Заклинатель ордена Линшань. Новые пути. Книга 2

— Глава Инь, тогда, быть может, вы явите нам своё знание искусства войны и расскажете, как победить эту напасть?

— Все здесь собравшиеся — прославленные мужи, многократно доказавшие свою доблесть, — снова поспешил вмешаться глава Мэй. — Давайте не будем судить поспешно.

— Моя ситуация отличается от той, что была в Цзянчэне, — добавил глава Чжун. — Мятежники не ворвались в Чэнлин, внутри городских стен бунта тоже не случилось. Мне удалось разбить разбойничьи шайки на подходе к городу, это легче, чем уличные бои.

— Я слышал, что вы расставили колья с головами бунтарей вдоль дороги на несколько ли, — сказал ещё кто-то таким тоном, словно делал комплимент.

— Заслуги главы Чжун велики, — кивнул глава Мэй.

— Глава Мэй меня перехваливает. Мои заслуги были б больше, если бы я вовсе не допустил бунта.

— Уважаемые главы, позволю себе вернуться к обсуждению насущного вопроса, — вклинился глава Гу. — Если уж доискиваться до корня и исследовать истоки, то слова главы Лян не лишены смысла. Чтобы надёжно покончить с волнениями, надо найти и устранить их причину. А это значит — бросить все силы на поиски главаря разбойников.

— Если уж доискиваться до корня и исследовать истоки, то сперва следует верно определить эту самую причину, — заметил глава Вэй. — Если причина в недовольстве простолюдинов, то устранение главаря ничего не даст. На его месте появится новый, только и всего.

— И чем же, вы полагаете, недовольны простолюдины?

— Глава Гу, ну откуда же мне знать? — развёл руками глава Вэй. — Ваш слуга всего лишь старался не обижать слабых, заботиться в вдовах и сиротах, не позволять чиновникам брать лишнего, приближать достойных и карать лиходеев, пренебрегающих законами. Искусство вызывать бунты среди своих подданных этому Вэю не знакомо.

Глава Гу поджал губы и посмотрел на главу Мэя. Однако тот остался невозмутим.

— Мудрость и добродетель главы Вэй широко известны, однако он знает не всё. Предводитель смутьянов — самозванец, выдающий себя за чудом спасшегося сына императора Чжэна. Уверен, что многие, следующие за ним, тешат себя надеждой на восстановление императорской власти и обогащение с прочими выгодами для себя. Остальные же ими просто обмануты.

— Почему же, я слышал об этом, — кивнул глава Вэй. — Самозванство — не такой уж редкий случай во времена смут. Кстати, а вы уверены, что он самозванец?

— Разумеется. Единственный сын императора погиб вместе со своей матерью во время взятия Линъаня.

— А даже если и не самозванец — это не имеет значения, — вдруг добавил глава Инь. — Император Чжэн лишился трона и жизни за свои злоупотребления. Небеса отвернулись от него и его рода.

— Мальчишка, возглавляющий этот сброд — определённо самозванец, — с нажимом произнёс глава Мэй. — Этот Цзыдянь своими глазами видел тело принца Жуйина.

— Мальчишка? Он молод?

— Да, глава Вэй, причём молод настолько, что я практически не сомневаюсь — этот так называемый предводитель лишь марионетка в чужих руках. А вот в чьих именно — это вопрос. И если мы на него ответим, полагаю, мы сделаем большой шаг к успеху.

Сидевший рядом с Линьсюанем Ли Ломин наклонился вперёд, к занимавшему передний столик Чжаньцюну.

— Глава, — шепнул он, — у вашего подчинённого подозрение, что именно ради этого всё и затевалось.

Чжаньцюн чуть повернул голову, показывая, что слышит, но больше никак не отреагировал.

— А что нам вообще известно про этого предводителя? — задумчиво спросил тем временем глава Инь.

— Доподлинно — практически ничего. Вероятно, ему ещё нет двадцати, его настоящее имя нигде не называлось. Но… я поручил провести расследование. Полагаю, результаты уже есть. Шанвэнь, тебе есть что сказать по этому поводу?

— Да, отец, — Мэй Шанвэнь поднялся с места. — Если почтенное собрание не возражает, я оглашу то, что мне стало известно.

