Земные и небесные странствия поэта
Шрифт:
Айя!..
Дервиш тот снайпер убийца нарушил меня и я стала чреватая плодовая и сосцы мои исполнились изготовились к материнству…
Но от убийцы родится только убийца и я сделала аборт и я убила потравила горчичным семенем нерожденного сына моего…
Но соски не знали о детоубийстве но соски слепо яро наполнились млеком…
И вот я изливаю его на тебя на твои сладкие раны сразу заживающие…
Айффф!..
Хакан я люблю тебя тебя тебя…
Я Орда Орря кобылица гонная твоя и твоего
Айфф!..
В степи есть только любовь коней!..
Ай!..
…Фалльфья какой-то древний маковый бездонный сон колодезный сон шанакура опиекурильщика находит на меня…
И я не могу встать с хладного глиняного пола и заживо замертво засыпаю засыпаю засыпаю…
А она на меня молоко из сосков бескрайних изливает извергает…
Улыбается…
Хакан!..
Я люблю тебя!..Я твоя кобылица млекороняющая млекоизливающая…
О тоска гонной кобылицы без коня…
А конь военных конниц алчет не на меня восстать…
А алчет под воина бахадура насмерть в сече в резне встать пасть…
А в войне смерть выше и слаще любви…
Да?..
Нет!..
Фалльфья останься со мною навек…
Куда идти тебе — на родине нашей везде война везде пули братские витают…
Фалльфья Орря а тайна открылась явилась иссякла на голых стеблях на розах гранатовых на струях молозива текущих врачующих раны…
Дервиш еще тайна не иссякла…
И пришел час исхода час царской неслышной отшественницы Агамы…
Дервиш была Фалльфья овца коза была Фалльфья змея была Фалльфья рысь…
И теперь ты спи мертво три дня и усмирятся
раны…
…А Фалльфья бесшумно нежно навек уходит древней святой буддийской храмовой ящерицей агамой уползает…
Тут вязкий утробный бред мак кукнор анаша блажь дым сон находит на меня…
И я лечу бадьей в колодезь сна без дна как сосунок новорожденный верблюд летит с огромного кызылкумского сыпучего кипучего падучего бархана!..
Фалльфья Урря останься со мной навек!..
Я проснусь через три дня и мы никогда не расстанемся до саванов кафанов мусульманских прекрасных вместе! разом разом разом…
Фалльфья и мы полетим вместе спеленуто в замогильных коконах-саванах!..
И мы полетим в иные вечные миры…
И мы полетим в иные вечные сады…
И мы полетим в иные вечные страны…
Дервиш возлюбленный мой!..
Теперь и ты знаешь древлюю тайну степной любви овцы змеи рыси агамы…
Дервиш и пока ты алчно мертво спишь я сорву десять молодых ширазских белых роз с кровавыми шипами и уйду навек к шатрам тюменям блаженного Хакана Чингисхана…
Прощай возлюбленный блаженный дервиш…
Земной Хакан мой…
А я ухожу к Небесному…
Прощай Фалльфья овца коза змея гюрза рысь агама…
А я остаюсь на земле а потом уйду за тобой к Хакану…
Айхххффйайя!.. Фййа!..
…И тогда вспомнил опустошенный сиротский дервиш свою кроткую возлюбленную Лейли…
Которая (и
слава Аллаху!) не знала великой тайны любви и потому не уходила вспять к шатрам бессмертного Хакана Чингисхана……Лейли!..
Где ты?..
Глава XXXV
ПЕСНЯ
…Возлюбленная моя!
Ранней весной
Когда цветет в пустыне саксаул — розовый сосок песков
Когда цветет живет колеблется сыплется летучими
жемчугами лепестками от ветра у реки снежнокудрая
блаженная первоалыча
Ранней весной
Пойдем пешком босиком из Хивы в Бухару
Возлюбленная моя…
Айя… Айи…
И я понесу поберегу полелею в руках узорчатые
сафьяновые изумрудные тихие тихие
кауши — башмаки твои
Теплые еще от твоей чародейной вольной веселой ноги…
Айи…
Лейли!.. Лейли!.. Лейли!..
А однажды…
Глава XXXVI
ПОГОНЯ В ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ
…А однажды на душанбинском хмельном вешнем базаре где люди алчут плодов земли тучной…
Дервиш взалкал мимошедшую курчавую каракулевую деву Лейли — Хатшепсут-Неферт…
И гнал искал ее как бухарский олень спелоосенний…
Дева у которой груди пирамидально неизбывно воздымали хрупкое сквозистое платье сказала томясь задыхаясь от плотя-ной блудной бешеной алчбы:
Зачем гонишь меня?..
Уйди олень трубящий осенний…
А окрест весна на базаре!..
Рано! олень! рано…
Далеко еще до осени гонных урожайных златозеббов златофаллосов…
— Если бы отец твой не гнал не мял твою мать в одеялах разрывающихся задыхающихся…
Если бы отец твой не был ревущий пенный олень в одеялах — тебя бы не было на земле на базаре…
И твои пирамиды неслышно яровосставшие одежд безвинных не разрушали бы не воздымали……
Но опечалился и отстал…
И она с ненавистью за кротость его унесла навек неслыханные неизбывные дынные блудные пирамиды свои неутоленные с многоплодного базара который вдруг почудился одинокому дервишу неистово многогрудым…
..А Лейли с коралловой повязкой на голове и свежим гиацинтом в смоляных власах показалась дервишу девой рая…
О которой сказано в Коране что если хоть одна дева рая явилась бы на землю — то одна повязка ее стоила бы всех красавиц мира…
Дева рая!.. дева рая по какой земле ступаешь дева рая?..
Дева рая ты не суждена мне…
Да и рай не увидать мне за грехи мои?..
Но уповаю…
Господь мой, уповаю…
И…
Глава XXXVII
ЗЕМЛИ РАЯ
…И однажды весной дервиш Ходжа Зульфикар брел одиноко по варзобскому родному ущелью куда тоже залетали забредали слепые пули гражданской войны…
Была блаженная пора курчавых неистовых бегущих с сырых гор ручьев…