Западный ветер

– Да, на Запад. Не волнуйся, Халан, у меня есть скафандр - и даже дозиметр есть, - спокойно ответил Речник, сделав вид, что не заметил подколки.
– А один небольшой совет мне пригодился бы. Говорят, мой отец дружен был с одним сарматом. Может, ты об этом слышал раньше? Я-то узнал только сегодня...

– А, ты об Аларконе?
– Халан пожал плечами.
– Ну да, слышал, но не более того. Командир какой-то станции между нами и Гиблыми Землями. Пару раз я с ним перемолвился словом, но при этом они с Гевелсом куда-то спешили, поговорить толком было некогда. А после... после ухода Гевелса он тут вообще не появлялся. Я даже на станции его не был...

– Вот бы с ним встретиться...
– сказал Фрисс и вопросительно взглянул на Халана.
– Кажется, он с походом на Запад как-то связан...

– И мне так кажется, Фриссгейн! Но я, правда, ничего больше не знаю. Вот что...
– правитель ненадолго задумался.
– Помнишь Геса Моско? Вот он знал Аларкона получше меня и даже видел его станцию.

– Что?!
– не поверил своим ушам Фрисс.
– Гес Моско дружил с сарматом?! Твоя воля, Халан, но звучит как нелепая шутка.

– Вот-вот, - кивнул Халан.
– Я так же подумал, когда Гевелс мне сказал. А это правда. Такие вот способности у вас, Кегиных, только на что вы их тратите...

– Да-а...
– протянул Фрисс, так и не поверив до конца.
– Значит, Гес поможет мне?

– Почему бы и нет?
– Халан снова пожал плечами.
– Спроси его, Фрисс. Он жил на берегу у Острова Умса, когда я был у него в последний раз. Ну вот... Что-то ещё я могу рассказать тебе?

– Нет, не надо, - покачал головой Речник и посмотрел на звёзды.
– Спасибо за помощь, Халан. Надеюсь, Реку в этом году никакие беды не постигнут...

– Там видно будет, - Халан со вздохом поднялся со скамьи.
– Мирной ночи, Речник, и удачи в твоих поисках...

Глава 03. Гес и Аларкон

Перед отлётом Фриссгейн заглянул в столовую и, оглянувшись через плечо, шёпотом сказал меннам, что отправляется к Огненной Круче. Больше ничего говорить не потребовалось - кроме недельного запаса ирхека, Морнкхо вручил ему небольшого Листовика, сваренного в хумике с пряностями, а Ульминия подарила полфляги тёмно-лилового ягодного вина из Серебряных Земель.

– До сих пор ты хорошо ладил с Воином-Котом. Надеюсь, в этом году он от тебя не отвернётся и нас не оставит!
– сказал менн и вздохнул.
– Ну и поиск ты затеял...

– Не волнуйся, Морнкхо, я уже видел мир мёртвых - теперь не страшно, - усмехнулся Речник и, довольный, поспешил на пристань. Служители, зная, что он прилетел ненадолго, не стали разбирать его хиндиксу - и вскоре "Остролист" полетел прочь от сверкающих башен, к устью Зелёной Реки...

В полёте Фрисс ненадолго задумался - если Морнкхо знает, где храм Аойгена, и знает, что богу нравится, почему он сам не побывает у Огненной Кручи и не обратится к повелителю случая? Менн наверняка договорился бы лучше, чем необразованный Речник...

