Западный ветер

В сгущающемся мраке, разгоняемом багряным светом факелов, прозвучала барабанная дробь - воинов звали к котлам с едой. Речник с полной миской жирного варева вернулся к кораблю, сел у борта и блаженно вздохнул. Кажется, он ещё жив, несмотря на всё, с чем столкнулся в мёртвых городах. Через два дня корабли пролетят над Ангалау, и если повезёт, Фрисс встретится с Джауанаквати. А может, и с Кев Джиен Най... Любопытно, пригодился ли ей бластер?

Глава 20. Корабли над Ангалау

"Много же я настреляю без тренировки..." - хмыкнул Речник, в двадцатый раз проверяя, заряжены ли бортовые стреломёты. Четвёрка воинов-кеу бродила вокруг корабля, измеряя шагами его длину и нетерпеливо глядя то на север, где скрылись неповоротливые хасены союза Анаквати, то на юг, где клубились тёмные облака, и откуда ветер то и дело приносил запах мокрой земли.

– Сирлавен уже там, Анаквати уже там... Почему мы ещё здесь?!
– донеслось раздражённое сопение из-под соседней хиндиксы.

Нискигван, поглядывая на небо, пытался прикрепить к носу хасена что-то мелкое и блестящее - сначала подвесил на шнурок, потом примотал толстой нитью, подумал, хмыкнул и прилепил паучьим клеем. Фрисс выглянул из-за направляющего паруса, посмотрел на странный предмет и очень удивился.

– Родич, зачем тебе сарматская цацка на носу корабля?

– Чтобы невредимым пройти сквозь убивающий свет, - нараспев ответил Покоритель.
– Ценнейшие амулеты делают сарматские мастера, жаль, что тяжело такую цацку добыть...

– Сарматы делают волшебные вещи?!
– Речник на всякий случай сел на палубу.
– А они сами знают, что...

– Сарматы знают, как победить излучение, - отозвался Нискигван.
– Иначе они им не управляли бы.

– Надо будет рассказать Гедимину...
– задумчиво ответил Фрисс и покосился на южные облака.
– Ветер переменился...

– Альджау дует с юга, нам в спину, и это нам на руку, - Покоритель поднялся на борт корабля и остановился у корзины с раскрашенными яйцами чанки. Вернее, от яиц там были одни скорлупки, а чем Покорители их наполнили, Речник мог только догадываться.

– Макатагийя поведёт нас в устье каньона, к лучевым пушкам тарконов, и тут нам нельзя будет мешкать. Мы будем виться небесной змеёй между сжигающими лучами, пока не разобьём эти машины. Мне это по нраву!

– Много у тарконов пушек?
– спросил Речник, проверяя, легко ли открывается узкий люк в днище. Настолько узкий, что не всякое яйцо чанки туда пролезло бы...

– Сирлавен говорят - три в устье, одна на подстанции, но там сама подстанция куда опасней, - нахмурил брови Нискигван.
– Я бы хотел сражаться с ней, это достойная битва... но и нам достанется, родич. Хорошо, хоть не дома разрушать послали...

– А подстанция не взорвётся?
– Речнику припомнились брызги накопителя, впитавшиеся в землю в порту Старого Города, и столбы пара над ними. Нискигван пожал плечами.

– Старые вещи очень прочны... Тихо!

Он поднял руку, призывая к молчанию. На одном из кораблей трижды ударил барабан. Четвёрка Покорителей взлетела на палубу, занимая места у парусов. Длиннокрылая "Альджаумаджиси" медленно поднималась в небо, и за ней потянулась вся летучая стая. Тёмное пятно - полуразрушенный Старый Город Ангалау - уже проступило на горизонте...

Высоченные гранёные башни, взирающие на пришельцев тысячами пустых окон, надвинулись на корабли - и армия западных племён затерялась среди них, как среди гигантских стволов. Речник услышал переливчатый свист слева от себя и увидел, как часть кораблей сворачивает к западу. Оставшиеся замедлили полёт, широко раскинув крылья, и повисли в тени древних зданий.

– Стая "Хиниансиа" улетела к подстанции, - вполголоса пояснил Нискигван.
– Мы нападём по сигналу. Занять места!

