Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

When he came to Russell Square, her face lighted up as if he had been sunshine.	Когда он пожаловал на Рассел-сквер, лицо у нее просияло, словно Джордж был ее солнцем.
The little cares, fears, tears, timid misgivings, sleepless fancies of I don't know how many days and nights, were forgotten, under one moment's influence of that familiar, irresistible smile.	Маленькие горести, опасения, слезы, робкие сомнения, тревожные думы многих дней и бессонных ночей были мгновенно забыты под действием этой знакомой неотразимой улыбки.
He beamed on her from the drawing-room door--magnificent, with ambrosial whiskers, like a god. Sambo, whose face as he announced Captain Osbin (having conferred a brevet rank on that young officer) blazed with a sympathetic grin, saw the little girl start, and flush, and jump up from her watching-place in the window; and Sambo retreated: and as soon as the door was shut, she went fluttering to Lieutenant George Osborne's heart as if it was the only natural home for her to nestle in.	Когда он появился в дверях гостиной, великолепный, с надушенными бакенбардами, разливая сияние, словно какое-то божество, Самбо, прибежавший доложить о капитане Осборне (на радостях он произвел молодого офицера в следующий чин), тоже просиял сочувственной улыбкой, а увидев, как девушка вздрогнула, залилась румянцем и быстро поднялась, оставив свой наблюдательный пункт у окна, поспешил ретироваться; и как только дверь за ним закрылась, Эмилия, вся трепеща, бросилась на грудь к Джорджу Осборну, словно это было естественное убежище, где она могла укрыться.
Oh, thou poor panting little soul!	О бедная, растревоженная малютка!
The very finest tree in the whole forest, with the straightest stem, and the strongest arms, and the thickest foliage, wherein you choose to build and coo, may be marked, for what you know, and may be down with a crash ere long.	Самое красивое дерево в лесу, с самым прямым стволом, с самыми крепкими ветвями и самой густой листвой, на котором ты собираешься вить свое гнездо и ворковать, может быть, обречено на сруб и скоро с треском рухнет...
What an old, old simile that is, between man and timber!	Какое старое-старое сравнение человека со строевым лесом!
In the meanwhile, George kissed her very kindly on her forehead and glistening eyes, and was very gracious and good; and she thought his diamond shirt-pin (which she had not known him to wear before) the prettiest ornament ever seen.	Джордж между тем нежно целовал Эмилию в лоб и сияющие глаза и был весьма мил и добр; а она думала о том, что ею брильянтовая булавка в галстуке (которой она еще на нем не видала) -самое прелестное украшение, какое только можно себе вообразить.
The observant reader, who has marked our young Lieutenant's previous behaviour, and has preserved our report of the brief conversation which he has just had with Captain Dobbin, has possibly come to certain conclusions regarding the character of Mr. Osborne.	Наблюдательный читатель, от которого не ускользнуло кое-что и в прошлом поведении нашего молодого офицера и который сохранил в памяти наш рассказ о краткой беседе, имевшей место между ним и капитаном Доббином, вероятно, пришел уже к кое-каким заключениям касательно характера мистера Осборна.
Some cynical Frenchman has said that there are two parties to a love-transaction: the one who loves and the other who condescends to be so treated.	Некий циник-француз сказал, что в любовных делах всегда есть две стороны: одна любит, а другая позволяет, чтобы ее любили.
Perhaps the love is occasionally on the man's side; perhaps on the lady's.	Иногда любящей стороной является мужчина, иногда женщина.

Perhaps some infatuated swain has ere this mistaken insensibility for modesty, dulness for maiden reserve, mere vacuity for sweet bashfulness, and a goose, in a word, for a swan.	Не раз бывало, что какой-нибудь ослепленный пастушок по ошибке принимал бесчувственность за скромность, тупость за девичью сдержанность, полнейшую пустоту за милую застенчивость, - одним словом, гусыню -за лебедя!
Perhaps some beloved female subscriber has arrayed an ass in the splendour and glory of her imagination; admired his dulness as manly simplicity; worshipped his selfishness as manly superiority; treated his stupidity as majestic gravity, and used him as the brilliant fairy Titania did a certain weaver at Athens.	Быть может, и какая-нибудь наша милая читательница наряжает осла во всю пышность и блеск своего воображения, восхищаясь его тупоумием, как мужественной простотой, преклоняясь перед его себялюбием, как перед мужественной гордостью, усматривая в его глупости величественную важность; словом, обходясь с ним так, как блистательная фея Титания с неким афинским ткачом.
