Янтарь и Лазурит

— Принцесса, ваш джанот, — он догнал её и вежливо поклонился, протягивая накидку.

В другое время она бы отказалась её принимать, но от сильного ветра по её телу носились толпы мурашек, поэтому она вырвала джанот из его рук и сразу накинула на голову, стягивая у шеи.

Почти чёрное небо рассекла яркая вспышка молнии, и на землю опустилась темнота.

— Зажечь талисманы? — предложил Рури, очертания которого Кохаку едва видела.

Его слова заглушились сильными раскатами грома, от которого она, позабыв о джаноте, что вновь сдуло на землю, сразу прижала руки к своим чутким ушам. Кохаку не имела ничего против дождей, но гром сводил её с ума.

Пошёл сильный ливень.

Пока она стояла и щурилась, очередная вспышка украсила небо белой паутиной и погасла, а за ней последовал новый раскат. На его фоне Кохаку едва уловила звон цепей и громкое ржание лошадей, холодок пробежался по её спине. Она приоткрыла глаза и заставила себя опустить руки к щекам, высвободив уши.

— Рури? Ю Сынвон? — обеспокоенно позвала она, пока цепи звенели со всех сторон.

Что-то большое упало. Снова. Третье.

— Нуна? — голос Рури прозвучал совсем рядом, в его руках появился слабо светящийся талисман. Но это уже было лучше, чем ничего.

Кохаку расслабилась и вздохнула с облегчением, не осознав, что слышала топотанье лошадей уже вдалеке, как вдруг заметила ужас в глазах друга.

— Нуна!

Она ощутила жжение в правой части шеи: холодный металл кольнул её кожу, но не вошёл далеко; одновременно с этим цепкая рука впилась в её левое плечо.

— Нам Сокчон, — пробормотала она себе под нос.

Снова попалась. Ничему её жизнь не научила.

— Пойдём, принцесса, — произнёс он над самым её ухом с омерзительно ласковой интонацией и затем повысил голос: — Если кто-то из вас последует за нами, она умрёт.

Кохаку сглотнула и наконец-то смогла осознать, что творилось перед её глазами. Шесть стражников лежали на земле с перерезанными глотками, вокруг них успели образоваться красные лужи — это падение их трупов она сумела разобрать в гуле шумов. Рури с талисманом в руке и чётками в другой стоял всего в нескольких шагах от неё, совсем потерянный.

Она в ужасе забегала глазами, пока её тело дрожало и не слушалось. Как только она заметила Ю Сынвона в стороне, то ощутила, как камень упал с души — всё-таки он тоже был её другом, и она переживала за него.

А ведь Кохаку была права: если Нам Сокчона не казнить, он будет убивать дальше, и теперь она сама станет его следующей жертвой.

Он дёрнул её назад.

— Иди, если дорога жизнь.

— А потом ты и меня убьёшь? — выпалила она, но шаг сделала.

— Я сейчас не в настроении для шедевров, но… — начал говорить он, как нога Кохаку запуталась в отлетевшем в сторону джаноте, до которого они дошли. Она не устояла и споткнулась, копьё вновь царапнуло её шею, однако кровь сразу смыло дождём. Кохаку зашипела от боли.

— Я же сказал, что не в настроении! — возмутился Нам Сокчон и дёрнул её за плечо со всей силы, но копьё слегка отодвинул в сторону.

Они находились в поле, заросшем высокой дикой травой, хоть какие-то деревья стояли далеко позади, куда и пятился убийца, пристально следя за Рури и Ю Сынвоном.

У Кохаку были припрятаны козыри в рукаве, умирать в руках этого чудовища она не собиралась. Только не могла понять, куда он вёл её: Нам Сокчон вдруг резко свернул и потащил её в другую сторону.

Вскоре они перестали видеть свечение талисмана Рури, и тогда убийца толкнул её сильнее.

— Быстрее, — прикрикнул он над её ухом, но ливень заглушал его слова.

Они уже шли не спиной вперёд, а шустро передвигались через высокую траву. Нам Сокчон не просто торопился сбежать, а постоянно менял маршрут, словно хотел запутать и как будто шёл в какое-то конкретное место.

Молния почти не сверкала, и гром гремел реже, Кохаку начала привыкать в темноте, как вдруг заметила очертание небольшого домика, к которому они стремительно приближались. Она чуть не споткнулась о разрушенную статую у её ног, но вовремя успела заметить и переступить.

К её удивлению, Нам Сокчон привёл их не в своё убежище, а в очередной заброшенный храм верховной лисы. Кохаку понять не могла, почему его так тянуло сюда, или же он и её решил расчленить здесь и воткнуть в её тело цветы? Она вздрогнула и постаралась отогнать эти мысли из головы. Она так просто не сдастся.

— Тише, — сказал Нам Сокчон и сердито дёрнул её за плечо, подгоняя вперёд.

Он втолкнул её в храм и зашёл следом.

Тяжело дыша, Кохаку пробежала мимо алтаря и повернулась к убийце лицом, решительно сжала руки в кулаки. Она хотела сыграть на неожиданности. Пусть он сначала поверит в её беспомощность и приблизится, тогда она перегрызёт ему глотку — точно так же, как он поступил с невинными стражниками. Хотя он заслуживал куда большей боли, Кохаку не собиралась его мучить, а лишь желала избавить мир от зла, поэтому для этого прикинулась жертвой.

Чтобы лучше войти в роль, она постаралась стереть решительность со своего лица и приняла испуганный вид, поднесла один кулак к груди и смотрела на приближавшегося Нам Сокчона бегающим взглядом. Пусть он думает, что она боится, пусть считает, что загнал кролика в норку — кролик ещё покажет, какой лисичкой может оказаться.

— Принцесса, ты не помогла мне, чем разозлила этого господина.

«Господина? Эта тварь считает себя господином? Ещё бы королём назвался!» — пронеслось в голове Кохаку, но внешне она старалась оставаться испуганной. Пятилась, пока не врезалась спиной в стену.

— Каково это, чувствовать себя загнанным зверьком? — игриво произнёс Нам Сокчон, направив на неё лезвие копья. — Неприятно, верно?

В полумраке она смутно видела его широкую улыбку, от которой по телу пробегались мурашки. Ветер продувал сквозь дыры в стенах и приносил с собой капли дождя, который также барабанил по неповреждённой крыше.

Слегка склонив голову на бок, он ласково произнёс:

— Не бойся.

И замахнулся копьём.

От его интонации Кохаку чуть не вырвало, но она сдержалась до самого конца. Как только он приблизился достаточно, она улыбнулась.

Янтарные глаза засветились в темноте, в ушах почувствовалось лёгкое жжение, пока они приобретали лисью форму. Нос удлинился вместе с когтями, ставшими её оружием, клыки заострились, тело покрылось мехом, а за спиной вырос хвост. Всё это произошло настолько быстро, что Нам Сокчон только шаг сделать успел, как Кохаку выскользнула из своей одежды, оттолкнулась задними лапами и бросилась на него.

Впервые за двадцать лет она приняла свою истинную форму. Одну из.

Долгое время она думала, с какими словами это сделает: «Ликуйте, выжившая с Чигусы вернулась!», «Имя мне Кохаку, и я верну Чигусе былую славу», «Выжившая с Чигусы Кохаку приветствует вас», но сейчас было не до этого.