Застывший Бог

– Это все дед Вася виноват. – решительно вклинилась в разговор Альда.

– Что еще за дед Вася?

– Брат мой, – на голубом глазу соврала Альда. – Приезжает к нам иногда. Чую, он внуку в голову все эти глупости вкладывает.

– Так вы оградите ребенка от этого дурного влияния.

– Оградим! – Истово пообещали пришедший в себя дед, и Альда. – Ох уж этот Василий! Ноги этого смутьяна Васьки больше в нашем доме не будет.

– Надеюсь, надеюсь, – кивнула классная. – Ребенка, знаете-ли, запустить легко, а вот выправить потом трудно, иногда почти невозможно.

– Будем стараться! – Единогласным греческим хором пообещали дед и Альда.

– Теперь вот еще какой вопрос, – потеребила оправу очков Марина Григорьевна. – Старшеклассники с которыми ваш внук осуществлял хулиганские действия, сказали, будто ваш внук хвастался, будто бы он имел дело с какой-то, – поймите меня правильно, я только передаю, что они мне сказали, – имел дело с какой-то путаной, которая учила его, даже не могу повторить, чему...

– Да ну что вы! – Восплеснула руками тетушка Альда. – У нас же приличная семья! Он же еще маленький совсем! Вы что же такое говорите?!

И пока тетушка Альда умирала от праведного возмущения, дед обернулся, и довольно зловещее посмотрел на меня.

– Да-да, я конечно понимаю, смутилась учительница. – Тем не менее сигнал был, и мы обязаны на него отреагировать.

– Недоразумение какое-то! – Кракнул дед. – Оскорбительное даже, я бы сказал, недоразумение. Миша, ты понимаешь о чем речь?

– О чем?

– Что тут говорят, будто ты говорил про путану?

– Про кого, – сделал я прозрачные глаза. – Про путану?

– Ты не говорил? – Уточнил дед.

– Нет. А что это?

– Не что – а кто. – Поправил меня дед. – Сейчас тебе Марина Григорьевна объяснит – кто.

– Ничего я не буду объяснять! – Запунцовела щеками классная руководительница. – Ребенку еще такое знать рано.

– Вот слышал Мишка? – погрозил мне пальцем дед. – Запомни, что ты это слово накрепко забудь. Тебе его еще рано!

– Забуду! – пообещал я.

Марина Григорьевна с облегчением выдохнула.

Дальше все пошло легче. Дед, с Альдой на подпевках, кряхтел, поддакивая праведному возмущению учителя, сетовал на разгул хулиганства среди подрастающего поколения, обещался принять меры... Минут через пятнадцать камерное собрание закончилось.

Домой ехали в дедовой Ниве.

Сразу, как только дед отъехал от школы, тетушка Альда с наслаждением сняла очки и распустив волосы перепричесалась. За городом дед тормознул машину у кортежа из трех серых тяжелых джипов, возле которых стояли несколько хмурых девок с тяжелыми взглядами. Тетушка Альда на переднем сиденье повернулась ко мне.

– Ну ка иди сюда, – Ласково поманила она меня пальцем. – Наклонись.

Я наклонился к ней с заднего сиденья, и она влепила мне железной рукой по загривку оглушительного “леща”.

– Остальное тебе дед дома объяснит, – сказала на прощание тетушка Альда, и выйдя из машины пошла к серому кортежу. Как она садилась я не видел, дед уже тронул свой рыдван.

Дома дед самым подробным образом опросил меня о подробностях моего несчастия. Потом мы сели за стол, я по памяти нарисовал план школы, и мы рассмотрели скидывание гандонов с крыши, как тактическую диверсионную операцию. Тут дед конечно отругал меня за небрежно составленный план действий, открытое при совершении диверсии лицо, и незапланированные загодя пути отхода. Потом мы разобрали, как эту операцию надо было провести правильно.

А потом дед разложил меня на лавке, и хорошенько отодрал ремнем.

Озвучивая на каждый удар: – за глупость, – за лишнюю болтовню; и особенно отчетливо – за путану.

Про Альду рассказывать никому не следовало.

Я – рабочий человек.

Каждую неделю, в субботу я теперь езжу в Питер, на заработок. Сперва пешком добираюсь до Зеленогорска, а потом оттуда на рейсовом автобусе, на другой берег, до Питера. Работаю я в магазине у дядьки Горазда. Он – из наших. Ему за сорок. Он толст и пузат, одна нога короче другой и плохо гнется, зато ручищи такие, что слона удушит. Он был бы рыжим, если бы не был брит, а цвет волос видать только на вислых длинных усах, заплетенных в косички, – они рыжие и разбавлены сединой. Это дед меня устроил к дядьке Горазду, чтоб я набирался жизненного опыта и социализовывался. Моя работа пока малая, – подай, принеси, посчитай... Продавать мне пока не очень доверяют, у Горазда магазин около-военного снаряжения, – а кто же будет покупать такие вещи по совету мальца? Но основы торговли я уже понял, скоро смогу продавать и сам. В первый же день, когда дед привез меня к Горазду, тот сразу за меня взялся.

– Значит, слушай сюда парень. – Басил могучим рыком Горазд. – Задача у нас простая, – продавать! Клиент приходит, говорит чего хочет – мы ему продаем что он хочет. Клиент приходит – не знает чего хочет – и мы ему радостно всучаем что подороже. Главное запомни вот что: – тут Горазд наставительно сунул мне под нос толстый палец. – мы продаем не просто всякие вещички. Мы продаем одежду и экипировку для перцев, которые хотят почувствовать себя причастными к риску, опасностям, и суровым армейским будням! Поэтому мы продаем не просто одежду и снаряжение, – мы продаем ТАКТИЧЕСКИЕ одежду и снаряжение! Понял?

– А что значит тактические? – Спросил я.

– Ну... хм... – Дядька горазд почесал ручищей бритый затылок. – Вообще когда-то это греческое слово обозначало искусство построения войск, и действия этих самых войск в бою. Но теперь об этому уже мало кто помнит, и слово “тактический” стало означать просто немерянную крутизну! Вот! – Толстяк метнулся к стене, и сорвав с вешалки штаны усеянные карманами, ткнул их мне под нос, – что это?

– Э... Штаны?

– Нет! – Гаркнул толстяк. – Это не просто штаны! Это ТАКТИЧЕСКИЕ штаны! Видишь сколько тут карманов? А это?! – Толстяк сорвал с блестящей серебряной головы манекена кепку, – это что?

– Бейсболка?

– ТАКТИЧЕСКАЯ бейсболка!

– А что, у неё тоже много карманов? – Спросил я.

– Нет! – Мотнул головой Горазд. – Неважно! Неважно сколько карманов! Неважно рюкзак, спальный мешок, или кэмеэлбэк! Важно то, что если мы прибавляем к какой-либо тускло окрашенной вещи приставку “тактическая”, её сразу можно втюхать в три раза дороже. Ну, теперь-то понял?

– Вроде понял...

– Что это?!

– Сморакльник. – Пригляделся я. – Платок носовой. Только большой.

– Это называется “бандана”. Какая?

– А... тактическая?

– Да! А это?!

– Носки. – Я тут же поправился. – Тактические носки!

– Молодец! Вот это что?

– Тактическая рыбная удочка. С тактической леской и тактическим поплавком!

– Правильно! А здесь?

– Упаковка тактических презервативов!

– Сечешь! – Похвалил Горазд. – Вот еще...

– У меня вопрос.

– Ну?

– Я понял что ко всему надо прибавлять слово “тактическое”, чтобы продать. А если кто из покупателей спросят, чем тактические штаны лучше обычных?