I think I have seen such comedies of errors going on in the world.	Мне сдается, я видел, как разыгрываются в этом мире подобные "комедии ошибок".
But this is certain, that Amelia believed her lover to be one of the most gallant and brilliant men in the empire: and it is possible Lieutenant Osborne thought so too.	Во всяком случае, несомненно, что Эмилия считала своего возлюбленного одним из самых доблестных и неотразимых мужчин во всей империи. Вполне возможно, что и сам Осборн придерживался этого мнения.
He was a little wild: how many young men are; and don't girls like a rake better than a milksop?	Джордж был несколько легкомыслен. Но разве не легкомысленны многие молодые люди? И разве девушкам не правятся больше повесы, чем рохли?
He hadn't sown his wild oats as yet, but he would soon: and quit the army now that peace was proclaimed; the Corsican monster locked up at Elba; promotion by consequence over; and no chance left for the display of his undoubted military talents and valour: and his allowance, with Amelia's settlement, would enable them to take a snug place in the country somewhere, in a good sporting neighbourhood; and he would hunt a little, and farm a little; and they would be very happy.	Просто он еще не перебесился, но скоро перебесится. Выйдет в отставку - ведь мир уже объявлен, корсиканское чудовище заключено на острове Эльба, всякому продвижению по службе настал конец, и нет никаких перспектив для дальнейшего применения его несомненных военных талантов и его доблести. Получаемых от отца средств в добавление к приданому Эмилии хватит на то, чтобы уютно устроиться где-нибудь в деревне, в какой-нибудь местности, где можно развлекаться спортом. Джордж стал бы немножко охотиться, немножко заниматься сельским хозяйством, и они с Эмилией были бы счастливы.
As for remaining in the army as a married man, that was impossible.	О том, чтобы оставаться в армии в качестве женатого человека, наш герой и думать не хотел.
Fancy Mrs. George Osborne in lodgings in a county town; or, worse still, in the East or West Indies, with a society of officers, and patronized by Mrs. Major O'Dowd!	Представьте себе миссис Джордж Осборн на офицерской квартире в какой-нибудь провинциальной дыре. Или, еще того хуже, в Ост- или Вест-Индии, в обществе офицеров, под крылышком майорши миссис О'Дауд.
Amelia died with laughing at Osborne's stories about Mrs. Major O'Dowd.	Эмилия умирала со смеху, слушая рассказы Осборна о майорше.

He loved her much too fondly to subject her to that horrid woman and her vulgarities, and the rough treatment of a soldier's wife.	Нет, он слишком горячо любит Эмилию, чтобы заставлять ее сносить вульгарные выходки этой ужасной женщины и обрекать на суровую долю жены военного.
He didn't care for himself--not he; but his dear little girl should take the place in society to which, as his wife, she was entitled: and to these proposals you may be sure she acceded, as she would to any other from the same author.	О себе-то он не заботится, но его дорогая девочка должна запять в обществе место, подобающее его жене. Можете быть уверены, что она соглашалась со всеми этими планами, как согласилась бы со всякими другими, лишь бы они исходили от того же лица.
Holding this kind of conversation, and building numberless castles in the air (which Amelia adorned with all sorts of flower-gardens, rustic walks, country churches, Sunday schools, and the like; while George had his mind's eye directed to the stables, the kennel, and the cellar), this young pair passed away a couple of hours very pleasantly; and as the Lieutenant had only that single day in town, and a great deal of most important business to transact, it was proposed that Miss Emmy should dine with her future sisters-in-law.	Поддерживая такой разговор и строя бесчисленные воздушные замки (которые Эмилия украшала всевозможными цветниками, тенистыми аллеями, деревенскими церквами, воскресными школами и тому подобным, тогда как мысли Джорджа были направлены на конюшни, псарни и винный погреб), наша юная чета провела очень весело часа два. А так как в распоряжении поручика был всего лишь один день и его ждала в Лондоне куча самых неотложных дел, то было внесено предложение, чтобы Эмилия пообедала у своих будущих золовок.
This invitation was accepted joyfully.	Это предложение было с радостью принято.
He conducted her to his sisters; where he left her talking and prattling in a way that astonished those ladies, who thought that George might make something of her; and he then went off to transact his business.	Джордж проводил Эмилию к сестрам и там оставил ее (причем Эмилия на этот раз болтала и щебетала с таким оживлением, что удивила молодых девиц, решивших, что Джордж, пожалуй, может сделать из нее что-нибудь путное), а сам отправился по своим делам.
