За спиной

– О…

Ее вроде не особо расстроило это известие. Стива в свое время тоже. Кайл был абсолютным дерьмом. Смерть вдруг не превратила его в человека, по которому Стив стал бы скучать.

– И я не думаю, что это Уилли. Он уехал из Штатов.

– Да, мама мне говорила… В Англию, насколько я помню?

– Да. И я не думаю, что он из тех парней, которые станут шантажировать девушку ее фотками в голом виде.

– Пожалуй, ты прав.

– А вот Крейг и Рассел Хауэлл… Тут стоит подумать. Рассел напивается у Майки почти каждый вечер. И иногда начинает орать что-то насчет тебя или того, что полиция и пальцем о палец не ударила в связи с убийством его дочери. И мужик он довольно жестокий. Я слышал, он поколачивал маманю Виктории.

– Серьезно?

– Не знаю, правда это или нет. Они развелись, и она ушла. Но он явно зациклился на тебе… Крейг – еще одна очень вероятная кандидатура. Он никогда не говорит ни о полиции, ни даже о Виктории. Но определенно любит упомянуть о тебе. О том, что он с тобой сделает, если ты попадешься ему в руки.

– А я хочу это знать?

Стив покачал головой. Она и в самом деле не хотела знать.

– Так что Рассел съехал из их дома после развода, но по-прежнему живет где-то в городе, наверняка за счет Крейга. Тот получил хренову тучу бабла от какого-то стартапа, занимающегося кибербезопасностью, в который вписался. Он до сих пор живет в их прежнем доме. По-моему, он купил его у своих родителей или что-то в этом роде…

Он еще раз пробежал глазами по списку имен.

– Вижу, что у тебя тут есть Зейн и Брюс, что вполне логично. Ты в курсе, что у Зейна хозяйственный магазин на Шестой улице, как раз напротив того места, где раньше была пекарня? Ну, наверняка помнишь… пекарня «Медовые пальцы».

– «Кленовые пальцы».

– Ты уверена? По-моему, все-таки «медовые».

– Определенно «кленовые». Ты говоришь об одном из немногих мест в городе, которые мне действительно понравились.

– О… Ладно. Она уже лет десять как закрылась. Как бы там ни было, магазин Зейна «Хозяйственный уголок» находится как раз напротив того места, где она некогда была, так что ты могла бы зайти туда – типа как осмотреться.

Джемма была явно шокирована.

– Я не собираюсь заходить туда.

– Это почему же?

– Эй, алё? Я вроде как пытаюсь избежать того, чтобы меня узнали и арестовали!

Стив хмуро посмотрел на нее. То, как она держалась, как двигалась, какую элегантную одежду носила… Неужели она этого сама не замечала?

– Тео… То есть Джемма… Никто тебя не узнает.

Она заморгала.

– Моя мама узнала. И ты тоже.

– Что ж, я очень надеюсь, что твоя мама тебя всегда узнает. Но если б ты мне не позвонила, я бы в жизни тебя не узнал. Ты типа… совершенно другая.

– Потому что не усыпана прыщами?

– Может, хватит уже о прыщах? Дело совсем не в этом. Хотя да – может, и в этом тоже. Но какую Тео помнят люди? Которая носила мешковатые шмотки. Которая всегда смотрела в пол, пряча лицо. А ты… – Стив подыскивал слово, чтобы описать произошедшую перемену. – Ну, я не знаю… Ты теперь другая.

Джемма, покраснев, быстро отпила кофе, но спорить не стала.

– Во всяком случае, – продолжал он, – в этом-то и был весь смысл того, чтобы приехать сюда, так ведь? Ты объявилась здесь не для того, чтобы повидаться со мной или со своей мамой. Ты приехала сюда, чтобы разыскать этого… Теневика. Так что тебе придется пообщаться с людьми. Посмотреть, отреагирует ли кто-нибудь на твое появление. В смысле, если Зейн увидит тебя и узнает, я гарантирую: это как раз тот, кто тебе нужен.

