Записки принцессы. Поцелуй для демона

Почему-то вспомнились скитания моей мамы и Ричарда. При смене власти от непосредственного претендента мужского пола избавлялись при первой же удобной возможности, поэтому мама с Ричардом и сбежали из Флорансии, но в отношении женщин принято проявлять милосердие… запирая в каком-нибудь склепе, где можно разве что сгнить заживо. И… не знаю, случались ли у Трея связки с другими ведуньями, но с сестрой были точно, уверена. Иначе те, кто погрузил Трея в стазис, не стали бы бояться последствий его взаимодействия с Морган.

Наверное, в моих глазах отразился ужас от подобной дикой перспективы, потому что взгляд демона смягчился. Мужчина вновь склонился ко мне, щекоча нос запахом кофе.

— Мама и Морган тоже самые важные и любимые люди в моей жизни, — тихо заговорил Трей. — Они самое дорогое для меня во всех мирах, и я вернусь за ними. Мама не должна вечно расплачиваться за прихоти моего биологического отца, а красота Морган — увядать в каменном мешке.

— Надеюсь, я когда-нибудь их увижу, — прошептала я. Хочется уже познакомиться с ведуньей, прошедшей через связку с демоном и тем более являющуюся его сестрой. Нет, не прямо сейчас, конечно…

— Я обязательно представлю вас друг другу, — пообещал мужчина, коснулся губами моих губ.

Я обвила руками шею Трея и наслаждалась медленным чувственным поцелуем — до тех пор, пока за пояс моего халата не потянули, развязывая.

А может, всё-таки прямо сейчас знакомиться пойдем?

Я застыла, ощущая, как ладонь пробралась под халат, накрыла одну грудь, сдвигая мешающуюся ткань. Да я загрызть себя готова за эту невесть откуда взявшуюся дурацкую стеснительность! Но и как-то перебороть не получается. Что ж так не везет-то?

— Просто расслабься, — вдруг посоветовал демон, чуть отстранившись.

И попытаться получить удовольствие? Я пытаюсь. Честно!

— А… а огонёчки будут? — зачем-то спросила я.

— Не должны, — заверил мужчина, лаская мою грудь.

— А… я твои эмоции чувствовала…

— Я твои тоже.

— А… так всегда будет?

— Ли, пожалуйста, помолчи хотя бы пять минут, хорошо?

Ну, раз просит…

Через пять минут стало немного не до глупых вопросов… затем совсем не до них… Посторонние мысли наконец покинули голову и, когда Трей усадил меня и стянул с моих плеч халат, возражать уже не хотелось и руки лишь раз дернулись в инстинктивной попытке прикрыться. Тело словно плавилось под уверенными прикосновениями, то легкими, вспыхивавшими искрами под кожей, то горячими, оставлявшими огненный след внутри и снаружи. Я цеплялась за мужчину, боясь отпустить хоть на мгновение, терялась в охватившем нас пламени, так похожем и одновременно не похожем на мой стихийный огонь, на нашу связку. Это тоже сила, но иного, не менее древнего рода… И она затягивала всё сильнее, поглощала без остатка, чтобы выпустить на волю нечто новое, сияющее, только наше…

В результате кофе безнадежно остыло. Обхватив чашку ладонями, я подогрела содержимое, поставила на перенесенный Треем со столика на кровать поднос с завтраком, добавила молока и принялась за еду. Маленькие кексы с корицей почти все съела сама. Из вредности.

— Ты ещё помнишь о долге?

О долге? А-а, я же демону что-то там должна… правда, до сих пор неясно, что именно.

— Угу, — кивнула я, дожевывая последний кексик. Доела, облизнула пальцы и, глянув на сидящего по другую сторону подноса мужчину, щедро предложила: — Могу отдать натурой. Только попозже, если не возражаешь. — Прямо сейчас пока не хочется. Секс дело хорошее, не спорю, а хороший секс — вообще замечательное, но несколько… утомительное.

— Я запомню, — усмехнулся Трей. — Мы говорили об услуге. Любой.

— В пределах разумного, — уточнила я. И почему демон вспомнил о долге сейчас?

— Да, в пределах, — подтвердил мужчина. — Когда я скажу, ты сделаешь так, как я скажу, и не станешь возражать.

— Что? — растерялась я.