In a word, he went out and ate ices at a pastry-cook's shop in Charing Cross; tried a new coat in Pall Mall; dropped in at the Old Slaughters', and called for Captain Cannon; played eleven games at billiards with the Captain, of which he won eight, and returned to Russell Square half an hour late for dinner, but in very good humour.	Другими словами, он вышел из дому, съел порцию мороженого в кондитерской на Чаринг-Кросс, примерил новый сюртук на Пэл-Мэл, забежал к "Старому Слотеру" проведать капитана Кеннона, сыграл с капитаном одиннадцать партий на бильярде, из которых выиграл восемь, и вернулся на Рассел-сквер, опоздав на полчаса к обеду, но зато в отличнейшем расположении духа.
It was not so with old Mr. Osborne.	В совершенно ином состоянии духа был старый мистер Осборн.
When that gentleman came from the City, and was welcomed in the drawing-room by his daughters and the elegant Miss Wirt, they saw at once by his face--which was puffy, solemn, and yellow at the best of times--and by the scowl and twitching of his black eyebrows, that the heart within his large white waistcoat was disturbed and uneasy.	Когда этот джентльмен приехал из Сити и был встречен в гостиной дочерьми и чопорной мисс Уирт, они сразу увидели по его лицу - оно и в лучшую-то пору было одутловатым, торжественно-важным и желтым - и по нахмуренным, судорожно подергивающимся черным бровям, что за его широким белым жилетом бьется сердце, чем-то расстроенное и взволнованное.

When Amelia stepped forward to salute him, which she always did with great trembling and timidity, he gave a surly grunt of recognition, and dropped the little hand out of his great hirsute paw without any attempt to hold it there.	Когда же Эмилия подошла к нему поздороваться, что она всегда делала с превеликим трепетом и робостью, старик что-то глухо проворчал вместо приветствия и выпустил ее руку из своей большой волосатой лапы, не сделав ни малейшей попытки пожать эти маленькие пальчики.
He looked round gloomily at his eldest daughter; who, comprehending the meaning of his look, which asked unmistakably,	Он мрачно оглянулся на старшую дочь, которая безошибочно поняла значение этого взгляда, вопрошавшего:
"Why the devil is she here?" said at once:	"На кой черт она здесь?" - и сейчас же ответила:
"George is in town, Papa; and has gone to the Horse Guards, and will be back to dinner."	– Джордж в городе, папа. Он поехал в казармы и будет к обеду.
"O he is, is he?	– Ах, вот как, он здесь?
I won't have the dinner kept waiting for him, Jane"; with which this worthy man lapsed into his particular chair, and then the utter silence in his genteel, well-furnished drawing-room was only interrupted by the alarmed ticking of the great French clock.	Имей в виду, Джейн, ждать с обедом мы его не будем! С этими словами достойный муж опустился в свое любимое кресло, и в аристократически холодной, пышно обставленной гостиной воцарилась мертвая тишина, нарушаемая только испуганным тиканьем больших французских часов.
When that chronometer, which was surmounted by a cheerful brass group of the sacrifice of Iphigenia, tolled five in a heavy cathedral tone, Mr. Osborne pulled the bell at his right hand-violently, and the butler rushed up.	Когда этот хронометр, увенчанный жизнерадостной бронзовой группой, изображавшей жертвоприношение Ифигении, гулко, словно почтенный осипший соборный колокол, отсчитал пять ударов, мистер Осборн яростно дернул за сонетку, и в гостиную поспешно вошел дворецкий.
"Dinner!" roared Mr. Osborne.	– Обедать! – рявкнул мистер Осборн.
"Mr. George isn't come in, sir," interposed the man.	– Мистер Джордж еще не вернулся, сэр, - доложил слуга.
"Damn Mr. George, sir.	– К черту мистера Джорджа, сэр!
Am I master of the house? DINNER!- Mr. Osborne scowled. Amelia trembled.	Разве я не хозяин в доме? Обедать! Мистер Осборн грозно насупился, Эмилия задрожала.
A telegraphic communication of eyes passed between the other three ladies.	Остальные три дамы обменялись взглядами, посылая друг другу телеграфные знаки.
The obedient bell in the lower regions began ringing the announcement of the meal.	Послушный колокол на нижнем этаже зазвонил, извещая о трапезе.
The tolling over, the head of the family thrust his hands into the great tail-pockets of his great blue coat with brass buttons, and without waiting for a further announcement strode downstairs alone, scowling over his shoulder at the four females.	Когда звон замолк, глава семейства засунул руки в широкие карманы длинного синего сюртука с бронзовыми пуговицами и, не дожидаясь дальнейшего приглашения, стал спускаться по лестнице один, хмурясь через плечо на четырех женщин.
