Загробный

– - Здорово, - сказал Васька.
– А что означает мое имя?

– - Васька? Конечно, кота. Рыжий кот - Васька.

Васька не был рыжим. Но все равно обиделся. А когда Васька обижался, он начинал драться. И он ударил меня жилистым кулачком в ухо. Я попытался дать сдачи, но Васька был на четыре года старше и считался опытным драчуном. Поэтому я получил еще пару плюх, позорно отступил и побежал домой, сдерживая слезы.

Я вошел в квартиру тихонько и хотел проскользнуть в свою комнату незаметно, но мама меня заметила.

– - Ты что, уже нагулялся?..
– начала было она спрашивать, но тут увидела синяк, который быстро закрывал глаз.

– Кто это тебя? С кем ты подрался?! Отец, полюбуйся на своего сына!

– - Что случилось?
– вышел в коридор отец, прожевывая котлету.
– О-о-о! Дай-ка, я посмотрю... Ну, ничего страшного. Сейчас сделаем свинцовую примочку, заживет. За что это тебя?

– - Из-за тебя, - сказал я зажатым голосом. Я старался не расплакаться, поэтому у меня был такой голос.
– Из-за твоей тонопомики.

9

В детстве у меня, как у всех порядочных детей, был невидимый и молчаливый друг - Ковровый Человечек. Когда стал старше, мечтал подружиться с кентавром Несом. Став еще старше, обожествлял Ибн Сину Ависцену, старался быть похожим на него.

Наверное, человеку всегда необходим эталон, на который он равняется. Мне до ужаса жалко детей, эталоном для которых становятся "Супермены", "Бетманы" и прочие "мены". Возможно поэтому я презираю американцев из США.

У меня был друг, о котором никто не знал. Это был маленький человечек, который жил в ковре. Или - за ковром, я не знал точно, где?

Когда я ложился спать, то протягивал руку ладошкой вверх и, если в комнате никого не было, человечек выходил из ковра и ступал на ладошку.

С человечком можно было разговаривать. Плохо только, что он умел только слушать. И переступать маленькими ножками, обутыми в мягкие ковровые туфельки. Но слушал он внимательно. И выражал разные чувства, пожимая плечами, сморщивая маленькое личико или улыбаясь во весь рот.

– - Это просто безобразие, - говорил я, - все интересное нельзя трогать. Представляешь, я хотел посмотреть, как часы делают бим-бом, а мама меня за это наказала. Говорит, что часы старинные и я их сломаю. А я вовсе и не сломал, а только хотел посмотреть.

Человечек сморщивал личико и пожимал узенькими плечиками, обтянутыми мяконькой ковровой курточкой.

– - Или эта бабушка. Сидит над своим сундуком, как Кощей Бессмертный. Будто над златом чахнет. А мне посмотреть не разрешает. А у нее в сундуке столько всего интересного.

– - Человечек пожимал плечами и улыбался, говоря, что мол - ничего страшного, дело житейское.

– - Ну что ты изображаешь из себя Карлсона, - говорил ему я.
– У тебя и пропеллера нету. И дело вовсе не житейское, а просто безобразие - сплошные запреты...

Потом глаза у меня начинали слипаться, рука опускалась все ниже к одеялу, и человечек незаметно уходил в свой ковровый домик.

Как-то я решил помечать плохие и хорошие дни. Для этого завел специальную тетрадь и ставил в ней пометки. Если день прошел хорошо, то ставил плюс, а если плохо - то минус. Через десять дней подсчитал знаки. Оказалось, что плюсов пять штук, а минусов тоже пять.

Забравшись в постель и убедившись, что мама ушла из комнаты я протянул руку и человечек ступил на ладошку и переступил ножками в ковровых туфельках.

– - Представляешь, - сказал я, - половина моей жизни проходит в неприятностях!

И я рассказал ковровому человечку, как измерял плохие и хорошие дни. И что из этого получилось.

Ковровый человечек пожал плечиками, обтянутыми ковровой курточкой и улыбнулся от уха до уха.

– - Тебе что, - сказал я, - сидишь себе в ковре, никаких забот. А тут вся жизнь наперекосяк. Одни сплошные неприятности.

Ковровый человечек сморщил личико.

– - Вот, ты понимаешь, - сказал я, - поэтому я с тобой и дружу.

Ковровый человечек обрадовался, что с ним дружат, и улыбнулся во весь рот.

А тут мне исполнилось целых девять лет. Я успел окончить второй класс с всего двумя четверками по пению и рисованию, начались бесконечные летние каникулы и я начал ждать свой ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ. Я ждал его и ждал, а день рождения все не начинался.

– - Ты подумай, - говорил я ковровому человечку, - это какой-то безразмерный месяц, никак не кончается, чтоб мой день рождения начался.

Человечек сморщивал личико, а потом улыбался: не бойся, мол, наступит твой день рождения.

И, когда уже у меня совсем кончилось терпение, мама сказала:

– - Ну, дождался. Ложись сегодня пораньше, завтра ТВОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ.

Я лег пораньше, чтоб быстрей наступило завтра. Перед сном даже не поговорил с ковровым человечком, так спешил заснуть. И утром проснулся раньше всех и начал ходить по комнатам и будить всех, приговаривая, что они могут проспать МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ.

Я дошел и до бабушкиной комнаты, а бабушки там не было, и я пошел на кухню и увидел бабушку. Она стояла перед печкой, согнувшись. Когда я вошел, она закрыла духовку, выпрямилась и сказала:

– - Уже вскочил, шалый. Не терпется. Я тут тебе пирог поставила печься, какой ты любишь - с капустой. А пойдем-ка я тебе подарок дам.

Мы пошли в бабушкину комнату, бабушка открыла сундук, отошла в сторону и сказала:

– - Вот, неслух, выбирай сам, что хочешь. Только один, не больше.

У меня разбежались глаза. Сокровища бабушкиного сундука превосходили сокровища Кащея, который чах над златом. В бабушкином сундуке было не злато, от которого никакого толку. Там были многочисленные коробочки с таинственным содержимым. Там были толстые альбомы с надписью на старинных языках. Там были прекрасные фигурки животных их слоновой кости. Там были куклы, совсем непохожие на кукол нынешних, а похожие на королев и принцесс. Там было ВСЕ и я трогал это ВСЕ дрожащими от счастья руками.

Потом, ничего не взяв, я спросил бабушку:

– - Ты раньше никогда мне не разрешала тут копаться. А теперь?

– - Теперь ты стал большим, - сказала бабушка, - девять лет. Почти мужчина. Ну, выбрал?

– - Знаешь, ты сама лучше выбери, - сказал я смущенно.

– - Ишь ты, - сказала бабушка, - какой джентльмен! Ладно, попытаюсь угадать. Она потрогала одну вещь, другую и, вдруг, достала с самого дна старинную машинку. Машина была, как настоящая, с рулем, шинами на колесах, гудком и открывающемся капотом, под которым был мотор. Были даже крошечные ручки на дверях. Такие машины я видел только в кино про старину. Эти машины походили на коляски, которые запрягались лошадьми.