Я – борец! 2 Назад в СССР

Тут бесполезно подсуживать, больше бесполезно. Преимущество — хоть в бал, хоть в два — всё равно моя победа, и на табло уже показались 13 красных и 1 синяя циферка.

— Ввиду явного преимущества победу забирает Медведев Александр, «Трудовые резервы», Ворон! — объявил старший судья площадки.

Мне подняли руку — нервозно, резко, нехотя — и я пошёл с ковра, замечая боковым зрением, как рефери даёт подзатыльник Приветину. Ещё один нерадивый сын для требовательного отца. А того лысого мужика, которого я принял за тренера просто попросили посидеть на месте секунданта.

Руки забились, став похожими на толстые колбаски. Предплечья — словно у нарисованного моряка Попая.

Однако пол дела сделано, у меня впереди финал с тем, кто выиграет схватку прямо после меня, но сил смотреть её совсем нет. Скользнув взглядом по трибунам, я легко вздохнул: Аня не пришла, не оказалось тут и Сидоров. Ну, правильно, что им обоим тут делать?..

— Молоток! — хлопнул меня по плечу Генка. — Я через пару, смотри, как я его тоже уделаю!

Глава 14 Да, кому пресс нужен?

Я сел на стул и, разминая «забитые» предплечья (состояние, когда нельзя сжать и разжать пальцы, так называемый отказ мышц), стал ждать Генину схватку. Когда выступаешь с командой, можно обратиться к кому-нибудь за помощью, а когда ты один, приходится изворачиваться. Вот и я поднёс правую руку ко рту и смочил в слюне предплечье, а потом ту же процедуру сделал и с левой, чтобы положить обе руки на колени и с силой разминать их о коленные чашечки. Был бы поручень какой или спинка закреплённого кресла — было бы полегче это делать, но все места были и заняты, и не годились по причине шатающихся ножек. Медведь чешется спиной о дерево в лесу — он, как и я, один на многие километры тайги. Так же и я разминал себя, через боль возвращая подвижность пальцам рук.

Противник у Гены оказался на вид не из лёгких — Володя Семёнов, крепкий средневес из клуба «Спартак» (Воронеж). Парень на голову ниже Генки, с каким-то обезьяньим размахом рук и взглядом, который явно говорил: «Сломаю — не соберёшь».

И судья, вызвав обоих на ковёр, дал команду:

— Борьба!

Совершенно игнорируя свой свисток.

Первые секунды у Гены ушли на разведку боем. Он сохранял дистанцию, пробовал взять за руку, но Семёнов уверенно пошёл вперёд, и взмах огромных рук сделал возможным жёстко прижать к себе Генку вместе с руками. Правая нога Семёнова отшатнулась назад, чтобы дёрнуть Гену на себя и перешагнуть под центр их масс. Дальше можно было уже не смотреть, но я, поморщившись, ожидал худшего исхода: броска через грудь и жесточайшего контроля с заявкой на туше.

Но Гена не хотел лететь и, поняв, что уже проиграл, скрутился, словно выходя на «бедро», и запустил Семёнова подхватом, подбив его ноги своей ногой. Сделал он это нарочно (потому что уже знал, что проиграет) или машинально — уже не имело значения. Оба спортсмена летели на ковёр, а его оппонент повернулся так, чтобы в финале действия оказаться сверху.

Мог бы уже ничего не делать — ведь ещё в воздухе их настигла команда:

— Стоп!

А при приземлении рефери добавил:

— В стойку!

— Ты дурачок совсем?! — спросил Семёнов у Генки.

— Да я подумал: чё зря лететь, хоть подхват отработаю, — парировал Гена.

— Так! — произнёс рефери. — Спортсмену синего угла объявляется дисквалификация за запрещённое техническое действие!

Его руки скрестились на груди, и, повернувшись в сторону Гены, он резко развёл их в разные стороны.

— Спортсмену красного угла объявляется замечание за разговоры на ковре! — рефери дублировал своё решение, указывая ладонью на Семёнова.

А потом взял обоих за руки и поднял воронежскому спортсмену руку.

— Ввиду дисквалификации Геннадия Губанова победу одерживает Владимир Семёнов, «Спартак», Воронеж! — продублировал решение рефери старший площадки.

«Отлично», — выдохнул я, видя, как Гена уходит в раздевалку.

Своего будущего противника я тоже успел посмотреть, хороший, крепкий парень, собственно, как и второй оппонент, осторожный очень, победил по очкам по итогам двух периодов.

Я встал, как раз руки обратно обрели чувствительность, и пошёл в раздевалку.

Где уже переодевался в обычную одежду Гена.

— Нормальный бросок, Ген, там выбора у тебя не было, — начал я.

— Да идёт оно всё лесом…

— Ты что, домой собрался? — спросил я.

— Ну да, — сообщил мне Гена.

— У тебя же ещё одна схватка!

— Да в баню её, ждать ещё полчаса.

— Слушай, а в Тамбове ты тоже хотел поскорее сбежать, просто я не помню? — спросил я.

— Чё ты мне на совесть давишь, а?

— Вот, значит, где-то в тебе что-то там ещё осталось. У меня же ещё одна схватка: если выиграю — если проиграю, то две. Остался бы, помог.

— Саш, мы раньше с тобой как-то повеселее жили: выступим — проиграем и идём пиво пить, а щаз что, один спорт вокруг. Ещё и Женя тебя мне в пример ставит.

— А ты предложи ей поменяться парнями, и тогда я с ней буду под ручку месяцами ходить, а Аня тебе будет рассказывать, что к отношениям взрослым не готова.

— Ну точно… — выдохнул Гена, остановившись в своих сборах.

— Смотри, ты мыслишь как лентяй, стремишься в свою зону комфорта, где сверхусилий делать не надо. Но ты со мной зачем месяц тренировался? Чтоб слиться? Ты на себя глянь, ты в физике набрал! Что для тебя ещё одна схватка?

— Вот с каких пор ты таким языкастым стал?

— Не станешь тут, — выдал я. — Ты поборись ещё схватку, это же опыт!

— Вид спорта не наш совсем.

— А наш где? Как будто мы по дзюдо, самбо выигрываем!

— Вот именно что не выигрываем, — выпалил Генка.

— Рано или поздно количество переходит в качество, если есть цель выигрывать.

— А она есть? — спросил меня Гена.

— А смысл тогда жить? Шпилить пьяных девок, квасить, добивая себя табаком? — вопросом на вопрос ответил я.

— Что изменится, если я ещё одну схватку поборюсь?

— Изменишься ты: гормонально, психологически, нейрофизиологически. — начал перечислять я.

— Я даже не хочу знать, что это значит.

— Очень важные для любого человека три слова, почти как «Мир! Труд! Май!». Не гони, пойдём поборемся ещё!

— Капец, Саш, вот как ты это делаешь? — развел руками Гена.

— У меня просто отец абьюзер, и мне есть кому что доказывать и показывать, хотя это, наверное, до него не скоро дойдёт.