"What's the matter now, my dear?" asked one of the other, as they rose and tripped gingerly behind the sire.	– В чем дело, дорогая? – спрашивали они друг дружку, сорвавшись со своих мест и на цыпочках поспешая за родителем.

"I suppose the funds are falling," whispered Miss Wirt; and so, trembling and in silence, this hushed female company followed their dark leader.	– Должно быть, фонды упали на бирже, -прошептала мисс Уирт; и с трепетом, в молчанье, оробевшая дамская компания трусцой последовала за своим мрачным главою.
They took their places in silence.	Все молча расселись за столом.
He growled out a blessing, which sounded as gruffly as a curse.	Старик пробурчал молитву, прозвучавшую с суровостью проклятия.
The great silver dish-covers were removed.	Большие серебряные крышки были сняты с блюд.
Amelia trembled in her place, for she was next to the awful Osborne, and alone on her side of the table --the gap being occasioned by the absence of George.	Эмилия дрожала, сидя на своем месте, - она была ближайшей соседкой грозного Осборна, и, кроме нее, по сю сторону стола никого больше не было - свободное место принадлежало Джорджу.
"Soup?" says Mr. Osborne, clutching the ladle, fixing his eyes on her, in a sepulchral tone; and having helped her and the rest, did not speak for a while.	– Супу? – замогильным голосом вопросил мистер Осборн, схватив разливательную ложку и пронизывая взором Эмилию. Налив ей и всем остальным, он некоторое время не произносил ни слова.
"Take Miss Sedley's plate away," at last he said.	– Уберите тарелку мисс Седли, - приказал он наконец.
"She can't eat the soup--no more can I.	– Она не может есть этот суп, да и я не могу.
It's beastly.	Он никуда не годится.
Take away the soup, Hicks, and to-morrow turn the cook out of the house, Jane."	Уберите суп, Хикс, а ты, Джейн, завтра же прогони кухарку!
Having concluded his observations upon the soup, Mr. Osborne made a few curt remarks respecting the fish, also of a savage and satirical tendency, and cursed Billingsgate with an emphasis quite worthy of the place. Then he lapsed into silence, and swallowed sundry glasses of wine, looking more and more terrible, till a brisk knock at the door told of George's arrival when everybody began to rally.	Сделав эти замечания насчет супа, мистер Осборн очень кратко высказался относительно рыбы, также в весьма свирепом и ядовитом тоне, и помянул недобрым словом Биллингсгетский рынок с решительностью, вполне достойной этого места; после чего он в полном молчании стал пить вино, принимая все более и более грозный вид, пока резкий стук в дверь не возвестил о прибытии Джорджа, отчего все несколько оживились.
"He could not come before.	Он не мог прийти раньше.
General Daguilet had kept him waiting at the Horse Guards.	Г енерал Дагилет заставил его дожидаться в конногвардейских казармах.
Never mind soup or fish.	Все равно, супу или рыбы.
Give him anything--he didn't care what.	Дайте что-нибудь. Ему совершенно безразлично.
Capital mutton--capital everything."	Чудесная баранина, да и все чудесно!
His good humour contrasted with his father's severity; and he rattled on unceasingly during dinner, to the delight of all--of one especially, who need not be mentioned.	Радужное настроение молодого офицера представляло разительный контраст с суровостью его отца.

As soon as the young ladies had discussed the orange and the glass of wine which formed the ordinary conclusion of the dismal banquets at Mr. Osborne's house, the signal to make sail for the drawing-room was given, and they all arose and departed.	И Джордж в течение всего обеда без умолку болтал, к полному восхищению всех, а особенно одной из присутствующих, называть которую нет надобности. Как только молодые леди покончили с апельсинами и стаканом вина, которым обычно завершались унылые трапезы в доме мистера Осборна, был дан сигнал к отплытию, и дамы поднялись со своих мест и удалились в гостиную.
Amelia hoped George would soon join them there.	Эмилия надеялась, что Джордж скоро присоединится к ним.
She began playing some of his favourite waltzes (then newly imported) at the great carved-l egged, leather-cased grand piano in the drawing- room overhead.	Она принялась играть его любимые вальсы (лишь недавно ввезенные в Англию) на большом, одетом в кожаный чехол рояле с высокими резными ножками.
This little artifice did not bring him.	Но эта маленькая уловка не привлекла Джорджа.
