Южная пустошь 4

Но как только дверь закрылась, прильнула к ней чутко вслушиваясь в то, что происходит снаружи. И когда шаги Аррама стихли, осторожно выбралась наружу. Где находится комната Зелейны я знала прекрасно. И очень быстро оказалась у нужно двери. Внутри было тихо. Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Темно и тихо.

Зелейны в комнате не оказалось. На нетронутой постели валялись безжалостно распотрошенные седельные сумки.

— Зелейна?! — тихо позвала я. На душе стало тревожно. А вдруг я не права, и с бывшей рабыней случилось что-то нехорошее? — Зелейна?! Ты тут?!

Но мне никто не ответил. Я обошла комнату… Судя по всему бывшая рабыня не просто вышла прогуляться по замку. Она отсутствовала здесь с того самого момента, как мы попали в замок. И даже ночевала где-то в другом месте.

Мальчишку-раба, крадущегося вдоль стены, я поймала довольно быстро. Схватила его за плечо и спросила, сдвинув брови:

— Где госпожа, которая должна была жить здесь?

В глазах пацана что-то мелькнуло, но он послушно ответил:

— Она внизу, — его голос дрогнул, — с господином Амилом…

— Отведи меня к нему, — приказала я.

Мальчишка шумно вздохнул, с тоской посмотрел куда-то в сторону, вероятно, я отвлекла его от выполнения какого-то поручения, но спорить не стал и послушно повел вниз, каждое мгновение оглядываясь, чтобы убедиться, что я иду за ним.

Мы спустились на цокольный этаж. Здесь было ощутимо холоднее. Пахло сыростью и чем-то неприятно кислым. А некоторые углы были густо покрыты серой плесенью. Печи скорее всего располагались на первом этаже и почти не согревали нижнюю часть замка. На стенах, возле каждого поворота висели факелы, которые больше чадили и сжигали кислород, чем освещали пространство.

— Вы живете здесь?- просила я, чувствуя жалость к бедным детям, вынужденным жить в таком кошмаре.

— Нет, госпожа, — мотнул головой мальчик. — Но вы велели отвести вас к господину Амилу…

— Его поселили здесь? — Этот вариант мне не понравился еще больше. Селить гостей в сыром полуподвальном помещении… Не ожидала от Олайны такой недальновидности.

— Нет, госпожа, — снова мотнул головой раб, — просто здесь самые большие помещения, в которых нам позволено быть без хозяек… И господин Амил собрал нас здесь.

Амил? Вот уж кого я не ожидала подобной глупости, так это от него. Он же сын султана, должен понимать, что нельзя вмешиваться в традиции других стран!

Но когда я увидела, что творилось в одном из подвальных помещений, то поняла, что думала о брате гораздо лучше, чем он того заслуживает. В просторной комнате, освещенной десятками часовых свечей, появился филиал Аддийского султаната. На коврах, посреди вороха подушек, собранных со всего замка, восседали рабы. Перед ними разложены тарелки с едой, стояли кувшины с пивом и вином… Не хватало только юных наложниц, которые бы подливали вино, клали еду в тарелки, развлекали беседой, услаждали взор и обещали жаркие ночи. Хотя, с услаждением взора я поторопилась.

В центре, так чтобы ее было видно из каждого угла комнаты, под легкий треск аддийского бубна, в который хлопал Амил, в большом круге из свечей, танцевала Зелейна, одетая в традиционный наряд одалиски: полупрозрачная ткань укутывала ее тело, скрывая, или лучше было бы сказать, обнажая все его достоинства. И только лицо было скрыто куском непрозрачной ткани. Не удивительно, что рабы пялились на нее так, что даже не заметили, как я вошла… Даже я на мгновение замерла, любуясь соблазнительным танцем опытной женщины. Она совершенно точно умела завлекать мужчин, не зря султан за столько лет не охладел к своей первой жене и только вмешательство мага заставило забыть о нанесенном ему оскорблении со стороны младшего сына, похитившего мать из гарема.

