Zero Hour

– Когда… - мужчина сел на кровать и взял в руки пульт от телевизора, - Audi, fortasse tu scis quomodo huius [2] rei sonitum imminuere? [Послушай, может ты знаешь, как уменьшить громкость этой штуковины?]

Может быть, Виттория и не поняла почти ни одного слова, но, к счастью, здесь они и не требовались.

– Смотри, - она отобрала у него пульт и нажала на сенсорную кнопку, - Там, где стрелочка вниз – уменьшить, там, где вверх – увеличить, там, где динамик с крестиком – отключить.

Все свои слова она сопровождала наглядной демонстрацией.

– Давай, попробуй, - улыбнувшись, она вернула ему пульт.

Он неуверенно покрутил его в руке и только после этого аккуратно нажал на кнопку уменьшения громкости. Бубнеж телевизора стал тише.

– Эта штука, она называется телевизор, - пояснила Виттория, насколько смогла.

– Телевизор… - протянул мужчина, - Хорошо… Спасибо. Ac…

Он не успел закончить. Его негромкий голос утонул в удивленном возгласе неожиданно ожившего Карстена:

– Охренеть… Это… Виттория, это реально он.

Все обернулись к нему.

– Кто “он”? – Веннер попытался заглянуть к Карстену в телефон, но тот повернул его экраном к себе, не позволяя.

– Не важно.

– Нет, важно! – воскликнул Веннер, - Хватит уже загадки тут разводить, я же вижу, что вы оба знаете.

– Мальчики, успокойтесь, - перейдя на немецкий, сказала Виттория и подняла руки в примирительном жесте, - Доктор, у нас есть догадка, но пока это просто догадка. Я могу у него спросить, но сперва… Пообещайте, что, что бы он ни ответил – это останется между нами.

– Хорошо, - с готовностью кивнул Веннер.

Слишком быстро для того, чтобы Виттория полностью ему поверила, но выбирать ей было не из чего.

– Ладно, - Виттория обернулась к мужчине.

На его лице читалась заинтересованность, но по-немецки он явно совсем ничего не понимал.

– Слушай, а… - Виттория запнулась. Она одновременно и хотела, и не хотела знать, и ей понадобилось время, чтобы выдавить, - Quid est tibi nomen? [Как тебя зовут?]

Слова прозвучали – и пути назад больше не было.

– Gaius Iulius Caesar, - негромко сказал мужчина.

И землю словно выбили из-под ног.

[1] (в оригинале) “Ubi” non e’ un questione corrette. (в латыни “где” – “ubi”, в итальянском – “dov’e”)

[2] Хи-хи, не хи-хи, а это аккузатив от hic/haec/hoc. Живите теперь с этим.

Глава V

Прислонившись к стеклу двери щекой, Виттория бездумно наблюдала за рутиной отделения. Врачи деловито шли по своим делам, санитары катили куда-то каталку, а несколько пациентов шатались туда-сюда без особой цели, пытаясь заполнить скучную больничную рутину хоть чем-то.

Табличка “К. Веннер”, что висела на двери, всего немного закрывала обзор и почти не раздражала.

Куда больше раздражало другое.

– Это какой-то бред! – Веннер снова прошел мимо, поднимая ветерок в отдельно взятом кабинете, - То есть вы двое мне говорите, что у меня в палате сейчас сидит древнеримский полководец? То есть…

Упертый доктор все никак не хотел признавать очевидного.

– Ну во-первых, - раздраженно перебил его Карстен, - Это он сам так сказал. Вы все слышали, Конрад, не прикидывайтесь. Во-вторых – Вам еще раз показать?

Веннер в отчаянии взвыл:

– Да не надо, я все видел! – и запустил ладони в волосы, - Мне через два часа сдавать дежурство, я как сменщику это все расскажу? Начальству? Да кому угодно… “В пятой сняли Майерс с ИВЛ, в восьмой Курц выдал останов. Так, что еще? Ах да, в третьей у нас Цезарь, но с ним все нормально, приходит в себя понемногу”. Так что ли по-вашему?

Не успела Виттория моргнуть, как Карстен оказался рядом с Веннером и схватил его за грудки.

– Конрад, Вы что несете?! – каким-то образом он ухитрялся одновременно и шипеть, и кричать, - Что. Вы. Несете?! Мы же Вам сказали! Никто не должен знать!

От неожиданности Веннер аж начал заикаться:

– Н-н-но…

– Вы не понимаете…!
– Карстен со всей силы встряхнул его, и в глазах Веннера появился страх.

Это было совсем не похоже на Карстена. Тот человек, которого Виттория знала, в которого влюбилась, был спокойным и рассудительным. Голосом разума в их отношениях. Роль непредсказуемого стихийного бедствия отводилась ей, и она прекрасно с ней справлялась.

Такая неожиданная и резкая перемена пугала больше, чем хотелось признавать.

– Как-то это неправильно… - оторвавшись от стекла, тихо выдохнула Виттория в слепой надежде, что простого отвлечения хватит для того, чтобы избежать чего-нибудь непоправимого.

Подействовало. Карстен перестал трясти Веннера и обернулся.

– Витто, ты о чем? – в мгновение ока его голос смягчился, а хватка ослабла.

– Он только успел сказать нам, кто он такой, а мы развернулись и убежали. Как-то это неправильно. Пойду к нему схожу.

В звенящей тишине Карстен растерянно пожал плечами:

– Ладно…

Его пальцы разжались, выпуская халат Веннера. Оказавшись на свободе, тот сразу ожил и отряхнулся:

– Мне тоже пора, у меня обход, - торопливо сказал он. Так, словно этот обход он только что выдумал, только чтобы оказаться от них подальше.

Карстен встрепенулся, помотал головой и в мгновение ока снова стал похож сам на себя.

– Слушай, Конрад, извини. Вспылил, - виновато улыбнувшись, сказал он.

– Да ничего, бывает, - слишком быстро и слишком наигранно отозвался Веннер, - Я понял, никому ничего. А теперь мне и правда пора.

– Погоди, - Карстен ухватил Веннера за локоть, и тот замер. В его глазах снова промелькнул страх.

Покачав головой, Виттория вышла в коридор. Дверь за ее спиной захлопнулась, отсекая все звуки пусть и ставшей более мирной, но все-таки перепалки.

Нервы сдавали не только у Карстена, но и у них всех. Ситуация, в которой они оказались, выходила за рамки всего возможного – а необходимость хранить молчание только все усугубляла. Даже если она и существовала только в голове Карстена.