Закон дороги

— Твоей леди придется вспомнить, кто она — по рождению. Чему ее учили с самого детства. И что является ее первым и основным призванием, ибо унаследовано с кровью и молоком матери. Я очень надеюсь, что она справится и не захлебнется в море чужого страдания.

— Но, насколько я знаю, магия Гарды сугубо мирная, моя госпожа. Для войны она не применима. Она призвана защищать и исцелять…

— Все верно, Лоцман. Защищать и исцелять. Но выдержит ли Тайри, если нуждающихся в защите и помощи будет много, очень много… Целый город? В этом мире истинных целителей по пальцам можно пересчитать, в Городе она единственная, кто обладает и подобными знаниями, и редкой силой, предназначенной именно для исцеления. Все просьбы будут обращены к ней.

— Значит, я должна справиться в любом случае, Милостивая, — упрямо наклонив голову, ответила Тайри, — как бы тяжело мне ни было.

— Ты не просто должна справиться, девочка, ты должна остаться в живых, — строго сказала Двуликая, — помни, ты здесь единственная из ордена Гарды. Если это светлое волшебство падет, Тьма получит еще одно преимущество, и кто знает, как это скажется на равновесии.

— Странно, а почему она может не справиться? — Даррен не думал, что этот наивный вопрос заставит Двуликую яснее описать грядущую опасность, но вдруг… Чего не бывает в запале спора?

— Потому, что раньше ей помогал родной мир, ибо это древнее волшебство — плоть от плоти его. Здесь же все будет держаться только на ее личной силе. Запомни, Лоцман, иногда оберегать и лечить бывает стократ тяжелее, нежели, размахивая мечом, крушить боевые порядки противника или сжигать огненными заклятьями легионы чудовищ.

— Тайри не одна, есть и Одри, и Габриэль — они тоже часть ее мира.

— Безусловно, но основной и самый тяжкий груз ляжет на ее плечи. И дело не только в магии.

— Есть такой момент, Дар, когда понимаешь, что невозможно вылечить абсолютно всех, как бы тебе ни хотелось. И пережить это невыносимо трудно, — зябко охватив себя руками, ответила Тайри, — Люди гибнут, умирают у тебя на руках. Ты уверен, что твое волшебство не бессильно, просто закончился отпущенный срок, или за помощью пришли слишком поздно. А тебе еще предстоит попытаться объяснить это их близким. Попробуй посмотреть в глаза матери, если ты не смог спасти ее малыша! Ей все равно, кого винить: судьбу, богов или целителя. Но боги далеко, а ты здесь, рядом, ты обещал помочь… И все ее горе обрушивается на тебя. Спроси у простых лекарей, они хорошо знают, каково это.

— Видишь, Лоцман, она прекрасно понимает, с чем ей предстоит столкнуться, — чуть склонив голову, назидательно произнесла богиня тиншельтов, — ты бы выдержал? А она? Впрочем, кто знает, как все сложится. Что значит для замыслов Великих Сил жизнь какого-то человека? Одной больше, одной меньше, и если понадобится…

— Клянусь, если с Тайри что-то случится, я… — вскинулся зеленоглазый маг, не понимая, с чего вдруг горячая волна золотого пламени стала подниматься внутри. Зато он ясно осознал, что стоит лишь пожелать, и можно справиться даже с такой противницей, как Двуликая. В запале он не заметил, как богиня отступила на шаг, и неслышный для смертных ветер всколыхнул волосы, закрывающие половину ее лица.

Ледяные пальцы целительницы вцепились в его запястье, и волна успокоилась.

— Не клянись, Дар, ты и так уже сделал для меня больше, чем возможно, — с отчаянной нежностью произнесла леди Даллет, и продолжила, меняя тему, совсем с другой интонацией, — хотела бы я услышать нечто более конкретное относительно Города, хотя бы в той части…

— Всему свое время, — остановила ее Двуликая, — скажу только, что вы сейчас там, где наиболее необходимы. Почему так — объяснить не в моей власти, цели и пути Создателя не всегда ясны даже для меня. Если Ему будет угодно — все может измениться.

— Спасибо, Милостивая, и на этом, — разочарованно вздохнула Тайри.

— Я знаю, что множество вопросов жжет вам язык. Мы встретимся еще раз, тогда, возможно, у меня будет право ответить на некоторые из них. Идите, ваши друзья уже беспокоятся, — Двуликая резко взмахнула рукой, и все вокруг окутал непроглядный туман.

— Ты сердишься, о Двуликая, значит ты неправа! — из молочно-голубоватого марева выступила высокая фигура в сером плаще.

— Я была неправа тогда, когда согласилась содействовать твоим замыслам, Неумолимый! — зло бросила хозяйка храма.

— Ты уже пожалела о сделанном добре?

— Конкретно это добро, похоже, слишком дорого мне обходится!

— Я думал, тебя не нужно было предупреждать, что шутки с чужой памятью плохи, а девочка слишком умна, и ее не стоит разыгрывать втемную… — нарочито разочарованно протянул Неумолимый.

— Надо было мне оставить все, как есть. Уж как-нибудь сами разобрались бы потом с Отступником, может, он и вовсе бы оставил наш мир в покое. Что значит жизнь одной наглой девчонки…

— Неужели ты думаешь, что я просил о чем-то малозначимом, о Милостивая?

— Мироздание вряд ли бы заметило ее отсутствие.

— Сразу — безусловно. А потом оно лишилось бы одного дракона-Хранителя редкой силы, четырех миров, один из которых ключевой, а также одного из Ключей Творения. Я уж не говорю о том, что не родились бы ее дети, тоже будущие драконы-Хранители. А теперь остуди свой гнев, усмири гордыню и подумай, на какую чашу Весов лег бы твой поступок?

**** **** ****

Мутная мгла рассеялась, перед Дарреном и его спутницей снова лежал знакомый коридор с оплавленным орнаментом на стенах. Арка слабо угадывалась в переплетении знаков и листьев, но теперь это был всего лишь рисунок на приглушенно светящемся камне.

— Что-то вы долго, — набросились на Хранительницу и Лоцмана друзья, когда те вернулись к ночной стоянке каравана, — мы уже начали беспокоиться. Что там было-то?

— Ничего особенного, — пожал плечами Лоцман, — просто Двуликой вздумалось с нами поговорить.

— Ну вот, — огорчилась Одри, — а мы с Габриэлем тут торчали. Жаль.

— Ну, кто-то же должен был охранять это сонное царство, — напомнила леди Даллет, — впрочем, у вас все впереди. Госпожа тиншельтов сказала, что нам предстоит еще одно свидание. Ничего утешительного она нам не сказала, ну хоть про опасности проговорилась. Мы предупреждены, надеюсь, что успеем вовремя понять, как справиться с бедой, — Тайри тяжело вздохнула, — будите наших сонь, друзья. Иначе мы будем ползти до Города неделю.

Когда караван, возглавляемый маленьким отрядом Хранительницы, вышел из прохладного сумрака под полуденное солнце Города, его встречало множество людей: Мудрые, купцы, мастера — все, кто мог прийти. Настоятель Храма и найденыш — в первых рядах.

— Откуда они узнали? — удивилась Одри.

— Скорее всего, Герт предупредил, — улыбнулся Даррен, — он, все-таки, Смотрящий сквозь Время.

— Или кто-то из наших решил поговорить с Мудрыми через Хрустальный источник, — предположил один из лесных магов.