Я, Дракон...

Когда все попарились – я ушёл прочь, оставив их спать у себя дома, а сам обернулся драконом и наложил на себя заклятие сначала дезиллюминации, потом отвлечения внимания, и решил слетать в Мордор. К одному известному вулкану – лететь от Эребора до Мордора было часов пять. Но я мог сократить путь – потому что я плавал однажды в Гондор, в город под названием Осгилиат. И мог аппарировать туда – что и было проделано – аппарировал в Осгилиат и полетел прямиком в сторону Мордора.

Выглядел мордор просто кошмар как страшно – чёрные тучи, и огненные всполохи, тёмные, словно какой-то индустриальный город с ужасной экологией. Ну ничего – экологию мы им сейчас поправим.

Взмахнув посильнее крыльями, я поднялся выше, ещё выше, ещё и ещё, выше облаков! Туда, где светило солнце – чёрные тучи над Мордором защищали это королевство от солнечного света – орки очень не любили загорать. В центре стояла башня, а на башне – уже было око Саурона – собственно, он сам в такой форме. Эта башня была стволовой частью Мордора – она проводила силу тьмы, являясь своеобразной пародией на древа Валар или светильники – только с тёмной составляющей.

Я взмахнул крыльями посильнее и… Перешёл в пикирование, увидев вспышки огня внизу – гору Ородруин. И полетел вниз, стремительно! Пронзил облака Мордора и вылетел прямо в двадцати-тридцати километрах от Сауронова ока, в сторону Ородруина. Вход в гору был труднозаметен – прямо на склоне горы, длинный выступ, а за ним – вход внутрь. Я пролетел, под взглядом Саурона, прямо к выходу – как вдруг – внезапно, передо мной возникли Назгулы – целых девять штук. Назгулы выхватили свои мечи, а я преобразовался в человека – кольцо в коробке было у меня за плечами, в специальной сумке. Назгулы бросились на меня напрямую – я же дыхнул на них огнём – с той силой, которой мог – сила драконьего пламени велика. А теперь добавьте сюда произнесённое заклинание адского пламени – адское пламя было страшнее драконьего. Адское пожирало всё – коснувшись камня – проходило сквозь него как огонь огнемёта сквозь рыхлый снег. Адское пламя поглотило трёх назгулов – и эти твари завизжали, только их тёмные фигуры были видны в пламени, мечущиеся.

Ещё двое избежали огня – я использовал заклятие недосягаемости и их проклятые клинки не смогли ударить по мне – но зато я в ответ ударил одного – заклятием обезоруживания. Экспеллиармус – клинок вырвался из руки Назгула с такой силой, будто им выстрелили из пушки – и оторвался вместе с… кистью. Назгул уж слишком сопротивлялся заклинанию, а не следовало – пока я это делал – ещё один со всей дури размахнулся – и в этот момент я призвал Патронуса.

Дракон из света, размером с быка, выскочил из моей палочки и встал между мной и назгулом – реакция назгула была такой же как у дементора – он заорал и бросился прочь, а дракон изверг на него серебристо-белое пламя, которое ударило назгнула в спину. И тот был весь покрыт белым пламенем, покатился вниз по горе, упав с уступа.

Двое оставшихся держали вход в гору – тянули время. Мне некогда было с ними цацкаться и патронус бросился на них, они стояли намертво – решив проверить, наверное, что будет.

Удар дракона по ним был столкновением тварей двух стихий – и победила дружба – то есть Патронус развеялся – но двух назгулов буквально швырнуло в Ородруин и я ещё следом добавил заклятие Экспульсо, которое проволокло их по ровной площадке прохода – один просто свалился в жерло вулкана, а второй цеплялся за край – и вылез.

Не став дожидаться от него удара, я бросил в него ещё одно заклинание – таран. Он снёс его и с силой впечатал в противоположную стену вулкана, раскалённую.

И вот, я один. Достал коробочку, позвенел, открыл кольцо. Оно было… так прекрасно! И могущественно!