He was deaf to the waltzes; they grew fainter and fainter; the discomfited performer left the huge instrument presently; and though her three friends performed some of the loudest and most brilliant new pieces of their repertoire, she did not hear a single note, but sate thinking, and boding evil.	Он оставался глух к призыву вальсов; звуки становились все нерешительнее и постепенно замирали. Огорченная музыкантша оставила наконец в покое огромный инструмент. И хотя три ее приятельницы исполнили несколько бравурных пьесок, представлявших самое свежее и блестящее пополнение их репертуара, Эмилия не слышала ни единой ноты и сидела задумавшись, предчувствуя сердцем какую-то беду.
Old Osborne's scowl, terrific always, had never before looked so deadly to her.	Нахмуренные брови старика Осборна, и обычно-то грозные, никогда еще так не страшили Эмилию.
His eyes followed her out of the room, as if she had been guilty of something.	Его взгляд провожал ее до порога столовой, словно она была в чем-то виновата.
When they brought her coffee, she started as though it were a cup of poison which Mr. Hicks, the butler, wished to propose to her.	Когда ей подали кофе, она вздрогнула, точно дворецкий, мистер Хикс, предложил ей чашу с ядом.
What mystery was there lurking?	Какая тайна скрывалась за всем этим?
Oh, those women!	О женщины!
They nurse and cuddle their presentiments, and make darlings of their ugliest thoughts, as they do of their deformed children.	Они возятся и нянчатся со своими предчувствиями и любовно носится с самыми мрачными мыслями, как матери с увечными детьми.
The gloom on the paternal countenance had also impressed George Osborne with anxiety.	Угрюмый вид отца заронил некоторые опасения и в душу Джорджа Осборна.
With such eyebrows, and a look so decidedly bilious, how was he to extract that money from the governor, of which George was consumedly in want?	Если родитель так хмурит брови, если у него такой невероятно желчный вид, то как выжать из него деньги, в которых молодой офицер отчаянно нуждался?

He began praising his father's wine.	И Джордж пустился расхваливать родительское вино.
That was generally a successful means of cajoling the old gentleman.	Это был обычный способ умаслить старого джентльмена.
"We never got such Madeira in the West Indies, sir, as yours.	– Мы никогда не получали в Вест-Индии такой мадеры, как ваша, сэр.
Colonel Heavytop took off three bottles of that you sent me down, under his belt the other day."	Полковник Хэвитоп вылакал три бутылки из тех, что вы послали мне прошлый раз.
"Did he?" said the old gentleman.	– Правда? – сказал старый джентльмен.
"It stands me in eight shillings a bottle."	– Она обходится мне по восемь шиллингов за бутылку.
"Will you take six guineas a dozen for it, sir?" said George, with a laugh.	– Не возьмете ли вы шесть гиней за дюжину такой мадеры, сэр? – продолжал Джордж со смехом.
"There's one of the greatest men in the kingdom wants some."	– Один из самых великих людей в королевстве хотел бы приобрести такого винца.
"Does he?" growled the senior.	– Да что ты? – проворчал старик.
"Wish he may get it."	– Что ж, желаю ему удачи!
"When General Daguilet was at Chatham, sir, Heavytop gave him a breakfast, and asked me for some of the wine.	– Когда генерал Дагилет был в Чатеме, сэр, Хэвитоп давал завтрак в его честь и попросил меня ссудить ему несколько бутылок вашей мадеры.
The General liked it just as well--wanted a pipe for the Commander-in-Chief.	Генералу она страшно поправилась, и он пожелал приобрести для главнокомандующего целую бочку.
He's his Royal Highness's right-hand man."	Он правая рука его королевского высочества!
"It is devilish fine wine," said the Eyebrows, and they looked more good-humoured; and George was going to take advantage of this complacency, and bring the supply question on the mahogany, when the father, relapsing into solemnity, though rather cordial in manner, bade him ring the bell for claret.	– Да, вино недурное! – заметили нахмуренные брови, и настроение их явственно улучшилось. Джордж собирался уже воспользоваться благоприятной минутой, чтобы поговорить о деньгах, когда отец, опять напустивший на себя важность, велел сыну, впрочем довольно сердечным тоном, позвонить, чтобы подали красного вина.
"And we'll see if that's as good as the Madeira, George, to which his Royal Highness is welcome, I'm sure.	– Посмотрим, Джордж, уступит ли оно мадере, которая, конечно, к услугам его королевского высочества.
And as we are drinking it, I'll talk to you about a matter of importance."	А пока мы будем распивать вино, я хочу поговорить с тобой об одном важном деле.
