Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

Инициатором восстания был наставник Ризинау, но перед Вашим прибытием он сбежал из города вместе со сжигателями, послужившими причиной большей части смертей и разрушений. Сейчас всем руководит Малмер, если вообще кто-то руководит. Он не плохой человек. Он не хочет, чтобы заложникам причинили вред. Больше всего его заботит безопасность горожан, а также ломателей и их семей. У него есть требования, но его положение становится все более отчаянным. В городе не хватает продовольствия, и соблюдать порядок все сложнее.

Информация была, мягко говоря, столь же полезной, сколь и неожиданной, но Орсо старательно сохранял на лице непроницаемое выражение. Он действовал так, словно вытащил за игральным столом главный козырь, и теперь ему оставалось лишь развести остальных игроков на максимально крупные ставки.

Малмер знает, что ему почти не с чем торговаться. Если Вы предложите ему слишком много, это возбудит его подозрение. Вначале он боялся, что Вы нападете сразу. Теперь он боится, что Вы окружите город и уморите ломателей голодом. В Вас он ожидает увидеть высокомерного лжеца. Мой совет: разговаривать с ним честно и уважительно. Найти мирное решение, избегая пустых угроз, однако твердо отказаться выполнять любые требования. Покажите ему, что Вы понимаете, что время на Вашей стороне. Если Вы предложите помилование для ломателей, полагаю, его можно будет уговорить сдаться. Он знает, что на большее он не может надеяться.

Далее излагались требования ломателей: изменения в трудовом законодательстве, регулирование размеров жалованья в зависимости от цены на хлеб, санитарные и жилищные нормы — вещи, которые Орсо с трудом понимал, не говоря о возможности их предоставления.

Наставник Пайк протянул к листку ладонь, больше похожую на оплывшую перчатку:

— Ваше высочество, позвольте мне…

— Нет, не позволю.

Орсо сложил бумагу, загладил сгиб ногтем большого пальца и аккуратно сунул во внутренний карман. Затем улыбнулся — всегда начинай с улыбки! — и наклонился к Малмеру, словно собираясь завести доверительный разговор со старым другом. Словно судьбы тысяч людей никак не зависели от того, придут ли они к соглашению.

— Мастер Малмер, вы кажетесь мне честным человеком, и я хочу тоже быть с вами честным. Я мог бы с легкостью пообещать вам все что угодно, но у меня нет желания вас оскорблять. Правда состоит в том, что Закрытый совет совершенно не в настроении вести какие-либо переговоры, и даже если я соглашусь на все ваши требования… — Он развел руками тем же самым жестом учтивой беспомощности, который использовал в разговорах с обманутыми любовницами, недовольными кредиторами и разъяренными блюстителями закона. — Я всего лишь кронпринц. Ничто не сможет помешать моему отцу или его советникам отказаться выполнить то, что я обещал. Говоря откровенно, я подозреваю, что именно поэтому они меня и послали. А также, говоря откровенно, я подозреваю… что вы это прекрасно понимаете.

— В таком случае зачем мы вообще здесь? — резко спросил Цапля.

Покрытое шрамами лицо Фореста каким-то образом сумело посуроветь еще на пару делений.

— Ваше высочество, войска готовы двинуться на город по вашему приказу…

— Последнее, чего мы хотим — это продолжения кровопролития, полковник Форест, — и Орсо обратил к нему свою волшебную ладонь. Волшебства у него хватало на каждого. — Мы все здесь граждане Союза, верноподданные моего отца. Я отказываюсь верить, что мы не сможем найти какое-то мирное решение.

Возможно, у него был не такой уж большой опыт переговоров об освобождении заложников, но в вопросах убеждения других людей на него можно было положиться — будь то в игорном доме, дамской спальне или лавке ростовщика. Здесь его опыт был практически бездонным. Он смягчил свой голос, смягчил лицо, смягчил все, что только мог. Он встретил взгляд Малмера и превратился в сплошное медовое сочувствие:

— Насколько мне известно, зачинщиком этой… несчастливой ситуации был наставник Ризинау. Тем не менее, как я вижу, он не явился сюда, чтобы вести переговоры. Возможно, по мере того, как положение стало опасным, его преданность собственному делу несколько угасла? — Орсо показалось, что каменное лицо Малмера едва заметно дернулось. — Мне известен такой тип людей. Будем честны, я нередко вижу одного из них в зеркале. Человек, который устраивает бардак, а потом оставляет другим прибираться за собой.

Никто не бросился на его защиту, что разочаровывало; однако никто не спешил и защищать Ризинау.

— Я понимаю, что это значит… — он окинул каждого из трех оппонентов сочувственным взглядом, — …когда на тебя сваливают вину. И я ценю, что те из вас, кто все еще находятся в городе, сами сделали выбор остаться и попытаться спасти положение. Зачинщиков этой катастрофы выследят и накажут со всей суровостью, в этом я могу вас уверить.

— В этом не может быть сомнений, — прошипел Пайк.

— Но мне совершенно незачем наказывать вас за их преступления, — продолжал Орсо. — Моя забота — моя единственная забота — касается безопасности мужчин, женщин и детей Вальбека. Всех жителей, независимо от их политических взглядов. Я могу доставить ваши требования к моему отцу. Я могу передать их в Закрытый совет. Но в конечном счете и вы, и я понимаем, что я не могу обещать их выполнение.

Орсо глубоко вздохнул, сделал долгий выдох.

— Я могу, тем не менее… обещать вам амнистию. Полное помилование для каждого ломателя, который добровольно явится сюда и сдаст оружие до завтрашнего заката. Все заложники должны быть возвращены невредимыми. Немедленно вслед за этим будут возобновлены поставки в город продовольствия.

— Ваше высочество! — вмешался Пайк. — Мы не можем позволить, чтобы изменники…

Орсо утихомирил его своей поднятой ладонью, не отрывая взгляда от Малмера.

— Боюсь, единственной альтернативой для меня будет отдать полковнику Форесту приказ окружить город и полностью блокировать все сообщения. Я освободил ближайшее время в своем календаре и могу ждать так долго, как это понадобится. В таком случае, когда вы сдадитесь — а это несомненно произойдет, — то сдадитесь уже не мне, а наставнику Пайку.

Едва ли нужно упоминать, что оплавленное лицо наставника не обещало ни капли утешения. Малмер медленно выпрямился и окинул Орсо тяжелым, раздумчивым взглядом.

— Почему мы должны вам верить?

— Я могу понять ваши сомнения. Но в свете сложившихся обстоятельств мое предложение кажется мне вполне щедрым. Я знаю, что это большее, на что вы можете рассчитывать.

Малмер взглянул на Цаплю. Затем на Тойфель. Лица всех троих были непроницаемы.

— Я должен обсудить это с моими людьми.

— Разумеется, — отозвался Орсо, вставая.

Дождавшись, пока Малмер поднимется на ноги, он протянул ему руку. Старый ломатель мгновение смотрел на нее, сдвинув брови, потом заключил в свою огромную лапищу. Орсо твердо выдержал пожатие.

— Однако я вынужден настаивать на ответе сегодня, к закату.

— Он у вас будет… — Малмер взглянул на него. — Ваше высочество.

Тяжело ступая, он вышел из комнаты. Его дерганый дружок шел за ним по пятам. Тойфель тоже встала, скрежетнув ножками стула по плитам пола, окатила Орсо последним шквалом презрения и повернулась спиной к собравшимся. Дверь за ней со щелчком захлопнулась.