И твой отец сейчас услышит всё впервые, потому что родной сын до самого собрания не нашёл времени с ним поделиться, ядовито хмыкнул про себя Линьсюань. Вполне возможно, что остальные присутствующие тоже мысленно потешались над спектаклем, но внешне все сохраняли подобающие выражения лиц.

— Прошу вас, молодой человек, — благосклонно кивнул глава Вэй.

— После того, как в Инчжоу, с которого начались волнения, вернулась законная власть, мы, разумеется, опросили горожан и просмотрели записи в книгах, где фиксируются все приезжие в город. Благодаря этому мы выявили многих мятежников, но нас, как вы понимаете, интересовал главарь. Поскольку, как уже было сказано, предводитель мятежников очень молод, мы отмечали юношей от пятнадцати до двадцати лет. Среди приезжих издалека таковых оказалось немного, а потому мои подчинённые без труда нашли подозреваемого. Чуть больше, чем за неделю до начала волнений, в Инчжоу пожаловал некто, назвавшийся в воротах И Гусунь и указавший началом своего путешествия город Цзюяньцзин. Уцелевший после погромов мятежников стражник подтвердил, что именно этот юноша впоследствии начал называть себя Чжэн Жуйином.

Мэй Шанвэнь сделал паузу, но никто ничего не переспросил. Несколько заклинателей мельком взглянули на главу Ши, и только.

— Что интересно, этот И Гусунь приехал в Инчжоу не один, — снова заговорил Мэй Шанвэнь. — С ним был ещё один человек, и здесь-то начинается самое интересное. В привратной книге этот человек записан как заклинатель Хэн Линьсюань из ордена Линшань.

Вот теперь по рядам заклинателей пронёсся ропот, и все взгляды обратились на Ши Чжаньцюна и его подчинённых. Лицо Ли Ломина выразило всю гамму чувств, испытываемых им к собрату, не догадавшемуся прибегнуть к элементарной конспирации.

— Разумеется, мы не могли не проверить эти сведения. И вот что нам стало известно. До этого лета среди внешних учеников ордена Линшань действительно числился юноша по имени И Гусунь. Но в пятом месяце он был сослан на северную заставу за клевету на одного из учителей — что интересно, всё того же мастера Хэна. Эта застава находится недалеко от Цзюяньцзина. В скором времени мастер Хэн тоже покинул Линшань и предпринял путешествие в наши земли, добравшись до Фэнчэна. Этот Мэй даже встречался с ним лично, Хэн Линьсюань не делал тайны из своего визита в наш город. Признаться, мы никак не думали, что мастер Хэн окажется замешан во всю эту историю.

Мэй Шанвэнь сел. Некоторое время было тихо, потом раздался голос главы Инь:

— Глава Ши, вы ничего не хотите нам сказать?

Сидя сбоку и позади, Линьсюань плохо видел лицо Чжаньцюна. Помедлив секунду, глава Ши спокойно поднялся и ещё раз оглядел ряды столиков. Обдуманно или нет, но ему безусловно удалось полностью завладеть общим вниманием.

— Я понимаю, что вы хотите спросить, уважаемые главы, — наполнившим весь зал голосом, начал он. — Имеет ли Линшань какое-то отношение к поднявшемуся в Инчжоу восстанию, готовили ли мы И Гусуня или Чжэн Жуйина к его роли, нарочно ли отправили его в Инчжоу с Хэн Линьсюанем. Ответ на все эти вопросы — нет. К сожалению.

— К сожалению, глава Ши? — переспросил Мэй Цзыдянь.

— Да, потому что долг любого верноподданного — поддержать своего государя, чего мы до сих пор не сделали. И я намерен исправить эту ошибку немедленно. Предвосхищая ваши вопросы: да, орден Линшань не сомневается в подлинности принца Чжэн Жуйина и в том, что он законный наследник своего отца. Орден Линшань был создан для служения империи и императорам, мы присягали династии Чжэн, и мы обязаны выполнить эту присягу. Так же, как и вы, господа. Объявляю всем в присутствии всех глав и их вассалов, что орден Линшань отныне всеми силами поддерживает законного императора в его законных притязаниях. А поскольку это собрание посвящено изменническому противодействию, то больше нам здесь делать нечего. Призываю всех одуматься и последовать нашему примеру, и я уверен, что император вас простит. Откланиваюсь.