Amelia heard the claret bell ringing as she sat nervously upstairs.	Эмилия, сидевшая наверху в тревожном ожидании, слышала звонок, требовавший красного вина.
She thought, somehow, it was a mysterious and presentimental bell.	Невольно она подумала, что это какой-то зловещий звонок, предвещающий недоброе.

Of the presentiments which some people are always having, some surely must come right.	Если вас постоянно томят предчувствия, то некоторые из них обязательно сбудутся, будьте уверены!
"What I want to know, George," the old gentleman said, after slowly smacking his first bumper--"what I want to know is, how you and--ah--that little thing upstairs, are carrying on?"	– Вот что мне хотелось бы знать, Джордж, -начал старый джентльмен, смакуя первые глотки вина. – Вот что мне хотелось бы знать: как у тебя и... гм... и у этой малышки наверху обстоят дела?
"I think, sir, it is not hard to see," George said, with a self-satisfied grin.	– Мне кажется, сэр, это нетрудно заметить, -сказал Джордж с самодовольной усмешкой.
"Pretty clear, sir.--What capital wine!"	– Достаточно ясно, сэр... Какое чудесное вино!
"What d'you mean, pretty clear, sir?"	– Что это значит - достаточно ясно, сэр?
"Why, hang it, sir, don't push me too hard.	– Черт возьми, сэр, не нажимайте на меня так энергически!
I'm a modest man.	Я человек скромный.
I--ah--I don't set up to be a lady-killer; but I do own that she's as devilish fond of me as she can be.	Я... гм... не считаю себя покорителем сердец, но должен признаться, что она чертовски влюблена в меня!..
Anybody can see that with half an eye."	Всякий это заметит, если он не слепой.
"And you yourself?"	– А ты сам?
"Why, sir, didn't you order me to marry her, and ain't I a good boy?	– Да разве, сэр, вы не приказывали мне жениться на ней? А ведь я пай-мальчик!
Haven't our Papas settled it ever so long?"	И разве наши родители не уладили этот вопрос в незапамятные времена?
"A pretty boy, indeed.	– Нечего сказать, пай-мальчик!
Haven't I heard of your doings, sir, with Lord Tarquin, Captain Crawley of the Guards, -the Honourable Mr. Deuceace and that set.	Вы думаете, я по слышал о ваших делах, сэр, с лордом Тарквином, с капитаном гвардии Кроули, достопочтенным мистером Дьюсэйсом и тому подобное?
Have a care sir, have a care."	Берегитесь, сэр, берегитесь!
The old gentleman pronounced these aristocratic names with the greatest gusto.	Старый джентльмен произносил эти аристократические имена с величайшим смаком.
Whenever he met a great man he grovelled before him, and my-lorded him as only a free-born Briton can do.	Где бы он ни встречал вельможу, он раболепствовал перед ним и величал его милордом с таким пылом, на какой способен только свободнорожденный бритт.
He came home and looked out his history in the Peerage: he introduced his name into his daily conversation; he bragged about his Lordship to his daughters.	Приезжая домой, он выискивал в Книге пэров биографию этого лица и поминал его на каждом третьем слове, хвастаясь сиятельным знакомством перед дочерьми.
He fell down prostrate and basked in him as a Neapolitan beggar does in the sun.	Он простирался перед ним ниц и грелся в его лучах, как неаполитанский нищий греется на солнце.
George was alarmed when he heard the names.	Джордж встревожился, услышав перечисленные фамилии.

He feared his father might have been informed of certain transactions at play.	Он испугался, не осведомлен ли отец о некоторых его делишках за карточным столом.
But the old moralist eased him by saying serenely:	Но старый моралист успокоил его, заявив невозмутимо:
"Well, well, young men will be young men.	– Ну, ладно, ладно! Молодые люди все одинаковы.
And the comfort to me is, George, that living in the best society in England, as I hope you do; as I think you do; as my means will allow you to do--"	Меня утешает, Джордж, что ты вращаешься в лучшем английском обществе... надеюсь, что это так, верю и надеюсь... мои средства дают тебе эту возможность.
"Thank you, sir," says George, making his point at once.	– Благодарю вас, сэр, - сказал Джордж, сразу хватая быка за рога.
"One can't live with these great folks for nothing; and my purse, sir, look at it"; and he held up a little token which had been netted by Amelia, and contained the very last of Dobbin's pound notes.	– Но нельзя жить среди такой знати, не имея ни гроша в кармане. А мой кошелек - вот, взгляните, сэр! – И он поднял двумя пальцами подарочек, связанный Эмилией и содержавший в себе последний фунтовый билет из числа полученных от Доббина.