А вот с огнеупорностью у него совсем беда – зато с аэродинамикой всё замечательно – пролетев вниз, оно упало в лаву, туда, где недавно сгорел один из назгулов, и началось…

Внутри горы – где-то в её недрах – словно термоядерную бомбу взорвали. Не исключаю, что взрыв был именно такой силы. Я огляделся и мне было мягко говоря неудобно – пора валить отсюда!

Я бегом отправился к входу, который автоматически стал выходом, и… Не успевал – громадина камня обрушила вход, и выйти уже нельзя. Тогда я перекинулся в форму дракона и бросился наверх – взмахнул крыльями – и взлетел, прямо через жерло вулкана, который извергся мне в брюхо, подкинув метров на пятьсот – я перекувыркнулся, выругавшись древним гномьим матом, и чуть было не упал вниз – расправил крылья и наблюдал красивую картину. Источник силы Саурона был разрушен, а вместе с ним – начал развеиваться чёрный дым над Мордором – ветер сносил эту пыль к чёртовой матери, началось не только извержение Ородруина – весь мордор трясло так, что у Рихтера шкалы не хватит – горы ходили ходуном, а башня Саурона начала заваливаться набок. Глазом моргать уже не получалось – он падал вниз, и обрушился на землю.

Я аппарировал в Дейл, в небо над Дейлом, если быть точным, и опустился вниз, забежав в свой дом. Было три часа ночи, все сладко спали – даже Бильбо. Кроме Гэндальфа, конечно – он вскочил как ужаленный и бегал по дому.

– Смауг! – едва я вошёл, волшебник бросился ко мне, – Где ты был? Что произошло?

– Летал по очень важным делам, а что? Что произошло?

– Магия, я чувствую, магические движения. Началось что-то.

– Нет, Гэндальф, ничего не началось, просто кое-что закончилось. Дай ка я тебе покажу. Пойдём за мной.

* * * * *

Показ своих воспоминаний в омуте памяти прошёл успешно – Гэндальф поднялся, расправив свои плечи, и широко улыбнулся.

– Это было оно?

– Ну если после его уничтожения такая свистопляска началась в Мордоре – то наверняка оно. Даже башня Саурона и та рухнула. Всё, больше эта сволочь нам жизнь травить не будет.

– Поразительно! – Гэндальф сел, – Поразительно! Ты… ты уничтожил Саурона!

– Совершенно верно. Это было нелегко, и назгулы эти ещё мешались, но это того стоило. Дракон это всё-таки сильное создание, не стоило против меня выходить даже им. Тем более, что они огня боятся, как оказалось.

Гэндальф весь как-то изменился, расслабился.

– Что же теперь будет… Об этом нужно срочно доложить Белому Совету.

– Могу подбросить. Мне всё равно в Ривенделл нужно, по делам. Заодно и Бэггинса могу поближе к Ширу подвезти.

– Это было бы очень кстати, – моргнул Гэндальф, – но всё же, я поверить не могу, что Саурона уничтожил Дракон!

– Что в этом такого странного? Я бы удивился, если бы его уничтожил Хоббит! Нас, драконов, не так то просто чем-то соблазнить, и кольца нам не нужны, чтобы быть могущественными. Меня беспокоит то, что магия Валар может уйти из средиземья.

– Почему это тебя беспокоит?

– Потому что эльфы очень от неё зависимы. Да и гномы – менее, но всё же. Как ты знаешь – мы развиваем магические способности, не связанные с Валар. Заклинания, людей – ты сам всё видел, – я налил из графина водички, – я вообще не понимаю замыслов вашего этого… творца. Эльфов жалко.

– В Валиноре им самое место, в Средиземье они прибыли из-за Мелькора.

– Всё равно. Вечная жизнь это конечно и хорошо, и плохо. Никто не хочет умирать, но судьба вечно скучать без всякого развития… – я покачал головой, – жизнь в клетке своих ограничений, за которые нельзя выйти. Если бы их общество развивалось, в этом был бы смысл. Гораздо больший, чем способен понять этот… Илуватар.