Zero Hour

– Доставка двойного эспрессо прямо в руки.

– Спасибо, - Виттория чмокнула его в щеку и тут же обернулась к Веннеру, - Доктор, Вы заметили что-нибудь еще?

Веннер выдохнул и помотал головой, словно пытаясь отогнать наваждение:

– Да… Знаете, был еще один момент. Когда… Когда вы его привезли… В общем, он был очень странно одет. Тога, туника, сандалии эти странные.

Второй кусочек паззла занял свое место – и Виттория почти облегченно улыбнулась.

– Если бы это не было совершенно невозможно, я бы предположил, что он… - Веннер сдавленно хмыкнул, так, словно от нервного срыва его отделял всего один шаг, и закончил, - Римлянин.

Третий кусочек паззла был даже не нужен, но все равно вписался идеально.

Повисла неловкая тишина – и чем дольше она длилась, тем более лихорадочным становился взгляд Веннера.

Решение пришло мгновенно.

Виттория запустила руку в карман, но Карстен, словно прочитав ее мысли, ухватил ее за запястье и перебил до того, как она успела возмутиться:

– Доктор, где он? Можете нас к нему отвести. Виттория, вроде бы, его понимала.

Веннер подарил ей тот удивленный взгляд, при котором обычно сомневаются в чьем-то душевном здоровье:

– Правда?

Карстен едва заметно наступил ей на ногу, и она, зыркнув на него, выдохнула:

– Правда. Понимала. Может быть, потому что… Видите ли, я из Италии. У нас в гимназиях, в старших классах, учат латынь. Похоже, еще не все забылось.

Ответ пришелся Веннеру по душе – и его губы растянулись в расслабленной улыбке. Словно хоть какая-то часть камня, который он тащил на своих плечах, отвалилась, сделав груз более выносимым.

– Пойдемте, я вас проведу, - Веннер махнул рукой в приглашающем жесте.

Карстен попытался было идти с ним рядом, нога в ногу, но Виттория легко и непринужденно остановила этот импровизированный марш, ухватив его за локоть.

– Что это было? – наклонившись к его уху, с угрозой спросила она.

– Если бы я тебя не остановил, ты бы ему все разболтала, - принялся оправдываться Карстен.

– И что с того?

Он не ответил, только ткнул пальцем в двух санитаров, что везли каталку в их сторону. Только когда они скрылись за широкими дверями по правую руку, он отмер и прошептал:

– Мы не знаем, что и как Макс пытается замять. Лучше быть поаккуратнее.

Сколько бы аргументов не роилось в голове у Виттории, все они так и остались невысказанными. Веннер остановился у одной из дверей и обернулся к ним, прерывая едва родившийся спор на корню.

– Сюда, - сказал он, - Мы положили его отдельно, чтобы не провоцировать лишние вопросы у других пациентов.

Карстен согласно кивнул и ткнул Витторию локтем в бок. Она не осталась в долгу и зло зыркнула на него в ответ.

Дверь отъехала в стену, открывая вид на самую обыкновенную больничную палату. Что-то пикало на стене, по телевизору шла какая-то передача

А у широкого окна стоял мужчина в больничной пижаме и смотрел на них в упор единственным здоровым глазом. Второй его глаз был скрыт под повязкой, а одна ладонь - замотана плотным бинтом.

– Quam ob rem venisti? Quis sunt tecum? [Ты зачем пришел? Кто это с тобой?] – голос мужчины звучал устало, а взгляд намекал на то, что Веннер со своими лингвистическими экспериментами уже порядком его достал, - Cur rogo etiam, si me non intellegis… [И чего я вообще спрашиваю, если ты меня не понимаешь...] - мужчина скептично усмехнулся и покачал головой.

Даже в таком виде и таком состоянии сходство было слишком поразительным, чтобы быть совпадением.

– Витто… - голос Карстена над ухом вырвал Витторию из размышлений и вынудил захлопнуть отвисшую челюсть, - Витто, а где было это фото?

– У мамы на странице в LinkedUp, - на автомате ответила она, не сводя глаз с мужчины, - Посмотри у меня в друзьях.

Наклонив голову набок и сложив руки перед собой, мужчина заинтересованно и разве что немного скептично, наблюдал за всеми стадиями их шока.

– Ну так что? Вы поняли, что он сказал? – Веннер ожил, разрушив эту безмолвную идиллию, нарушаемую только звуками нажатия на кнопки в телефоне. Карстен все никак не мог найти фото.

Словно завороженная, Виттория ответила:

– Да. Если выражаться помягче, он спросил, зачем Вы пришли и кто мы такие.

– Можете ему сказать? – даже не смотря на Веннера было легко понять, что его глаза загорелись.

Она кивнула.

– Vittoria sum. Meministi me? [Я Виттория. Помнишь меня?] – всех школьных знаний латыни хватило только на две короткие фразы и она сама не заметила, как соскользнула на итальянский, - Я была там, в лаборатории, помнишь?

Мужчина отпрянул, его здоровый глаз расширился в удивлении:

– Loquerisne latinam? [Ты знаешь латынь?]

Виттория виновато улыбнулась:

– Minime. [Совсем чуть-чуть.] Учила в школе когда-то, но это было давно. Так ты меня не помнишь?

Он долго и задумчиво разглядывал ее только для того, чтобы в итоге разочарованно покачать головой:

– Ne memini. Nihil memini, nisi cruorem, tenebras ac frigidum prae hoc suscitavi. Ac de… Ubi est hoc? [Не помню. Ничего не помню, кроме крови, темноты и холода. А потом я очнулся здесь. Кстати о... А где это, "здесь"?]

Виттория моргнула. Слова в голове превратились в какую-то кашу, из которой едва всплывали одно-два понятных.

– Кажется, он меня не помнит… - обращаясь непонятно к кому, протянула она.

– И? – от радости, что канал связи с непонятным пациентом хоть как-то, да наладился, Веннер почти выпрыгивал из штанов.

Но Виттории было некогда удовлетворять его праздное любопытство. Все вычислительные мощности ее мозга плотно занимал этот разговор.

– Мы в Германии. В Мюнхене, если конкретно.

Она перескакивала с итальянского на латынь и обратно настолько безобразным образом, что ее преподаватель из гимназии давно влепил бы ей большую жирную двойку, но этот мужчина не спешил ее оценивать и только внимательно слушал.

– В Германии? – наконец, повторил он. Его недоверчивый взгляд блуждал по комнате, - Hic omnes? No, ne credeo. [Все это? Нет, не верю.]

Виттория развела руками:

– А придется. Но вообще… “Ubi” – это неправильный вопрос[1]. Правильный вопрос – когда. И мне будет очень сложно ответить тебе на него.