Зачет по тварезнанию

— Вам нравится носить мой корсет? — обернулась я.

Как положено руководителю, я шла первой. Торнсен, вон, доходился. Чуть ноги не переломал. Да и мне досталось. Порция косорыльева внимания.

— Как можно, — возразил он и доверительно добавил. — Я взял свое белье. Мне кажется, в нем вы будете смотреться просто потрясающе.

Зря я обернулась. И спросила зря. В общем, если Кей чуть не сломал ноги, то я — шею. Благо он меня поймал. В последний момент.

— Обучающийся Торнсен, вам не кажется, что вы позволяете себе лишнее? — строго спросила я, вырвавшись из кольца его крепких рук.

— Нет, — коротко ответил он.

Глядя на меня обычным нечитаемым взглядом голубых глаз.

…Если уверенно делать вид, что ничего не было, то может случиться чудо: раз — и ничего не было!

Поэтому я развернулась и пошла дальше.

Так мне и надо. Не стоит дразнить громохлеста. Дышать нечем будет.

— Кейрат, а вам раньше приходилось сталкиваться с косорылами? — спросила я на ходу.

…А ничего не было. Ничего не было. Ничего не было…

— Самое смешное, что приходилось, — с усмешкой ответил Торнсен. — Прошлым летом, после того как я впервые с ва…

Он запнулся.

— Что «впервые сва»?.. — переспросила я.

— Впервые свалился в нору косорыла! — бодро отрапортовал Торнсен. — Это было прошлым летом. А вы?

— Я тоже. Мы тогда держали перевал Мёнье…

…Перевал Мёнье — известное место. Юго-востоку Империи вообще доставалось больше, чем северу и западу. Секрет «везения» — чародит, редкий минерал, который накапливает магическую силу. А в случае правильной огранки потенциал запасенной магии в нем возрастает до полутора-двух раз. Представляете ценность такого амулета среди леев? Попробуй сохрани положение, если в тебе магии жутконосу на зубок. А повесил на себя с десяток артефактов — и силы в тебе немерено.

Именно чародит стал причиной бесконечных войн Империи с соседями. Немногочисленные его месторождения переходили из рук в руки. От магии противников и тварей гибли боевые маги и их защитники. Перевал Мёнье славился Шахтой Везунчиков, из которой то мы, то наши противники всё вывозили и вывозили чародитородную породу. Там я проходила боевую практику после четвертого курса. Перевал уже два месяца как принадлежал нам, и со стороны одного из наших восточных соседей — Габонии, — периодически делались попытки его перехватить. Мы должны были сдерживать противников. Шесть часов на щитах, два-три часа на сон, и снова на стражу…

К концу третьей недели соображали мы уже плохо, но от службы это нас не спасало. Держать контур — большого ума не надо. Достаточно ёмкого резерва. Резерв вблизи месторождений чародита тоже растет — будь здоров. Идем мы как-то на точку, трое боевиков, двое щитников, из них я — единственная девушка, и…

— Это неправильно, — прервал мой рассказ Торнсен.

— Что неправильно? Три к двум? Так защитников на боевой практике всегда меньше, — пожала я плечами. — Кто может, тот на гражданке пристраивается, к леям в охрану.

— Знаю, — еще более мрачно оборвал меня Кей. — Просто не могу понять: что, твой родовитый волосатик не мог тебя к кому-нибудь в столице пристроить? С твоим-то резервом и внешностью?

— Торнсен, вы забываетесь! — повысила я голос.

— Джелайна, сколько тебе тогда было? Двадцать два? — он в несколько шагов обогнал меня и преградил дорогу. — Пока одаренные леи отплясывали на балах, ты спала урывками по два часа и с четырьмя парнями, у которых крышу рвало от похоти, ходила на стражу?..

— Ты о чём?! Какая похоть, к косорылам?! Парни там досуха выжимались!

— Лайна, не надо мне рассказывать, — Торнсен поднял свою широкую ладонь, словно пытался отбить ею возражения, — что испытывает мужик через два часа, после того как «выжмется» досуха вблизи чародитовых трубок! Я что, сам там не был?! — он нависал надо мной, сверкая налитыми чернотой зрачками.

Я непроизвольно отступила.

Кейрат словно сдулся.

— Это неправильно, — повторил он тихо. — Так не должно быть.

38. Лайна. Где, где… У лютостужня на бороде!

— Неправильно судить о людях по себе! — взвилась я. — Далеко не у всех мозги в штанах!

— У некоторых их вообще нет!

— Очень самокритично!

Торнсен на минуту завис, переваривая сказанное. Открыл рот. Закрыл. И наконец взорвался, размахивая ручищами:

— Ты что не понимаешь, что он тебя использует?!

— Тебе, тебе какая разница, использует он меня, не использует?! — несло меня. — Завидно? У тебя твои блондинки есть! С неохватными достоинствами, — я мотнула головой в сторону деревни. — Иди их используй!

— Дура!

— Что?!.. — кровь мгновенно отлила от моего лица. — Студент Торнсен, я подаю в ректорат жалобу на оскорбление преподавателя. Пшел вон, вещички собирать! — бросила я, развернулась и помчалась вперед, продираясь сквозь заросли молодой колючей поросли, лишь чудом удерживаясь на грани, чтобы не снести их сплошной стеной огня.

Да кто он такой, чтобы оценивать меня и мои отношения с кем бы то ни было?! Да он пальца с руки Сафониэля не стоит! Сафониэль — это же… это же… Величина в научном мире! Какой интеллект! Я даже не всегда способна угнаться за полетом его мысли! А безупречные манеры! Он бы ни за что не позволил бы себе наорать на женщину. Уж не говоря о том, чтобы ее оскорбить.

Конечно, он меня использует.

…Но думать, что я не отдаю себе в этом отчет?!

В конце концов, я тоже использую его. Неизвестно, кто кого больше эксплуатирует.

Да, он мог бы «отмазать» меня от практик. Только грош цена бы мне как специалисту. Что бы я сейчас рассказывала студентам в Академии? «Согласно последним статьям в «Вестнике тварезнания» горбокрыл имеет два крыла и четыре лапы. А еще хвост». Кто бы меня слушать стал? И да, кто бы мне дал просто так позагорать возле чародитовых залежей? Я тогда тоже резерв подкачала, хвала Дайне. Да, иногда тяжело приходилось. Запах мужиков в палатке — кто для меня отдельную будет ставить? Маги на заставе, я знаю, делали ставки, когда я по рукам пойду.

…Они же не знали, что единственный, поставивший на то, что я продержусь до конца, был приятелем Сафониэля. Мы с ним неплохо поладили и в конце честно разделили выигрыш пополам. Мне его, кстати, хватило на то, чтобы полгода снимать ту самую комнату в Дьюи.

«Дура». Чтоб ты понимал!

Я пробиралась вперед, не задумываясь о направлении. Какая разница? Маяк всё равно выведет меня обратно к деревне. А любой твари, которая попадется мне сейчас на пути, я могу только посочувствовать.