Жатва душ. Несущий свет

Измотанный и истощенный, он периодически отключался, и мне приходилось удерживать его одной рукой, как мешок муки на багажнике велосипеда.

Особенно весело было, когда за нами погнался нюхач, призывая орду, а Макс вырубился, и пришлось гнать, ревя мотором и рискуя быть услышанными Волошиным. А потом, оторвавшись от орды, остановиться и вслушиваться, силясь различить рев мотоциклов преследователей.

Убедившись, что нет «хвоста», мы покатили дальше и ехали почти без приключений, если не считать пары упокоенных бездушных — обоих уложил Эдрик и взял наконец 2-й уровень. Добраться надо было засветло, потому что с наступлением темноты сила и активность некоторых видов зомби возрастает, и мы рисковали быть сожранными.

Макс вырубался все реже, к концу поездки он выразил желание пересесть назад, чтобы не как баба, но я пресек инициативу.

— Уж дотерпи. Скоро ночь. Надо успеть.

— А-а, ну да, — кивнул он. — Солнце скроется — муравейник закроется.

На закате, измученные и грязные, мы подъехали к отелю «Калигайахан». Макс спешился, заозирался.

— Чо-куда? — спросил он, глядя на забаррикадированный главный вход.

— Не туда, — мотнул головой я. — Нам нужно обойти здание и — через служебный вход, а он в торце. Идем!

А сам подумал, что такие баррикады спасут от низкоуровневых бездушных. Если явятся такие, как амбал, которого я еле одолел, все тридцать два человека закончат существование. Это плохое, очень ненадежное убежище. Надо искать новое.

— Так а че тут за люди живут? — спросил Сергеич, топая рядом.

Говорить всю правду, или — только ее часть? По простоте душевной кто-то может сболтнуть, что я знаю об обнулении претендентов — как сегодня Макс проболтался про контейнер. И тогда я потеряю преимущество — враг-то думает, что я не в курсе. Или он играет в мою игру: делает вид, что не знает, что я знаю.

Пришлось останавливаться. Макс и Сергеич встали рядом, и я сказал:

— Мирные. Слишком мирные, и это странно. Окопались и сидят, зомбаков не бьют. У них запасы еды и воды, все налажено, и в принципе, там идеальное убежище.

— Уверенности в твоем голосе нет! — Сергеич погрозил пальцем, все еще сердитый непонятно на что и на кого. Судя по постоянному поглаживанию макушки, на Волошина. — Чей-то ты скрываешь, Дениска.

Я решил не юлить.

— Кто-то ворует уровни у этих людей, они все нулевки. Мы все были такими же, но перестали, как завалили своего первого зомби. А вместе с уровнями, возможно, теряется сила и развитие. Я не знаю, кто это делает, потому не могу никому доверять. И вам нужно будет держать ухо востро.

— И ты нас потащил в такую жопу? — возмутился Сергеич. — Нафига?

Я покосился на Эдрика с бамбуковым копьем, похожего на первобытного человека. Он тревожно озирался по сторонам.

— Нам нужно убежище хотя бы на эту ночь. Это раз. Два, там находится человек, который нам очень нужен.

Макс возмутился:

— То есть там могут забрать то, что я заработал? Забрать мою силу и… — Он помотал головой. — Нафиг они нужны, не-е…

С одной стороны, они правы, с другой…

— На обратном пути нам везло. Зомби эволюционируют. Мы с Эдриком на такого кабана нарвались, что еле справились — чудом! А ночью их будет больше. К тому же…

— Что? — не выдержал Сергеич, когда я замолчал, формулирую мысль.

— Мыслишка у меня есть. В отеле этом все зомбаки — слабые. По крайней мере те, что я видел. Вот я и думаю… А что, если зомби как-то чуют потенциал живых, и чем выше уровни людей, тем жирнее зомби вокруг?

— Или тот, кто ворует уровни, ворует их и у зомбаков, — заметил Макс.

— Вариант, — кивнул я. — Короче, отель пока… более безопасное место. По крайней мере, там не убивают… вроде бы. Что будет дальше, неизвестно. Нам надо отдышаться и восстановиться. В общине тридцать два человека, у них еда и оружие. Отдышимся и будем думать, что делать дальше.

— Да нас кепками закидают, — возразил Сергеич. — Слушай, Дениска, я не готов дарить все, что нажито с риском для жизни, епта! — Его в голову пришла идея, и лицо его перекосилось. — И если обнулят, я, значится, и зуб новый потеряю тоже?

— Если будем держаться вместе, никто нас не тронет, — сказал я и решился на еще одно признание: — Там есть пожилой немец, он пилот. И он знает, где достать самолет и как отсюда свалить.

— Нафига свалить? — вскинул брови Макс. — Я бы не хотел. Мир большой — много зомби. Остров маленький, можно перебить всех и жить спокойно…

Я удивленно посмотрел на него: он практически один в один повторил мысли Дитриха. Что ж, в этом есть рациональное зерно, вот только… Домой хочется!

Наш маленький совет прервал Эдрик, указал в джунгли.

— Зомби. Идут! Уходить!

— Если вы заметили, зомби сбиваются в орды, и одиночке с ними никак не справиться. Люди тоже должны консолидироваться. Там вменяемые жители, не как Папаша, из них можно сколотить команду, прикончить Папашу… и жить спокойно. Вам. Я здесь задерживаться не собираюсь.

— Зомби, — повторил Эдрик. — Много!

Подтверждая его слова, донесся вой нюхача, призывающего орду.

— В общем, кто хочет, остается на улице. Я иду к людям. — Я зашагал к цели.

— Э-э, я с тобой! — прихрамывая, Макс заковылял рядом.

Сергеич остался стоять. Я спиной чувствовал его недовольство.

— Хрен с вами, — донеслось в спину. Послышались его шаги.

Еще раз остановившись, я напомнил:

— Местные не должны знать, что мы их подозреваем. О том, что я вам сказал — ни слова. Просто молчите. Ясно?

Солнце давно скрылось за деревьями, а сейчас, видимо, опустилось за линию горизонта — начало стремительно темнеть.

— Там! — вскрикнул Эдрик, прикрывающий наш отход, и я увидел в сгущающихся сумерках силуэт, выскочивший на аллею.

— Валим! — скомандовал я, и мы рванули к двери в торце.

Зомби не спешил за нами, и по треску ломаемых кустов я понял почему — он ждал собратьев. Перед нами, скорее всего, не просто бездушные, а эволюционирующие оболочки, и когда их станет много, они нас разорвут.

Однозначно, надо сбиваться в группы и прокачиваться. День промедления фатален. Если не поднимать уровни, твари обгонят нас в развитии и попросту снесут.

Молчание было мне ответом.

Добравшись до нужной двери, я постучал, и мне сразу открыли.

Нас уже ждали. В свете фонарей я разглядел двоих мужчин с оружием — Рамиз, азербайджанец с добродушной улыбкой, и сливающийся с темнотой чернокожий охранник, Анри, у которого блестели лишь белки глаз да изредка белели зубы.

— Вернулся-таки, — констатировал Рамиз, глядя на меня и Эдрика, как таможенник на подозрительный багаж. — А это кто?