Но все и так были на местах - один воин у направляющих парусов, двое у стреломётов, двое - у корзин с яйцами-снарядами. Снова послышался сигнальный свист, и корабль, выпустив поток горячего воздуха, помчался следом за вожаком-"Альджаумаджиси". Шар, обшитый колючей кожурой Ицны, пульсировал над головой Фрисса, как огромное живое сердце, и сияние переливалось внутри оплетающих его трубок. Невидимым двигателем управлял Нискигван, штука эта была посложнее, чем печь речной хиндиксы, и Речник перед битвой решил не вникать в её устройство...

Они летели очень быстро - Фрисс еле успел заметить, как промелькнуло внизу русло высохшей реки, окружённое обломками тлакантских строений, проскользнули в тени корабля раскрошенные стены и вывороченные фундаменты, а хасен уже пронёсся над сложенной из рилкаровых плит стеной Ангалау. Шесть кораблей отделились от стаи, и Речник за спиной услышал свист стрел и грохот взрывов, а потом хасен содрогнулся и задымился от ударивших в днище лучей.

– Сбро-о-ос!
– скомандовал Нискигван, корабль вильнул в воздухе, Фрисс схватил пригоршню ящеричьих яиц из ближайшей корзины и высыпал в люк. Взорвались они отменно, разметав вокруг себя горящее масло, песок и осколки стекла, и вооружённые хентос бросились под прикрытие стен. Воин-кеу потянул за рычаг стреломёта, целясь в окно, в котором мелькнула белокожая тень, и быстро пригнулся. Кожура Ицны, прикрывающая шар, задымилась, в ней быстро росла дыра с обугленными краями. Стреляли с крыши. Кеу спустил ещё два рычага, и Фрисс как будто услышал пронзительный крик из-под корабля, но хасен уже пролетел мимо.

– Сброс!
– крикнул Нискигван, бросаясь к дыре с куском свежей кожуры. Без брони шар был крайне уязвим. Речник швырнул в тех, кто стрелял с земли, яицо чанки, корабль качнулся в воздухе, подброшенный взрывной волной, вторая волна швырнула его в другую сторону. Фрисс поднял голову и увидел, что хасен летит не один - стройный клин из девяти кораблей мчался над Ангалау, к западу кружились, сея разрушение, ещё два десятка, а ещё дальше, в серой дымке над высокими руинами, реяла несметная стая Клоа. Сильный жар коснулся спины Речника, он наугад послал молнию и распластался на палубе - кто-то из хентос или тарконов стрелял слишком метко...

Хасен заложил вираж, между бортом и шаром сверкнуло что-то стальное, мимо промчались ещё два корабля, виляя в воздухе, и Фрисс увидел, чуть не упав с накренившейся палубы, покрытую рилкаровыми плитами башню, на крыше которой медленно поворачивалось что-то сверкающее, похожее на огнемёт или сфалт, но раза в три больше. "Лучемёт," - промелькнуло в голове Речника, уже привычно ныряющего под защиту бортов от неяркой вспышки со стены башни. Вокруг второго, точно такого же, сооружения кружилась вторая тройка кораблей, и башню сотрясали взрывы, разгоняя вооружённых хентос от её подножия. Речник, улучив момент, метнул в белокожую фигурку в верхнем окне башни водяную стрелу, услышал нечленораздельный вопль и тут же вынужден был создать водяное облако вокруг хасена - кожаная броня, не выдержав обстрела, начала обугливаться и расползаться.

– Цель - основание пушки!
– крикнул Нискигван, направляя корабль к самой башне. На мгновение хасен оказался напротив сопла лучемёта, но успел до выстрела - раскалённый ветер прожёг броню на боку шара, но не испепелил его. Светящиеся трубки судорожно сжались, корабль рванулся вперёд, и залп из стреломётов прошёл мимо цели, даже не оцарапав древнюю машину.

Страшный взрыв бросил корабль на башню, так, что Нискигван еле увёл его от столкновения. Оглушённый Речник, мотая головой, привстал на палубе - и увидел огненное облако, медленно осыпающееся на соседний лучемёт и совсем недавно бывшее кораблём. Прогремел второй взрыв - по счастью, хасен летел уже по другую сторону башни - и грозное сооружение, накренившись, развалилось на части. Лучемёт, искря и роняя детали, прокатился по остаткам стены, рилкаровые плиты полетели во все стороны, отбивая куски от соседней башни и близких полуразрушенных зданий.