Защитить свою собственность

В дальнем углу Зет отгородил веревкой слишком большое пространство для любителей кнута. Цепи, свисающие с выступающей потолочной балки, удерживали руки Салли над головой. Спереди от маленькой брюнетки Вэнс дразнил её груди небольшим флоггером из оленьей кожи. Позади неё Гален использовал однохвостку, оставляя на её спине и заднице скрещенные тонкие красные линии.

Судя по тому, как ее голова покоилась на поднятой руке, Салли была глубоко погружена в сабспейс. Неудивительно. Два Дома проделали чертовски хорошую работу, совместно трудясь над своей женой-сабмиссивом.

Нолан проследил взглядом стулья за пределами зоны… и нашел Бет и Джессику. Он поставил недопитое пиво на стол, скрестил руки на груди, поморщившись от боли, и изучающе посмотрел на свою женщину.

Свернувшаяся калачиком в углу кожаного дивана, его маленькая сабочка была одета в джинсы и простую белую футболку. Никакой косметики. Ее длинные рыже-каштановые волосы были стянуты сзади резинкой. Господи, обычно она одевалась так на прополку сорняков.

Когда она подскочила от крика мужчины с соседней сцены, Нолан понял, что её нервы на пределе. И все же в те несколько раз, когда им удавалось поговорить, она настаивала, что с ней все в порядке.

Она солгала ему.

Пока он переваривал этот неприятный факт, она оглядела комнату. Ее взгляд скользнул мимо, остановился и снова вернулся к нему. Её рука прижалась ко рту.

— Мастер? — и тогда она рванула через комнату и врезалась в него с такой силой, что он покачнулся на пятках.

Чёрт, это больно.

Но не имеет значения.

Он обнял ее и притянул к себе. Наконец-то.

— Ты здесь! — она сжала его слишком тонкими и на удивление мускулистыми руками, и он наклонился, чтобы вдохнуть ее клубнично-лимонный аромат. Его собственное сладкое, пряное лакомство.

Ее губы были мягкими, настойчивыми и податливыми, когда она прижалась к нему так близко, что между ними не осталось свободного пространства. Проклятье, он скучал по ней.

Услышав звук удаляющихся шагов, он понял, что Джессика тактично оставила их наедине для воссоединения.

В конце концов, он отстранился… и нахмурился. Его друзья говорили об этом. Хотя лицо Бет раскраснелось от волнения, темные круги под глазами отчетливо были видны.

Не замечая его изучающий взгляд, она погладила его короткую бородку.

— Что это? Я почти не узнала тебя.

— Решил не тратить время и побриться, когда буду дома. — Из-за наличия в родословной предков американских индейцев у него не сильно росла борода. Бритьё в тех местах было довольно проблематичным, учитывая антисанитарию повсюду.

Она погладила по краю бороды.

— Мне это вроде как нравится, — прошептала она.

— Ради тебя я оставлю её ещё на один день.

Ее рука замерла, а лоб наморщился.

— Ты выглядишь ужасно усталым, мой Мастер.

— Долгий перелёт, — проведя пальцем по ее щеке, он отметил, что скула стала более выраженной, и приподнял ее лицо. Она всегда была худенькой, но сбросила ещё несколько фунтов. Ей не было нужды себя ограничивать. В его голосе слышалось беспокойство. — Крольчонок, что происходит? Ты ужасно выглядишь. Насколько ты похудела?

Её дрожь показала ему, что нужно быть помягче. Может, и так, но каждый раз, когда им удавалось поговорить по телефону, он спрашивал ее, как она. И каждый раз Бет отвечала: «У меня все хорошо. Никаких проблем».

— Я в порядке, — она вздернула подбородок. — Работа на улице в такую жару убивает всякий аппетит.

— И сейчас? — И это будет ложь под номером… очередная. Еще плюс одна к общей стопке. Он бы шлепнул ее по заднице, но сейчас ей просто не хватало мяса, чтобы выдержать хорошую порку. — Вместо того, чтобы проводить сессию, я лучше покормлю тебя.

— Я… хорошо, — в её глазах было разочарование с примесью облегчения.

Облегчение? Он прищурился. Сначала он накормит ее, а потом отвезет домой для откровенной беседы. Назревал долгий разговор, с глазу на глаз. Она могла уклониться от его вопросов по телефону, но ее тело не могло солгать ему.

Обняв, он повел ее к бару.

Он был здесь. Её муж и Мастер. Её жизнь.

И все же, даже когда сердце Бет заплясало от счастья, ее охватило беспокойство. Потому что, уставший или нет, Нолан был несокрушимым. За лето его темный загар стал еще темнее. Руки бугрились мышцами, а плечи стали еще шире. В сообщениях он упоминал, что помимо руководства над проектом, он лично принимал участие в строительстве.

Его прямые чёрные волосы, длиной до плеч, были стянуты кожаной лентой. С жесткой бородой, в чёрной футболке и чёрных джинсах он выглядел словно тёмный воин. Смертельно опасный.

Она же выглядела так, словно побывала в Аду.

И это было правдой. Черт возьми. И ему не нравились худые женщины. Сабмиссивы всегда сплетничали о Домах, особенно о Мастерах «Царства теней», так что за эти годы она услышала всё о Нолане. Как и тот факт, что все его многочисленные женщины до нее были пышнотелыми, с большими сиськами и широкими бедрами — всё, чем она не обладала. Её потеря веса только усугубила ситуацию. Вместо плодородной долины она напоминала вершину скалистого хребта, неприветливую и сухую. Бесплодную.

Нет, не сворачивай на этот путь. Она никогда не станет «пышнотелой», и он любил её такой. Теперь, когда он был дома, она вернет потерянный вес.

Однако она не сможет вернуть надежду о вынашивании ребёнка, и горе было похоже на жестокий ветер, колышущий ломкую траву. Нет. Не сейчас. Нолан дома. Тряхнув головой, чтобы прогнать отчаяние, она провела руками по его груди, просто чтобы убедиться в реальности происходящего, он здесь, с ней.

Он вздрогнул.

Шокированная, она отступила назад. Яркий свет бара высветил резкие линии у его рта. Его глаза были усталыми… и настороженными. Она положила руку ему на плечо.

— Нолан, что случилось?

Уголок его рта приподнялся.

— Думаю, об этом мы тоже поговорим позже. Сначала, — в его тоне слышались железные командные нотки, — я хочу, чтобы ты принесла тарелку с едой. Если на ней будет не так много еды, как я представляю, то у нас состоится серьёзный разговор.

Дрожь пробежала по ее телу. О, она скучала по рокочущей властности его голоса. Скучала по нему.