В этом году вода быстро отошла от берегов, и жители Реки уже успели растащить по домам все принесённые течением коряги и сучья, осколки земляного стекла и обломки разбитых плотов, а сейчас собирали по берегам подсохшую тину. Кто-то добрался и до Огненной Кручи - тина там ещё лежала, и большой клок висел прямо на стене храма, но лишних веток и щепок рядом не было. Направив хиндиксу к развалинам, Фрисс глянул на стену сухой травы над обрывом - и захотел протереть глаза. В зарослях, прижимаясь к земле, сосредоточенно подкрадывался к кому-то огромный огненно-рыжий кот, и на хвосте его отчётливо сверкало изогнутое стальное жало. Речник сморгнул, и видение растаяло, но кровь гулко застучала в ушах Речника, и невидимая лапа стиснула сердце. "Аойген. Аойген является во плоти лишь в самых крайних случаях..." - думал Фрисс, зажмурившись и мотая головой, чтобы скорее прогнать морок. Он сошёл на берег, унимая дрожь в ногах, деловито сбросил тину со стены, распутал ветки куста Кенрилла, растущего на камнях, и стал собирать подходящие обломки, чтобы заложить одну из пробоин.

Спустя два Акена Речник отошёл в сторону и посмотрел на дело своих рук. В стене храма стало на три небольших пролома меньше.

– На что хватило моих сил, Воин-Кот, - пожал он плечами и вошёл в полуразрушенное здание.

Внутри ничего не изменилось, только за зиму сквозь проломы насыпался мусор, а цериты, и без того неяркие и потрескавшиеся, покрылись землёй. Речник смахнул с алтаря травяной сор и положил перед статуей кота свои дары.

– Будь милосерден к Реке, Аойген. Ей уже два года нет покоя. Выдели ей немного удачи хотя бы в этом году.

Фрисс, ещё подходя к алтарю, чувствовал жар, исходящий от статуи - и почти не удивился, когда в ответ на его слова по спине глиняного кота пробежали волны золотистого и рыжего пламени. Воздух стал горячим и густым, едва пригодным для дыхания. Невидимая, но тяжёлая и горячая лапа легла на плечо Речника, и он с трудом устоял на ногах.

–  Мало удачи в этом году... - Фрисс не столько слышал тихие слова, сколько угадывал их в пляске языков пламени. – Да устоит этот мир...

Лапа на плече Речника на миг сжалась, огонь на спине статуи взвился к потолку - и тут же погас, и Фрисс остался в темноте и одиночестве. Когда красные круги перед глазами потускнели, он вышел на свет и в полной растерянности пошёл к хиндиксе.

Он успел вовремя - шипы-якоря уже почти вытянулись из обрыва, а узел на канате, который привязал корабль к причальному кольцу, развязался вовсе. Ещё немного - и хиндикса улетела бы по воле ветра. "Мало удачи в этом году!" - с досадой подумал Фрисс, когда поймал свой корабль, поднялся на борт, оглянулся на развалины - и выкинул тревожные мысли и видения из головы.

Остров Умса лежал далеко на юге, за "Скорпионом", путь Фриссу предстоял долгий, и Речник не подгонял хиндиксу понапрасну. Он внимательно смотрел на берега, и увиденное печалило и радовало его: прошлогодняя война оставила следы, но жители Реки быстро приходили в себя. Траурные знаки ещё висели у пещер и на ветвях древесных городов, но на берегу высились штабеля пойманных в Реке дров и сухой травы, собранной в степи, повсюду развешана была вываренная тина, и яркие поплавки отмечали, где поставлены десятки сетей.

Ближе к югу уже цвёл Кенрилл, Высокая Трава успела подняться в полный рост, и в ней синели драгоценные цветки Некни. Фрисс поднялся повыше, чтобы не столкнуться с хиндиксами и халгами жителей, собирающих лепестки. Деревья Ифи тоже зазеленели, тысячи Ифи свисали с ветвей или ползали по стволу, и некоторые из них уже спустились на берег. Вокруг деревьев бродили жители с серпами и корзинами, и редкий Ифи уходил от них не обстриженным. Странным зверькам, как замечали все, кто с ними имел дело, стрижка беспокойства не доставляла, они даже не сопротивлялись. Фрисс отвёл хиндиксу подальше от берега, чтобы Ифи не свалились на борт, помахал жителям с корзинами и прибавил скорости.