— Я попрошу тебя что-то сделать, и ты сделаешь, — терпеливо разъяснил Трей. — Подчинишься без возражений, вопросов и попыток поступить по-своему.

— Но… — А если он банк попросит ограбить или ядик какой Вигу добавить? Хотя о чем это я? Едва ли демон станет просить о подобной ерунде… — Тебе не кажется, что это довольно странный возврат долга? — нервно рассмеялась я.

— Я вправе попросить тебя о любой услуге на мой выбор. Пределов разумного она не нарушит, не беспокойся.

Да теперь меня не волнуют эти самые мифические пределы! Гораздо важнее, что стоит за столь странной просьбой. Почему сейчас? Почему требуется моё беспрекословное подчинение?

— Ли, выполнишь?

— Я… — Под пристальным ждущим взглядом я осеклась. — Да, выполню. Когда ты скажешь и то, что ты скажешь.

Мужчина улыбнулся с оттенком грусти, встал с постели. Я через плечо понаблюдала, как он разбирает нашу сваленную общей кучей в кресло одежду, отвернулась и допила заново остывший кофе. Сидя в изножье, спиной к основной части комнаты, подождала, пока Трей оденется и только потом тоже слезла с кровати, взяла свои вещи и таки ретировалась в ванную. Единственная проблема переодевания из халата в вечернее платье за закрытой дверью заключалась в том, что я не смогла полностью застегнуть «молнию» на спине. Попрыгав перед зеркалом и безрезультатно попытавшись дотянуться до мерзкого крошечного язычка то одной, то другой рукой, я признала своё полное поражение и покинула убежище. Приблизилась к демону, молча повернулась спиной, подняв волосы. Трей застегнул «молнию» до конца и поцеловал меня в плечо.

— Так мне считать себя замужней или подождать, чем закончится наша с Ирвином помолвка? — решила я прояснить хотя бы один момент.

— Забудь о своей помолвке. О любой своей помолвке. Ты связана.

— Но Ирвин-то нет.

— Когда я говорил, какой бывает кровная связь, — ладони мужчины легли на мои плечи, слегка сжали, — я не имел в виду, что это наш случай. И если кто-то, необязательно наследник Лиры, станет распускать руки, то рискует лишиться их совсем.

И ждет этого гипотетического несчастного в лучшем случае участь Кэйда, отделавшегося ожогом, а в худшем… Короче, до крайностей желательно не доводить, сила на страже моей добродетели — вещь действительно опасная.

— Хорошо, — не сдавалась я. — Я спокойна за свою честь, ты за мою верность, ну а как быть мне?

— Верить.

Вот так всегда: женщине на сторону и глянуть нельзя, а мужчине разве что на золотом блюде всё не преподносят да в рот не запихивают.

Я развернулась лицом к Трей, прижалась и прошептала:

— Я верю. Но если потребуется — найду. И посмотрим тогда на реакцию моей силы. — И, чую, реакция эта понравится только мне.

— Знаю, — ответил демон.

Склонился ко мне, я потянулась к нему и губы встретились где-то на середине пути. А может, ну его? Задержимся здесь до обеда… или сразу до вечера, завтрак в номер принесли, и обед тоже могут… а вечером я с удовольствием погуляла бы…

Трей отстранился первым, забрал с маленького столика у стены ключ, открыл дверь. Я в последний раз осмотрела комнату, убеждаясь, что ничего не забыла, и искренне надеясь, что не покраснела, задержавшись взглядом на разворошенной постели. Я вышла, мужчина следом, запер дверь номера, обнял меня за талию и повел к лифту. Я прижалась к демону, чувствуя себя спокойно и уютно в надежных объятиях. Сила мирно спала, в голову лезли всякие романтические глупости, хотя я прекрасно понимала, что прогулки под луной и цветы с конфетами нас не ждут. А что ждет, неизвестно…

Мы спустились на первый этаж, вышли из лифта, и я наткнулась на напряженный, встревоженный взгляд сестры. В вестибюле, чуть в стороне от входа, располагалось несколько диванов цвета спелой вишни, и Гейл, немного растрепанная и бледная, сидела на одном из них, внимательно глядя на двери лифта. Увидев нас, сестра поднялась, стремительно приблизилась.

— Что случилось? — спросил Трей.

— На Мирейли напал ловец.

Ловец? Здесь, в Железном мире?!

— Он забрал Миру? — опешила я.