Она нахмурилась – как и всегда, когда он ставил ее перед каким-то заковыристым вопросом.

– Ладно, я подумаю об этом.

– Давай. Так что Зейн и Брюс наверняка по-любому под подозрением. Хотя как насчет Рика Питерса? Он тоже был в той компашке и до сих пор тусуется с ними.

– Да, но ты можешь представить, чтобы Рик занимался чем-то настолько мудреным?

Стив задумался.

– Думаю, что нет. Это тот парень, который думал, что Солнце и Луна одинакового размера, потому что на небе они выглядят примерно одинаково.

– Вот именно. Парень, который на уроке географии не особо представлял, в какой стороне находится Северный полюс.

– Парень, который ел бананы, не очищая их от кожуры, потому что кто-то сказал ему, что их надо есть целиком.

– Это ты уже сочиняешь.

– Клянусь, я как-то раз видел, как он это делает!

Джемма хихикнула. Стив улыбнулся ей в ответ.

– Ладно, – сказал он. – Рика исключаем. А как насчет женщин? Здесь есть несколько таких, которые с удовольствием тебе напакостили бы. Джуди, естественно, – она пыталась добиться увольнения начальника полиции после того, как ты исчезла: за то, что он дал тебе скрыться. И Донна… По-моему, она всегда тебя ненавидела.

– Это не женщина.

– Откуда такая уверенность? Ты сказала, что этот человек просто посылал электронные письма. Это может быть и женщина, выдающая себя за мужика.

Джемма поджала губы и слегка покачала головой.

– Я просто не могу поверить, что это женщина. Не может такого быть. Это не может быть даже Джуди или Донна.

Стив ощетинился.

– Это еще почему? Потому что только мужики могут быть говнюками?

– Нет. Женщины тоже могут быть редкостными тварями. Но не таким образом.

– По-моему, это чушь собачья.

Джемма отвела взгляд. Стив терял ее – он это видел. Она всегда была такой. Скажешь что-нибудь не то, и она закрывается от тебя. Он не хотел, чтобы это произошло. Хотел, чтобы она улыбалась ему, как раньше.

– Ты знаешь, что Донну теперь уже зовут не Донна Данн? – сказал Стив. – Она наконец-то сменила фамилию.

Джемма посмотрела на него с намеком на улыбку на губах.

– О да… Моя мама уже сказала мне. Теперь фамилия намного лучше.

И тут они оба хором произнесли:

– Донна Дикин!

После чего безудержно расхохотались.

Опять все стало почти как прежде. Они вдвоем против всего остального мира.

Глава 37

Толкнув дверь «Хозяйственного уголка», Джемма шагнула за порог. Один-единственный шаг не должен даваться с таким трудном, но ей потребовалось около семи часов, чтобы собраться с духом и сделать его.

Поговорив со Стивом, она пару раз проехала мимо этого магазина, а затем сделала круг по городу. Стив был прав – если избегать общения с людьми в Крамвилле, то можно с равным успехом вернуться домой. Стремление так и поступить было практически непреодолимым. Ведь уже к ночи Джемма могла шагнуть в комнату Лукаса и поцеловать его, спящего. Могла бы лежать в постели, и большие руки Бенджамина обнимали бы ее, придавая чувство безопасности.

Но Джемма заставила себя вспомнить о том, как Хэнк Терпин схватил ее, всего в нескольких футах от ее сына. Наверняка где-то поблизости притаились и другие Хэнки Терпины, угрожающие ее близким. Нельзя было уезжать из Крамвилла. По крайней мере, до тех пор, пока она не получит то, за чем явилась сюда.

Разделив с матерью поздний обед – по-прежнему испытывая некоторую неловкость при попытках отвечать на вопросы о Лукасе, Бенджамине и своей жизни за последние тринадцать лет, – Джемма позвонила Бенджамину и Лукасу на городской телефон, поговорила с ними двадцать минут – и еще двадцать минут провела, всхлипывая на кровати своего детства и тоскуя по своей семье.