"You shan't want, sir.	– Вы не будете нуждаться, сэр.
The British merchant's son shan't want, sir.	Сын английского купца не будет нуждаться, сэр!
My guineas are as good as theirs, George, my boy; and I don't grudge 'em.	Мои гинеи не хуже, чем у них, Джордж, мой мальчик! И я не трясусь над ними.
Call on Mr. Chopper as you go through the City to-morrow; he'll have something for you.	Зайди к мистеру Чопперу, когда будешь завтра в Сити: у него найдется кое-что для тебя.
I don't grudge money when I know you're in good society, because I know that good society can never go wrong.	Я не жалею денег, когда мне известно, что ты в хорошем обществе, потому что в хорошем обществе ты не свихнешься.
There's no pride in me.	Не думай, что во мне говорит гордость.
I was a humbly born man--but you have had advantages.	Я рожден в скромной доле, но тебе больше повезло.
Make a good use of 'em. Mix with the young nobility.	Воспользуйся же своим положением, водись со знатной молодежью.
There's many of 'em who can't spend a dollar to your guinea, my boy.	Многим из них не под силу истратить шиллинг там, где ты можешь кинуть гинею, мой мальчик.
And as for the pink bonnets (here from under the heavy eyebrows there came a knowing and not very pleasing leer)--why boys will be boys.	А что касается розовых шляпок (тут из-под нависших бровей был брошен многозначительный, но не очень приятный взгляд) - что ж, мальчишки все одинаковы!
Only there's one thing I order you to avoid, which, if you do not, I'll cut you off with a shilling, by Jove; and that's gambling,	Есть только одна вещь, которой я приказываю тебе избегать, а в случае непослушания не дам тебе больше ни шиллинга, клянусь богом! Это касается игры, сэр!
"Oh, of course, sir," said George.	– Ну конечно, сэр! – сказал Джордж.

"But to return to the other business about Amelia: why shouldn't you marry higher than a stockbroker's daughter, George--that's what I want to know?"	– Однако вернемся к вопросу об Эмилии. Почему бы тебе не жениться на какой-нибудь девице познатнее дочери биржевого маклера, Джордж? Вот что мне хотелось бы знать!
"It's a family business, sir,".says George, cracking filberts.	– Ведь это дело семейное, сэр, - сказал Джордж, пощелкивая орехи.
"You and Mr. Sedley made the match a hundred years ago."	– Вы с мистером Седли договорились о пашем браке чуть ли не сто лет тому назад!
"I don't deny it; but people's positions alter, sir.	– Так-то оно так, но времена меняются, сэр.
I don't deny that Sedley made my fortune, or rather put me in the way of acquiring, by my own talents and genius, that proud position, which, I may say, I occupy in the tallow trade and the City of London.	Я не отрицаю, что Седли помог мне сколотить состояние, или, вернее сказать, направил мои способности и таланты по верному пути, вследствие чего я и завоевал то руководящее положение, которое, смею надеяться, я занимаю в торговле свечным салом и в Сити.
I've shown my gratitude to Sedley; and he's tried it of late, sir, as my cheque-book can show.	Я доказал Седли свою признательность, и он подверг ее слишком серьезным испытаниям за последнее время, сэр, как это вам подтвердит, сэр, моя чековая книжка.
George!	Джордж!
I tell you in confidence I don't like the looks of Mr. Sedley's affairs.	Скажу тебе по секрету: мне не нравится, как идут дела у мистера Седли.
My chief clerk, Mr. Chopper, does not like the looks of 'em, and he's an old file, and knows 'Change as well as any man in London. Hulker & Bullock are looking shy at him.	Мой главный конторщик, мистер Чоппер, придерживается того же мнения, а он человек опытный и знает биржу, как никто в Лондоне. "Халкер и Буллок" сторонятся Седли.
He's been dabbling on his own account I fear.	Боюсь, что он промахнулся в своих расчетах.
They say the Jeune Amelie was his, which was taken by the Yankee privateer Molasses.	Говорят, будто судно "Jeune Emilie" {"Юная Эмилия" (франц.).}, захваченное американским капером "Меласса", принадлежало ему.
And that's flat--unless I see Amelia's ten thousand down you don't marry her.	Так и знай: пока я не буду уверен, что за Эмилией дают десять тысяч приданого, ты не женишься на ней.
I'll have no lame duck's daughter in my family.	Не желаю вводить в свою семью дочь банкрота!
