Заупокойная месса

Тадеуш с раздражениемПокорно благодарю за эти новые миры, которые можно завоевать, вырезав стадо глупых, ни в чем неповинных баранов.

ЕваНе то. Нужно прежде всего успокоить море, прорыть горы, нужно пережить все страдания и все восторги, чтобы открылся глазам этот новый мир. А если такой конквистадор случайно наступил железною ногою на какой-нибудь цветок, — разве это важно?.. (Протяжно, немного сонно.)Что из того, что придется вырубить лес, хотя бы и самый чудесный лес, чтобы дать своим глазам упиться новым, неведомым чудом?..

ТадеушЧто же дальше?.. дальше?!..

ЕваПостой… (Вдруг смеется)Ха-ха… Как кипит в тебе пылкая кровь конквистадора. (Смотрит на него и снова упавшим тоном.)Нужно раньше успокоить море, прорыть горы, раздавить железною ногою цветок…

Тадеуш гневноТы думаешь о Бронке?

Ева молчит, мешает лопаткой огонь и подбрасывает новые поленья.

Тадеуш таинственноО Бронке?

Ева равнодушноДа, ты угадал.

^{Молчание, во время которого Тадеуш нервно шагает по комнате.}

Тадеуш подходит к нейЕва, прошу тебя, молю, оставь нас в покое!

ЕваНо для тебя все равно не может быть покоя.

ТадеушЗнаю, знаю, но пусть он будет хоть для Бронки.

ЕваВидишь, Тадеуш, как ты слеп. Да неужто же ты не видишь, какими тревожными глазами глядит она?.. Неужели ты не замечаешь, как ее глаза, точно у испуганной ласточки, останавливаются то на мне, то на тебе?.. Как я люблю ее!.. Ты не заметил, как она была сегодня неестественно возбуждена, как она то и дело обращалась к Казимиру, точно хотела в нем найти поддержку…

^{Молчание. Тадеуш продолжает ходить по комнате.}

ТадеушГм… Так ты веришь, что я создан для того, чтобы завоевывать новые миры?!.. Но к чему это?

ЕваЧтобы твоя жизнь была полна красоты, и чтобы сам ты был прекрасен.

ТадеушА если я не сумею ничего завоевать?

ЕваТогда ты погибнешь, — в этом будет тоже красота!

ТадеушНу, а если все это — только несбыточная мечта, если я только буду бессмысленно губить и себя, и все вокруг?

ЕваИ в этом — красота! Тот, кто чего-нибудь добивается, кто мучается, но стремится к чему-то, — тот, хотя бы он и не достиг никакой цели, — прекрасен!

ТадеушА если он стремится только к миру, к покою и уютному уголку у теплого камина?

ЕваЭто — для Казимира!

ТадеушА для меня?

Ева пристально смотрит на него и улыбаетсяДля тебя?.. Я — только я — одна я!

Тадеуш останавливается перед нею, сдавленным голосомПочему же, почему тогда, когда я все нес к твоим ногам, когда я действительно мог бы с тобою и через тебя завоевать те новые миры, о которых ты говоришь мне, — почему же тогда ты оттолкнула меня?

ЕваПотому что тогда ты не сумел быть моим господином.

ТадеушА теперь?

ЕваА теперь я люблю тебя, люблю за то, что ты хотел забыть меня, за то, что хотел победить себя, потому что только сильные умеют побеждать себя. Я люблю тебя со всей тоскою и страхом, что ты не захочешь быть моим.

Тадеуш нервно смеетсяНадо зажечь лампу. Бронка может войти каждую минуту… Она еще, пожалуй, и в самом деле оправдает твои романтические фантазии и подумает, что я провожу с тобою сладкие heures de confidence! [30]

^{Зажигает лампу. Молчание.}

Ева равнодушноИ долго ты так скитался по свету?

Тадеуш с удивлением смотрит на нее и отвечает, подражая ее тонуДа, долго, года два.

30

Часы тайного свидания (фр.).

ЕваКажется, был даже в Африке?

Тадеушс ирониейДа, был… Но все, что там можно было открыть, уже открыл Стэнли… А я охотился на тигров… Ты права… Ха-ха-ха… Ведь я создан конквистадором… Но когда у меня на глазах тигр растерзал двух негров, — право, я не испытывал никакого чувства торжества… И только…

Ева язвительноТолько — что?..

ТадеушНичего особенного… В голове у меня блеснула простая мысль, что вот теперь и мой черед…

Ева насмешливоА у тебя не было оружия?

Тадеуш тем же тономЗаряды подмокли.

ЕваИ ты не боялся смерти?

ТадеушЯ искал ее. Ведь и в этом есть красота — быть растерзанным таким царственным зверем!

ЕваДа, и в этом красота… А вот и Бронка вернулась.

^{Слышно, как отворяются двери в передней; доносится громкий разговор Бронки с Казимиром.}

Второе явление

^{Входят Бронка и Казимир}

Бронка возбужденноАх, если бы вы видели, как дивно хорошо было кататься. Лед сверкает искрами замерзшего снега! А луна, луна!.. Чудно, чудно… Правда, Казя? Ты ведь и сам говорил, что это дивно. (Обращаясь к Еве.)Нет, завтра ты непременно должна пойти с нами. Все точно нарочно для тебя сделано: снег, луна и Казя, Казя, ха-ха-ха… Ты не смотри, что он такой скучный, я никого не видала, кто бы так великолепно катался на коньках.

КазимирНу, Бронка по своей привычке все преувеличивает. Вовсе уж не было так дивно! Снег на пруду совсем не расчищен, и милая моя невестка забавлялась тем, что бродила по колено в снегу.

Бронка рассеянноО, как он лжет, как он лжет… Ах ты, недобрый… (Вдруг к Тадеушу)Ты, Тадя, может быть, недоволен, что я была так долго? Но видишь, дорогой, я знала, что ты с моей Евой, и я нарочно хотела, чтобы вы побыли вместе, чтобы, наконец, через год ты сбросил с себя свой деревенский вид и поднялся опять с Евой в те области, которые для меня, бедной, слишком высоки. (Прижимается к Еве)Ах, какая ты, Ева счастливая, — ты совсем другая, чем все мы! Я так хорошо помню, как после обручения приехала к тебе… слышишь, Тадя? Комната была вот такая, совсем, совсем такая, как вот эта, в которой мы сейчас… (Точно просыпаясь от сна.)Поразительно, Ева, — твоя комната была совершенно так же меблирована, как наша.