Она двигалась так грациозно и волнующе, что я немного позавидовала. Пусть я намного младше Зелейны, но мое тело совсем не такое гибкое и тренированное, как у бывшей рабыни.

Пламя свечей отражалось в крохотных камешках, которым были усыпаны полупрозрачные одеяния, отчего казалось, будто бы сама Зелейна такое же пламя, только гораздо больше…

— Это невероятно красиво, — услышала я шепот Олайны за спиной. — И мне даже жаль, что придется прекратить… Но, ваше величество, я полагаю вы меня поймете. Какие бы ни были порядки в ее стране,в своем доме я требую соблюдения определенных правил. И подобное поведения в них не входит. Сожалею, но лучше всего вам будет покинуть мой дом немедленно.

— Я понимаю, — повинно склонила я голову, признавая ее правоту. Желание настучать Зелейне и Амилу по голове стало нестерпимым, — мои люди нарушили законы гостеприимства, и я приношу вам свои извинения. Мы уедем сейчас же…

Еще никогда, за всю мою жизнь, мне не было так стыдно. С какими только проблемами я не сталкивалась, я много лет жила в чужих домах, пользуясь милостью их хозяев, но еще никогда мне не указывали на дверь. Пусть даже вежливо и почтительно.

— Амил! Зелейна! — громко окликнула я их, останавливая завораживающее своей красотой и сексуальностью зрелище. Бубен замолк в тот же миг, а вот танцовщица остановилась не сразу. — Через полсвечи мы покидаем замок госпожи Олайны. У вас совсем мало времени на сборы, поторопитесь.

Амил спокойно кивнул. Встал и отряхнув брюки, невозмутимо подхватив цепочку, свисающую с ошейника, надетого на Зелейну, повел свою рабыню прочь… Он как будто бы не понимал, что натворил. Как будто бы забыл где находится, и что ждет свободного мужчину, оказавшегося в Королевстве Кларин.

— И, ваше величество, — Олайна хмуро смотрела на эту картину. — Вам лучше надеть ошейник на этого свободного. Некоторые не понимают, что их права на территории нашей страны ограничены, до тех пор пока не ощутят его тугую хватку. И если сын султана продолжит вести себя таким образом, то боюсь вам придется пробиваться к морю с боем. Ни одна женщина Королевства Кларин не простит подобного унижения. Даже мне весьма трудно сдержаться…

— Я приму меры,- пообещала я и, развернувшись на каблуках, отправилась вслед за Амилом и Зелейной.

Внутри все клокотало от злости. Я в который раз пожалела, что не оставила их обоих в Аддии…

— Елина, — когда мы оказались одни, Амил повернулся ко мне, — к чему такая спешка? Скоро ночь, разумнее было бы выехать завтра утром.

Я прикусила губу, чтобы не выругаться. Мысленно посчитала до десяти, но это тоже не помогло. И, еле сдерживая гнев, холодно отрезала:

— Мои приказы не обсуждаются, Амил. И, когда ты выйдешь из своей комнаты, на твоей шее должен быть ошейник. И это не обсуждается! — гаркнула я, увидев, что Амил набрал воздуха в грудь и хочет что-то сказать. — Раньше надо было думать! Вы что собрались устроить восстание рабов в отдельно взятом замке?!

— О чем вы говорите, ваше величество? — Амил, недоуменно хлопая глазами, смотрел на меня совершенно честно и искренне. — Какое восстание рабов? Мы просто решили показать мужчинам Королевства Кларин, как могут быть прекрасны женщины, если они не такие мужеподобные, как их хозяйки. Да, на них же взглянуть нельзя без отвращения!

— Чья была идея?! — выплеснув ярость, я могла говорить спокойно, хотя злость и обида на брата и его мать никуда не пропала.

— Моя, ваше величество, — подала голос Зелейна. И хотя я не видела ее лицо, готова была поспорить, что эта мерзавка абсолютно довольна произведенным эффектом.