Pass the wine, sir--or ring for coffee."	Ну-ка, налей мне еще вина... или лучше позвони, чтобы подали кофе!
With which Mr. Osborne spread out the evening paper, and George knew from this signal that the colloquy was ended, and that his papa was about to take a nap.	С этими словами мистер Осборн развернул вечернюю газету, и Джордж понял по этому намеку, что беседа кончена и папаша хочет немножко вздремнуть.
He hurried upstairs to Amelia in the highest spirits.	Он поспешил наверх к Эмилии в очень веселом расположении духа.
What was it that made him more attentive to her on that night than he had been for a long time--more eager to amuse her, more tender, more brilliant in talk?	Что заставило его быть в этот вечер таким внимательным к ней, чего уж давно не замечалось, так усердно занимать ее, быть таким нежным, таким блестящим собеседником?

Was it that his generous heart warmed to her at the prospect of misfortune; or that the idea of losing the dear little prize made him value it more?	Великодушное ли его сердце прониклось теплотой в предвидении несчастья, или же мысль об утрате этого маленького сокровища заставила Джорджа ценить его больше?
She lived upon the recollections of that happy evening for many days afterwards, remembering his words; his looks; the song he sang; his attitude, as he leant over her or looked at her from a distance.	Эмилия много дней потом жила впечатлениями этого счастливого вечера, вспоминала слова Джорджа, его взгляды, романсы, которые он пел, его позу, когда он склонялся над ней или же смотрел на нее издали.
As it seemed to her, no night ever passed so quickly at Mr. Osborne's house before; and for once this young person was almost provoked to be angry by the premature arrival of Mr. Sambo with her shawl.	Ей казалось, что никогда еще ни один вечер в доме мистера Осборна не проходил так быстро. И впервые наша молодая девица едва не рассердилась, когда за нею раньше времени явился мистер Самбо с ее шалью.
George came and took a tender leave of her the next morning; and then hurried off to the City, where he visited Mr. Chopper, his father's head man, and received from that gentleman a document which he exchanged at Hulker & Bullock's for a whole pocketful of money.	На следующее утро Джордж зашел к Эмилии и нежно с нею распрощался, а затем поспешил в Сити, где посетил мистера Чоппера, главного конторщика отца, и получил от этого джентльмена документ, который и обменял у "Халкера и Буллока" на целую кучу денег.
As George entered the house, old John Sedley was passing out of the banker's parlour, looking very dismal. But his godson was much too elated to mark the worthy stockbroker's depression, or the dreary eyes which the kind old gentleman cast upon him.	Когда Джордж входил в банкирскую контору, старый Джон Седли выходил из приемной банкира с очень мрачным видом, но крестник был слишком весело настроен, чтобы заметить угнетенное состояние достойного биржевого маклера или печальный взгляд, которым окинул его старый добряк.
Young Bullock did not come grinning out of the parlour with him as had been his wont in former years.	Молодой Буллок не выглянул из приемной с веселой улыбкой, чтобы проводить старика, как это бывало в прежние годы.
And as the swinging doors of Hulker, Bullock & Co. closed upon Mr. Sedley, Mr. Quill, the cashier (whose benevolent occupation it is to hand out crisp bank-notes from a drawer and dispense sovereigns out of a copper shovel), winked at Mr. Driver, the clerk at the desk on his right.	И когда широкие двери банкирского дома "Халкер, Буллок и Кo" закрылись за мистером Седли, кассир мистер Квил (чье человеколюбивое занятие состоит в том, чтобы выдавать хрустящие банковые билеты из ящика конторки и выбрасывать медной лопаточкой соверены) подмигнул мистеру Драйверу, конторщику, сидевшему справа от него.
Mr. Driver winked again.	Мистер Драйвер подмигнул в ответ.
"No go," Mr. D. whispered.	– Не выгорело, - шепнул мистер Драйвер.
"Not at no price," Mr. Q. said.	– Да, дело дрянь! – сказал мистер Квил.
"Mr. George Osborne, sir, how will you take it?"	– Как позволите уплатить вам, мистер Джордж Осборн?
George crammed eagerly a quantity of notes into his pockets, and paid Dobbin fifty pounds that very evening at mess.	Джордж живо рассовал по карманам кучу банковых билетов, и в тот же вечер в офицерском собрании он рассчитался с Доббином, вернув ему пятьдесят фунтов.
That very evening Amelia wrote him the tenderest of long letters.	И в этот самый вечер Эмилия написала ему нежнейшее из своих длинных писем.