Забытая жизнь
Шрифт:
— Всего пару капель, — сказал Северус, поставив флакон с зельем, и сразу же удалился.
Блуждая по кабинету Альбуса, я нашла старые фотографии и, усевшись на кресло, стала их пересматривать.
Из старой колдографии на меня смотрел юноша с золотыми волнистыми волосами до плеч. Он был очень красивый, рассматривая его, я заметила, что в его образе отмечалось «отдающее безумием ликование».
Внизу была надпись: «На память от Геллерта Грин-де-Вальда».
Фотография с воинственным фасадом Аберфорта Дамблдора — старшего брата отца.
Я никогда не встречалась
Они не общались долгие годы, из-за смерти Арианы. Аберфорт обвинял в смерти сестры Альбуса.
Что произошло на самом деле, я узнала уже позже, но об этом рассказывать пока не время.
Я подняла крошащийся листок и уставилась на пожелтевшую от дряхлости живую фотографию, на которой была изящная очаровательная девушка с зелеными глазами и вьющимися волосами цвета спелой пшеницы. При взгляде на нее невольно я подумала, что передо мной скорее создание другого мира, нежели земная девушка — так она легка, нежна и прозрачна.
«Ослепительная красавица», — подумала я и, перевернув фотографии, увидела надпись:
«С любовью, Кэтлин Монфор-л’Амори».
— Это мама? — удивилась я.
Ведь только тогда я увидела, какой была моя мама. Все эти долгие годы я даже не подозревала, что так сильно на нее похожа.
Этот взгляд я не забуду никогда. Вот почему отец так часто напоминает мне, что я на нее похожа.
Сделав глубокий выдох я продолжила осмотр фотографий.
Тут же я нашла фотографию отца. Он был молодым, стоящим рядом с Геллертом Грин-де-Вальда.
Так же под руку попадались подарочных колдографии от учеников. Даже весь первый составом Ордена Феникса смотрел на меня из колдографии.
Невзначай я заметила пожелтевшую карточку. Она изображала костлявую девочку лет пятнадцати. Далеко не красавица — густые брови, длинное бледное лицо, — она выглядела одновременно и сварливой, и замкнутой. Подпись под фотографией гласила: «Эйлин Принц, капитан команды Хогвартса по игре в плюй-камни».
— Принц, — протянула я.
И тут вспомнила книгу, которую недавно заметила у Поттера.
— Кажется, «Расширенный курс зельеварения», принадлежавший Принцу-полукровке, — вспомнила я.
«Может спросить у Альбуса? — подумала я. — Он-то в курсе насчет всех учеников школы».
— Можете спросить у меня, мисс, — раздался позади меня голос Финеаса Найджелуса. —
Очень способная волшебница! Пока не связалась с этим маглом, Тобиасом Снейпом.
— Снейпом? — переспросила я его.
— Да, милочка, — съязвил Найджелус. — Это мать Снейпа.
— Вы уверены, Найджелус? — уточнила я.
— Да чтоб мне провалиться, — ответил он.
Торопливо спустившись по мраморной лестнице в вестибюль, я понеслась по коридору к Северусу, но не успев вывернуть из-за угла, врезалась в его широкую грудь.
— Мисс Монфор-л’Амори, — возмущенно произнес Северус. — Вы вообще не смотрите под ноги?
— Прости, — прошептала я. — Я спешила.
Я ласково коснулась его лица. Он отпрянул, словно я причинила ему боль, потом повернулся, глядя на меня. Взгляд с трудом
можно было назвать человеческим. Скорее — будто глядишь в глаза зверю: красивые, отстраненные, голодные.— И куда же, если не секрет? — спросил меня Северус, отводя от лестницы в сторону колонны.
— Я искала тебя, — ответила я. — Ты в курсе, что твой учебник по зельеварению каким-то образом попал в руки к Поттеру?
— Это очередной твой бред, Анри, — фыркнул он. — по-моему, тебе надо заканчивать с этим зельем.
— Я видела этот учебник, — уточнила я. — И надпись, что эта книга принадлежит Принцу-полукровке.
— Откуда… — Северус был удивлен моим словам.
— А ты проверь, — ответила я и направилась в сторону парадной двери, но Северус задержал меня.
— Стоять, — скомандовал Северус. — Я просил тебя, я предупреждал! Ты как твой отец! Ну почему ты всегда такая ненормальная? Особенно, когда я стою рядом!
— Ну не зря я его дочь, — ерничала я. — И я тебя просила, и что ты мне ответил? Не высовываться?
— Анри…
— Что Анри? — крикнула я. — Этот мальчишка пытается его убить! А я не могу ничего предпринять! И что мне остается делать, Северус?
— Ты прекрасно знаешь, что Альбуса уже не спасти, — спокойно ответил он.
— Как ты можешь так говорить?
— Я просто открываю рот, и слова вылетают, — съязвил Северус.
— И ты предлагаешь мне сидеть и смотреть на это все? — воскликнула я. — Ты ведь не… Я… Я тебе не позволю…
— Не позволишь? Мне? — Северус сделал шаг на встречу. — Черта лысого, Анри! Ты до сих пор считаешь, что вокруг идиоты? — Северус приблизился на шаг. — Ты думаешь, я не понял? — он сделал еще шаг ко мне. — К чему эти дежурства? Ты же прекрасно все понимала, когда сунула свой нос сюда, а? — Он оперся одной рукой о столб рядом с моей головой и прижался ко мне всем телом. — А знаешь? По-моему, ты совсем не из-за этого вечно здесь околачиваешься. Тебе ведь не это надо, правда?
— Ты пьян!
— Да нет… пока.
— Я серьезно говорю. Чтобы ноги твоей…
— Ты не посмеешь, — возмутилась я. — Я уничтожу тебя!
— Все ваши неприятности, Монфор-л’Амори, оттого, что вы не знаете, когда остановиться. Вам бы все измываться да измываться, а человек давно уже голову потерял.
Он впился в своими губами в мои. Я отчаянно сопротивлялась. Извиваясь всем телом, я обрушила на него лавину ударов.
— Ну, призадумайся… — он оторвался от моих губ ровно настолько, чтобы можно было говорить. — Ты же за этим сюда пришла?
— Отпусти!
— Ну уж дудки.
— Ненавижу!
— Но ведь хочешь, а?
Он смотрел на меня и с радостью, и с удивлением, и со страхом, и так, будто не доверяет мне — или не доверяет себе.
— Черта с два!
— Хочешь, хочешь. Это ты, поэтому злая, как черт.
Он опять прижался ко мне губами. На этот раз его язык прорвался между моих зубов.
Я уступила ему помимо своей воли. Мое осознанное «я», моя воля были отброшены в сторону потоком чувств, который, столько дней не находя выхода, теперь бурно устремился во вновь проделанную брешь.