За спиной

Данн не был готов к тому, что спустя два часа у него по-прежнему ничего не будет.

Брюс казался достаточно искренним и вел себя так, словно изо всех сил старался вспомнить все, что делал на той вечеринке, – вплоть до последней мелочи. На каждый вопрос отвечал неспешно и вдумчиво. Дежурным же ответом Рика было «Я не помню». Он не помнил, где находился. Не помнил, чтобы видел Теодору на вечеринке. Не помнил, чтобы видел Викторию на вечеринке – что было смехотворно, поскольку это был буквально ее собственный дом. Не помнил, в каком был маскарадном костюме. Не помнил маску гориллы. Или маску волка, раз уж на то пошло. Данну был хорошо знаком тот внезапный склероз, что частенько поражает людей в комнате для допросов, но в данном случае это был уже полнейший провал в памяти.

Детектив знал, что Рик Питерс туп как пробка. Весь этот балаган с потерей памяти был лучшим способом защиты, способным прийти такому «умнику» в голову. Поскольку стоит Рику начать реально отвечать на какие-то вопросы, придерживаться какой-либо одной версии своей лжи ему будет явно не под силу.

Все это было нормально. Первые вопросы были просто разминкой – чисто для разогрева. Данн все еще не использовал козырь, припрятанный у него в рукаве.

– Ваш кофе. – Он поставил бумажный стаканчик перед Брюсом. – Простите, что так долго.

– Без проблем. – Брюс отхлебнул из чашки и поморщился – как, впрочем, и все, кто пробовал кофе в отделе. Напиток был настолько отвратным, что наводил на мысли о таком методе допроса.

– Рик Питерс тоже здесь, – как бы невзначай заметил Данн.

– О, правда? – Брюс приподнял бровь.

– Сказать по правде, вид у него крайне возбужденный, – продолжал Данн. – Как будто он готов расколоться.

Брюс нахмурился.

– Что-то я не пойму… Вы думаете, что Рик имеет какое-то отношение к смерти Виктории?

– Я вот подумывал, что это вы мне скажете, – ответил Данн. – Рик вам что-нибудь рассказывал? Насчет Виктории?

– В смысле… Рик думает, что это сделала Теодора Бриггс. Все это знают.

– Он вам так говорил?

– Он постоянно это повторяет. Я, наверное, уже тысячу раз это от него слышал.

– Сейчас он такого не говорит. Теперь Рик поет другую песню.

Резкая перемена выражения лица Брюса. Губы у него начали нервно подергиваться.

– Что вы имеете в виду?

Данн развел руками.

– Вот он что-то говорит… а буквально через секунду уже ничего не помнит. Постоянно противоречит сам себе – тому, что утверждал в ходе наших предыдущих бесед. Он уже потребовал своего адвоката. По-моему, Рик хочет пойти на сделку.

Брюс выдохнул.

– Какую еще сделку?

– Он может признаться в содеянном в обмен на смягчение приговора.

– Но… но он же ничего не сделал! Это была Теодора Бриггс, верно?

– Теперь уже и вы думаете, что это была Теодора Бриггс?

– Все так думают, – произнес Брюс через несколько секунд.

– Как я уже сказал, Рик уже вроде так не думает. С некоторых пор. Он ни разу не упомянул про нее с того момента, как вошел сюда. – Данн откинулся на спинку стула. – Питерс сейчас общается с моим напарником в соседней комнате. Не знаю, как долго он еще сумеет придерживаться своей версии событий.

– Послушайте, вы всё не так поняли… Рик никак не мог сделать ничего подобного.

– Может, и смог бы, если б делал это на пару с другом. Рик всегда был ведомым, верно?

Брюс на секунду задумался.

– Что вы этим хотите сказать?

– Хочу сказать, что согласен с вами. Рик не стал бы этого делать. По крайней мере, в одиночку. Хотя, возможно, у него был друг, на которого он равнялся. Вроде вас. И, может, вы решили тогда немного позабавиться. Ничего такого. Просто слегка развлечься, верно? В конце концов, это ведь была вечеринка…

Брюс словно застыл на месте. Не произнося ни слова. Вроде даже не дыша.

– На этой вечеринке были наркотики, – продолжал Данн. – Викторию одурманили наркотиками. И еще одну девушку тоже. У меня есть свидетель, который говорит, что видел, как вы принесли той второй девушке пиво.

– Подождите… – встрепенулся Брюс.

– Я не хочу сказать, что вы сделали это с какими-то далеко идущими целями. Вы просто хотели немного развлечься. Просто хотели, чтобы она малость отпустила тормоза, так ведь? Наверняка вы даже не виноваты в том, что ситуация вышла из-под контроля. Вы же не знали, что у кого-то в той комнате был нож.

– Все было не так! Совсем не так! Я никого не одурманивал наркотиками! Я даже не пересекался с Риком на той вечеринке!

– Позвольте мне вам кое-что сказать. Если в какой-то момент Рик запаниковал, попытался отобрать у Виктории нож и при этом случайно ее ранил, то вашей вины в этом нет. Я даже не знаю, был ли в этом виноват сам Рик, понятно? Это была самооборона.

– Я не имею к этому ни малейшего отношения, – дрожащим голосом произнес Брюс. – Я участвовал в общем веселье в гостиной, пока не услышал, как кто-то кричит, что Виктория ранена. Вот и все, что я сделал. Я никого не накачивал наркотиками. Я не видел никакого ножа. Я не… Я что, арестован?

– На данный момент нет, – мягко ответил Данн. – У вас еще есть время рассказать мне свою версию. Правдивую версию. Прежде чем Рик сорвется и попытается повесить это на вас.

Он выждал, отсчитывая в голове секунды. Пять секунд, затем десять… Брюс словно застыл, скованный нерешительностью. Наконец Данн встал.

– Я вас не тороплю. Подумайте как следует, – сказал он. – Пожалуй, пойду пока что пообщаюсь с Риком.

После чего вышел и закрыл дверь. Не позвонит ли сейчас Брюс своему адвокату? Или попытается заключить сделку? Все может быть. Этого парня трудно понять.

С другим гораздо проще.

Данн зашел в соседнюю комнату для допросов. Рик расхаживал взад и вперед.

– Почему так долго? – спросил Рик.

– Сядь! – приказал Данн, и мягкость, с которой он только что разговаривал с Брюсом, бесследно исчезла. Голос у него стал резким, повелительным. Всяких вежливых оборотов тоже как не бывало.

Рик сел, широко раскрыв глаза.

– У нас тут Брюс Грин во второй комнате.

Рик заморгал и посмотрел на дверь.

– Э-э… Правда?

– По-моему, он готов заговорить, Рик. – Данн сел за стол перед ним, скрестив руки на груди.

– Заговорить… О чем?

– Сам знаешь о чем.

Рик облизнул губы. Вот оно. Слова так и булькали у него в горле. Данн видел, что они вот-вот вырвутся оттуда.

– Я не… Что он вам сказал?

– Речь идет о той вечеринке, Рик. Сам знаешь какой. О наркотиках.