Зазеркальная империя. Гексалогия

– Бах, – отчетливо произнес он, не тронув, разумеется, рифленой «собачки» спуска: игры с оружием остались в далеком детстве, пусть даже наверняка известно, что оно не заряжено.

«Нет, ерунда все это, – пистолет аккуратно улегся на свое место. – Попасть из такого монстра с сорока шагов непрофессиональный стрелок может лишь в одном случае из тысячи. Больше верится в то, что можно выиграть миллион рублей по случайно подобранному на улице трамвайному билетику…»

Но на душе молодого человека все равно скребли кошки…

26

– Вы можете говорить что угодно, – штаб-ротмистр Баргузин расстегнул тесный ворот мундира и повертел шеей, – а стреляться в такое утро – грех. Вы только посмотрите, господа, что за погода!

Утро действительно выдалось великолепным. Солнце едва-едва поднялось над частой гребенкой далекого леса, молодая травка была покрыта серебристой росой, могучая река в нескольких шагах бесшумно катила свои спокойные, будто политые маслом воды к морю. Ранние пичуги пробовали голоса в окутанных легкой дымкой прибрежных кустах, а из-за реки им вторили автомобильные клаксоны просыпающегося города.

– А по мне, так только в такое утро и стреляться, – заявил, как всегда безапелляционно, князь Лордкипанидзе, давно уже распахнувший на груди шинель, дабы все присутствующие могли полюбоваться новеньким анненским крестиком. – Отдать Богу душу посреди подобной благодати – это ли не счастье? Вы только представьте: дождь, слякоть, в двух шагах ни черта не видать, а вы, как дурак, с пистолетом… Или зимой, к примеру. Бр-р-р! Нет, что ни говорите, а нынешнее утро – самое благоприятственное…

– Чтобы получить свинцовый орех между глаз! – фыркнул штаб-ротмистр.

– Типун вам на язык! – яростно сверкнул глазами князь. – Накаркаете!

– Ну, я же не уточнил, кто именно получит пулю… – развел руками Баргузин. – А вы чего молчите, Бежецкий? – переключил он внимание на задумчивого Сашу.

– Помалкиваю, как и надлежит младшему в присутствии старших, – кротко ответил поручик. – По возрасту и по чину.

– Правильно! – хлопнул Александра по спине князь. – Это по-нашему! Вот что армия делает из зеленых юнцов!

– Отстаньте от него, поручик, – Баргузин поморщился. – Он и в гвардии был скромен и обходителен, не чета некоторым… Да вы расстегнитесь, расстегнитесь, Саша – тепло, как летом. Или вы там, на юге, отвыкли от скупых милостей нашей природы?

– Почему же, – поручик расстегнул шинель. – Там тоже не всегда лето. Особенно – в горах.

– В горах! – воскликнул Лордкипанидзе. – Какие там горы? Жалкие холмики! Вот у нас, на Кавказе!..

И осекся.

Нет, нужно отдать должное гвардейцам: челюсти у них не отпали, но то внимание, с которым они изучали Сашин мундир, стоило многого…

«А что, если бы я, для смеху, нацепил афганскую ленту через плечо? Да с золотой звездой вкупе?»

– И что самое интересное, – задумчиво пробормотал Баргузин, отрываясь от созерцания Сашиных наград, – до сих пор за это не выпито ни рюмки водки. Непорядок.

– Какой водки? – Горячий грузин обнял засмущавшегося Александра и поцеловал, уколов вечной щетиной. – Вина! Нашего, грузинского! И чтобы музыка!..

Он выпустил Сашу из объятий и прошел по лужку в горском танце, аккомпанируя сам себе гортанной песней.

– Кстати, – молодой человек вспомнил о разговоре с Вельяминовым, – завтра приглашаю вас и всех товарищей по полку – кто пожелает, конечно – в «Купца». Там уже заказан зал, музыка… Погуляем на славу.

– Браво! – Штаб-ротмистр похлопал. – Вы не устаете меня удивлять, поручик. Возвратились героем, сорите деньгами… Надеюсь, для банкета не придется закладывать родовое имение, как…

– А вот и виновник торжества! – прервал его довольно невежливо князь, указывая на бесшумно остановившийся рядом с их авто шикарный вельяминовский «Руссо-Балт». – Точен, как всегда!

Почти одновременно с Дмитрием появились секунданты Линевича – невысокий штатский с весьма военной выправкой и морской офицер.

– Ваш визави задерживается, – с кислой улыбкой заметил Баргузин, обменявшись с Дмитрием рукопожатием.

– Ничего, – блеснул тот безупречными зубами. – Главное, чтобы не струсил в последний момент. Все равно без медика начинать нельзя, а эскулап наш точностью не отличается.

Все, исключая Сашу, расхохотались. Видимо, с отсутствующим доктором был связан какой-то смешной случай, ему неизвестный.

– А не тяпнуть ли нам? – потер ладони князь Лордкипанидзе. – Пока суд да дело. У меня в машине на этот случай всегда припасено кое-что. Как вы, господа?

– Я не буду, – покачал головой Вельяминов. – Пить с утра не в моих обычаях, увы. Вот после комедии – не откажусь. И даже приглашаю вас всех ко мне завтракать. С шампанским, князь, – подмигнул он грузину, разочарованному отказом.

Линевич, прикативший на родном брате-близнеце Митиного авто, к группе офицеров не подошел, лишь поприветствовав их издали скупым кивком. На Саше его глаза задержались дольше, чем на остальных, и молодой человек готов был поклясться, что прочел в этом взгляде страх.

– Ха, трусит его превосходительство! – ухмыльнулся Лордкипанидзе. – Понимает штафирка, что мы его ни при каком раскладе не отпустим! Не знаю уж, что там у вас, Бежецкий, с ним приключилось, но если вдруг что – клянусь мамой, я его вызову! Да и вы, господа…

– Успокойтесь, поручик, – улыбнулся Дмитрий. – Все закончится сегодня и сейчас. Я уверен.

Доктор, рассыпаясь в извинениях, прибыл с огромным опозданием на такси, долго препирался с водителем, наотрез отказывающимся ждать до завершения дуэли… Одним словом, все было готово, когда солнце уже стояло высоко.

– Поздний завтрак получится, князь, – буркнул Лордкипанидзе, когда они с Баргузиным возвратились, разметив барьеры (саблями, естественно – как же иначе в гвардейской кавалерии?).