Заложник страсти

Даже его голос я слышала, как наяву, и рывком садилась в постели, уверенная, что он пришел домогаться меня опять. Но моя спальня была пуста, а когда я после долгих мучений на цыпочках пробежала к порогу и выглянула за дверь, то обнаружила принца сладко спящим. Он может спать, а меня терзает неутоленное желание! Разве же это справедливо? Я с новой силой возненавидела его, а заодно и себя. Правильно говорят, что женщина может надеть броню на тело, но не на разум. Вспомнив эту пословицу, я взъярилась еще сильнее. Нет, принцу Марко не удастся лишить меня разума. Я поклялась, что не попаду в эту ловушку, и сдержу клятву.

Поэтому утром моему заложнику первым делом были переданы женская рубашка и приказ переодеться.

Анунча расчесывала мне волосы, когда в спальню ворвался принц Марко - злой, как полчище демонов преисподней. И... в женской рубашке.

– Я думал, что вчера мы друг друга поняли, Сафора!
– загремел он с порога.

Анунча с перепугу уронила гребень, а я даже не пошевелилась, продолжая смотреть в зеркало.

– Опять бабские тряпки, - теперь Марко сбавил тон и говорил почти с горечью, - и не надоело тебе играть в эти игры?

– У тебя короткая память, Маркетта, - сказала я холодно.
– Тебе запрещено было входить ко мне до полудня. Придется наказать тебя за ослушание.

– Выгонишь, как ту девчонку?
– недобро усмехнулся он.

Про Петру он заговорил зря. Я медленно повернулась к нему, делая Анунче знак уйти. Она удалилась, качая головой - старалась больше для меня, глупая. Но сейчас никакие увещевания не смогли бы меня успокоить.

– Ты забываешь, где находишься, - сказала я, когда мы с Марко остались одни.
– И здесь, в стенах Брабанта, может быть только одна госпожа. Второй я не потерплю.

Он выругался сквозь зубы, сжимая кулаки и глядя с ненавистью. Меня обрадовал этот взгляд - пусть ненавидит. Так и мне легче будет ненавидеть его.

– Забавляешься мной, унижаешь, - сказал он прямо, - к чему, Сафора? Вчера ты была совсем другой. Вчера я видел перед собой женщину, а сегодня...

– Я - не обыкновенная женщина, - перебила я его властно.
– Я - правительница. Мои предки правили в этих краях задолго до того, как иллирийские козопасы спустились с гор и научились человеческой речи.

– Так все дело в благородной спеси?
– усмехнулся он, подходя совсем близко.
– Твоя благородная кровь не может смириться, что трон занял достойный человек, без толпы благородных предков на пять тысячелетий в века?

– Достойный?
– я рассмеялась, настолько это слово не подходило роду Капра.

– Мой отец смог объединить эту страну!
– почти выкрикнул он.
– А твои лорды только и мечтают, что ослабить ее, набивая свои сокровищницы!

– Объединить? Что ты знаешь об объединении, Капра? Подчинить - вот правильное слово. Но Брабант всегда был свободным, и вам не покорится.

– Он уже покорился.

Я невольно посмотрела на его губы - они целовали меня вчера. И умоляли о ласке. Умоляли не останавливаться.

На секунду прикрыв глаза, я велела себе не терять головы и сказала:

– Покамест это ты - почетный гость в Брабанте, а не я - пленница в Санче.

– Все изменится однажды, - пообещал он.

Не знаю, что изменилось бы между нами прямо сейчас, но из-за двери донесся слабый голос Анунчи: «Нет! Нельзя, господин... Не пушу вас!..» А следом раздался голос Бефаро, и тон у него был не самым дружелюбным. Дверь приоткрылась, а потом захлопнулась снова - похоже, ее пытались открыть, а верная Анунча не разрешала.

– Спрячься там, быстро!
– приказала я Марко, указывая на драпировку на стене.

– Кто это так к тебе рвется с утра?
– спросил он, подозрительно прислушиваясь и, разумеется, не двинулся с места.
– Любовник?

– Быстро спрячься!
– я начала терять терпение и подтолкнула его магией, разозлив еще больше.

Но за драпировку он убрался, перейдя на другую сторону бассейна. Я глубоко вздохнула, призывая себя к спокойствию. Поистине, мужчины - самые дикие из всех диких животных - решили нарушить тишину этого утра. И пока я удерживала Марко Капра в укрытии, мне предстояло удержать еще и Бефаро. Марко отчаянно противился, и мне стоило огромных усилий сдержать козленочка. Дверь распахнулась, и я увидела, как Анунча преграждает путь лорду Бефаро, а мои мавританские служанки только и ждут команды, чтобы обнажить кинжалы.

– Зачем пришел?
– спросила я у Бефаро, не предлагая ему войти.

– Это вот так ты меня встречаешь?
– не обращая внимания на мавританок, он оттолкнул Анунчу и вошел.

Я мотнула головой, указывая служанкам, чтобы не мешали.

Анунча закрыла двери, но я была уверена, что она притаилась по ту сторону и слушает каждое слово.

– Ты же знаешь, я не люблю, когда меня беспокоят утром, - сказала я, поворачиваясь к зеркалу, как ни в чем не бывало.
– Тебя извинит только важная новость. Что-то случилось?

– Важная новость?!
– Бефаро быстрым шагом пересек комнату и оперся ладонями о туалетный столик, пытаясь заглянуть мне в глаза. Я даже не повернула головы, и ему пришлось смотреть в зеркало, чтобы поймать мой взгляд.
– С кем это ты вчера была в таверне, Сафора?!

Я подняла гребень, оброненный Анунчей, и невозмутимо продолжила расчесывать волосы.

– В таверне?

– Ты была там с мужчиной, на тебе была маска, но я сразу тебя узнал!

– По-моему, ты спятил.

– Ты отправилась туда ловить шпиона или любовника?!
– он схватил меня за плечо и развернул к себе, требуя ответа.

Я посмотрела на его руку, и он меня отпустил, но от этого спокойнее не стал, наоборот.

– Я сразу узнал тебя, не мог не узнать, - он говорил быстро, страстно, чуть не захлебываясь словами, припадая к столу грудью, как собака - только не лаял.
– Но он - чужак! Кто он?

– С каких это пор у тебя появилось право допрашивать меня?

Бефаро отшатнулся, будто я его ударила, а потом опять подался вперед:

– Говорят, ты выбрала в любовники... Капра? Ты хочешь предать Брабант, отдав его козопасам?

В этот момент я едва удержала Марко - он так и рвался выйти из-за шторы.

– Предать Брабант?
– переспросила я.
– Ты сам-то в это веришь, Бефаро? В то, что я могу предать Брабант?

– Уже не знаю, чему верить, - ответил он, протягивая руку, но не решаясь меня схватить.
– Но ты ведь привезла его с собой? Младшего Капра? Об этом все говорят. Это был он? Он лапал тебя в таверне?

– Забываешься!
– я повысила голос.

– Главное, чтобы ты не забылась, - бросил он злобно, - И не стала рядом с иллирийским козлом такой же безмозглой, как влюбленная коза.