Я - борец! Назад в СССР
Шрифт:
В РОВД нас троих — меня, Каратиста и Второго — доставили на экипаже; Шмеля увезла скорая с подозрением на перелом.
И вот мы стояли в сине-белой комнате разборов со столом у стены и парой стульев на которых трудились сотрудники милиции заполняя какие-то бумаги, пока на нас не вышел дежурный с четырьмя звёздами на погонах.
— Кто тут гастролёр? — спросил старый пузатый капитан, смотря на нас и видя что ответа нет, переспросил, — Я спрашиваю: кто не из Курска?
— А… я не отсюда, — сделал я вид, что не понял первой части вопроса.
— Фамилия, имя, год рождения, место прописки?
— Медведев
— 66-й… это тебе сейчас сколько?
— Шестнадцать, — проговорил я.
— Краюшкин совсем офонарел! — прошипел себе под нос дежурный. — А вы чё… Погодите, я вас знаю — вы же из казацких? Чё молчите, или вы пучковские?
— Пучковские — чморифаны, — выдал Второй.
— Так и знал — значит, казацкие. Вы все чморефаны, понял?! Что пучковские, что казанские!
— Это ваше личное субъективное мнение! — ответил Второй.
— Молчать! А ты, гастролёр Медведев Саша, что в Курске делаешь? И где твои документы?
— Я на турнир по дзюдо приехал — посмотреть.
— И что, до тебя докопались, и ты одному из них лицо решил сломать?
— Никому я лиц не ломал, я уже сказал сержантам, что шёл на вокзал, ел мороженое и увидел, как ребята лежат на асфальте. Я подошёл, чтобы оказать им первую помощь и вызвать скорую, однако тут меня опередили товарищи сержанты с собакой.
— Опередили как? — не понял капитан.
— Вызвали скорую. А документы мои у сержанта в папке.
— Ясно… Так, троица, претензии есть друг к другу? — спросил дежурный.
— Да нет, гражданин начальник, мы даже не знакомы с дзюдоистом, — ответил за нас всех Второй.
— Ну тогда валите отсюда все! Кроме тебя, Медведев!
— Добрый ты сегодня, гражданин начальник! — поблагодарил его Второй, и они с Каратистом медленно пошли на выход из отдела, а Каратист ещё и хромая, смотря на меня злыми глазами. На прощание Второй обернулся и, посмотрев на меня дружелюбно, сказал: — Пока, Саша Медведев, дзюдоист из Ворона, ещё увидимся!
«Пам-пам — новые враги!» — мелькнуло у меня, и всё благодаря отсутствию информационной гигиены капитана.
А капитан подошёл ко мне почти вплотную и хмуро спросил:
— Хочешь, я расскажу тебе, как всё было?
— Давайте! Паспорт-то мой всё равно у сержанта. Без него я отсюда уйти не смогу.
— Ты стоял за мороженым в очереди, и тут подошли эти трое, или даже самый мелкий из них, и начал лезть вперёд очереди. Ты сказал ему или им, чтоб они встали в конец, слово за слово и они просто ушли, а потом подкараулили тебя в парке у памятника Ленину и предъявили за базар. Так?
— Ну, так, — кивнул я.
— Потом ты их раскидал, а одному даже сломал челюсть. Знаешь, чего я понять не могу — почему ты заявление отказался писать? Ты же не при делах их бандитских, это сразу видно!
— Я, товарищ капитан, на автобус спешил, а сержант настоял на том, чтобы я писал заявление, иначе он встречный материал на меня за побои соберёт.
— И ты не согласился из принципа?
— Получается, так.
— Вот что я тебе скажу, Саша: казацкие этот спектакль с мороженым уже раз шестой разыгрывают, если не больше — каждый раз разные люди, судя по описанию потерпевших. Не удивлюсь, если девочка с ними в доле.
— Девочка вряд ли — она сотрудников привела на помошь.
— Хорошо, что она не при чём. Хоть
какая-то информация. Но ты-то — нормальный парень, ты же не по понятиям живёшь? А эта банда людей терроризирует, и вот такой случай — хотя бы одного из них посадить, у него же шило было, да?— Товарищ капитан, я заявление писать не буду по причине принципиальной позиции, сформировавшейся в ответ на наглость со стороны вашего сержанта, а не потому, что я жалею или боюсь бандитов.
— Понятно, — выдохнул капитан.
И как раз в этот момент в РОВД зашёл патруль из тех самых сержантов и собаки, пешком только сейчас видимо добрались.
— Краюшкин, бегом ко мне! — рявкнул капитан на вошедшего, и сержант в два прыжка оказался возле капитана.
— Документы Медведева где?
— Вот, в папке, — засуетился сержант.
— Давай сюда! — потребовал капитан и, открыв мой паспорт, показал его в открытом виде. — Сколько лет твоему гастролёру?
— Шест-надцать, — заикнувшись, посчитал сержант понимая, где просчитался.
— А какие у тебя были основания доставлять сюда несовершеннолетнего? Был заявитель?
— Тот с челюстью, же.
— Он тебе что сказал? — спросил капитан у сержанта.
— Что не знает, кто на них напал, но это же очевидно.
— Что очевидно, Краюшкин? Что ты вместо вооружённых бандитов мне несовершеннолетнего спортсмена привёл — единственного, кто смог этот порочный круг с гоп-стопом на мороженом прервать у памятника Ленина?!
— Я думал…
— Думать, Краюшкин, не надо! Надо законы наши знать! Завтра не меняешься — я твоему командиру роты подскажу на ушко, что у тебя проблемы с пониманием статей о доставлении несовершеннолетних в ОВД! Ты меня понял?
— Так точно, — печально выдал сержант, не смотря на меня.
— Тогда кругом! И шагом марш отсюда! — скомандовал капитан, но тут вмешался кинолог.
— Товарищ капитан, а шило одного из банды у нас, — я его подобрал, — показал младшой капитану грязное оружие.
— Ох, с-сука, как вы до сержантов-то дослужились?! А ты, будешь сдавать процедуры изъятия вещдоков! А также критерии холодного оружия.
— А что с ним не так? — не понял мл. сержант.
— Это с тобой что не так! Шило это не холодное оружие, а инструмент, пока им, к примеру, не угрожают потерпевшему — вот тогда инструмент становится орудием преступления, подлежит изъятию и протоколированию. В вашем случае потерпевший кто? Вот этот парень, который в отказ идёт, что ничего не видел и ничего не было? Короче, идите работайте, балбесы! А тебе, Медведев, я рекомендую как можно скорее из города уезжать.
— Почему? — не понял я.
— Потому что если ты не хочешь заявление на этих троих писать, то они-то тебя за челюсть их корефана по головке не погладят.
— Я разберусь, — кивнул я, забирая у капитана предложенный мне жестом мой же паспорт.
— Если передумаешь — бумагу и ручку я тебе найду! Свободен!
— Есть, быть свободным! — отчеканил я.
И, на этой холодной ноте диалога я подобрал свою сумку направившись к выходу. Однако, когда я вышел на вечерний воздух Курска, я вдруг заметил стоящую в отдалении через дорогу группу парней — их было пятеро, двоих из которых я сегодня уже бил. Они стояли и наблюдали за крыльцом РОВД и, увидев выходящего меня, бодро двинулись мне навстречу.