашел в помещение – дверь была распахнута настежь. Скоро туда нырнул и Грач.

Они отсутствовали целую вечность. Ни шума борьбы, ни криков, ни стуков – вокруг царила оглушающая тишина, даже ветер улегся и перестал поскрипывать оторванными листами жести на крыше лаборатории. Вика медленно пошла вперед, но тут, наконец-то, к полному ее облегчению, оба мужчины показались из дверей.

– Ложная тревога, – крикнул Юра, – это замыкание в приборах.

– Какое еще замыкание, все обесточено, – Вика заподозрила обман.

– Пат говорила, такое может быть, – пояснил Грач. – Как с грязной грозой. Свободные электроны и бла-бла-бла. Ничего с этим не поделаешь.

– Не волнуйся, – подтвердил Громов, обнимая Вику и целуя в висок, – от того, что сами собой включаются приборы, вреда нет. Хотя, на полтергейст издали здорово смахивает.

Грач коротко усмехнулся.

– Вот тебе и объяснение всяким нелепицам, – произнес он немного ворчливо, – и волосы дыбом, и лампочки мигают. Наэлектризованный воздух и никаких привидений. Думаю, Аня тоже такое видела.

– Игоря давай завтра похороним. Нечего ему там лежать, – сказал Громов, и Грач согласился.

– Спустимся из пещеры и все организуем.

Вика успокоилась, хотя и оглядывалась то и дело через плечо на метеостанцию, когда они с Юрой неспешно, с чувством громадного облегчения, шли к кают-компании.

*

В комнате сделалось жарко. Поворошив угли, Вика прикрыла скрипучую дверцу и поспешно стянула через голову свитер.

Юра подошел, развернул к себе лицом и поцеловал. Потом еще раз и еще. Четвертый поцелуй получился замечательно-страстный, затяжной, и на него Вика отвечала с повышенным энтузиазмом.

– Как спина? – спросил Юра, на секунду остраняясь.

Спина не болела, и Вика поспешила воспользоваться благоприятным обстоятельством. «Наверстать упущенное», – как мелькнуло у нее в мыслях, пока еще эти мысли были.

Громов обращался с ней бережно и неторопливо, медленно высвобождал ее из остатков одежды, ласкал пальцами и языком грудь, спускался ниже и ниже, и с той же неторопливой и умопомрачающей обстоятельностью, которая заставляла петь тело и душу.

Вика поймала его ритм, полностью отдалась своим желаниям. Ей хотелось дарить ему радость, и, чувствуя его живейший отклик, она торжествовала. Это было похоже на дуэт, исполняемый слаженными голосами. И было наплевать, что за пыльным окном на них смотрит Антарктида, а впереди – неизвестность. Они заслужили свои полчаса безграничного счастья, которое ни один призрак уже не смел отобрать.

*

Утро началось с суматохи: заболел Кирилл.

Первым неладное заподозрил Сергей. Он не смог добудиться мальчика, спавшего на верхней койке прямо над ним, а дотронувшись до его лба рукой, обнаружил, что ребенок горит в лихорадке.

– Ашор, Ашор! – Давыдов завопил так громко, что все присутствующие в комнате перепугались.

Ашор в два шага преодолел расстояние до кровати, в свою очередь потрогал Кириллу лоб и, взяв безвольную руку, стал считать пульс. Мальчик застонал и что-то пробормотал бессвязно.

– Ну? – наседал на него встревоженный Сережа. – Что с ним?

– Он слишком переутомился. Много тяжелых впечатлений.

– И это все? А что теперь делать? Он в себя не приходит!

– Сам успокойся! – оборвал причитания Ашор. – Чтобы не упал ненароком, переложи его вниз. Я сейчас принесу градусник, если температура очень высокая, сделаю укол жаропонижающего. И вот еще что: в медицинской лаборатории был стетоскоп в верхнем ящике стола, сходи за ним.

Давыдов метнулся прочь из барака. Кровать с больным мальчиком обступили остальные, предлагая помощь, но Ашор велел всем отойти и не загораживать свет.