Железный Феникс 3

Но волноваться о других нет времени. Даже пара противников не даёт мне соскучиться. Каждый их удар наносит щиту Эфении огромный урон — чувствую, насколько жадно она поглощает магическую энергию из моего Источника.

Зато мои атаки пролетают мимо. И без разницы, пользуюсь я кулаками, огнём или поднятой тут же палкой. Нет, не промахиваюсь, а будто бы сражаюсь с бестелесными призраками. Как такое вообще возможно?

Случайно ловлю самодовольную ухмылку бывшего посла. Ишь ты, натравил на людей свою зверушку и рад.

Так, а кто это там копошится у его ног, собака? Или…

Додумать не успеваю — противники атакуют меня сразу с двух сторон. Уклоняюсь от одного — пудовый кулак всего лишь чиркает по щиту. И в последний момент блокирую второго чем пришлось — созданным только что огненным клинком.

И, против ожидания, моё оружие не проходит тварь насквозь, а вонзается в её плоть! Обезьяна взвизгивает — звук почему-то идёт со стороны Сам Ёла — и отпрыгивает, тряся пострадавшей конечностью.

— Бейте в момент, когда они атакуют! — делюсь с соратниками ценной информацией. И тут же проверяю её на практике, располосовывая второму «орангутану» нижнюю часть тела, которой он вознамерился меня пнуть.

Быстро оглядываюсь — Капец пришёл советнику на помощь и они вдвоём отбиваются от шестерых нападающих. Ещё двое противников нарезают круги рядом. То ли их выбили, то ли тупо не хватило места.

Поворачиваюсь к выглядящему уже не так уверенно Сам Ёлу и устремляюсь к нему. Самодовольство на его физиономии сменяется паникой.

Он пятится, с одной стороны желая оказаться от меня подальше, с другой — опасаясь повернуться ко мне спиной.

Очень зря! Ведь между ним и дверью по-прежнему распластан бесчувственный служитель. Сам Ёл спотыкается о его ногу — и хлопается на задницу. Теперь в его красных глазах застыл животный ужас.

Надвигаюсь на бывшего посла с угрожающим видом. Огненный клинок в руке превращается в самый настоящий меч.

— Что, страшно? — улыбаюсь зловеще.

И вонзаю меч, куда собирался. Сам Ёл тонко взвизгивает и пытается удрать. Вот только целюсь я не в него. А в притулившееся рядом существо, здорово напоминающее обезьяну. Монстр разваливается на куски, будто был глиняной игрушкой.

Подол одежд посла оказывается пришпилен к полу. Он тут же начинает тлеть. Выдёргиваю клинок и с удовольствием наблюдаю, как Сам Ёл катается по грязной поверхности, изо всех сил стараясь сбить пламя.

— Смотрю, у Владычицы появились новые фокусы, — неодобрительно произносит Рах Шан, подходя поближе.

Тролль топает следом, ведь стоило мне разбить тварюшку, все враги из молельного зала исчезли. Остался только страдающий от внезапного подгорания посол.

— Очень странные фокусы, — задумчиво произносит Капец, трогая осколки «обезьяны» носком ботинка. — Впервые вижу такую магию.

Советник почти дружелюбно подмигивает бывшему коллеге:

— Расскажешь, Сам Ёл? Или будем из тебя жилы вытягивать?

И так бледный посол теперь и вовсе сереет. Последний вопрос он явно воспринимает как прямую угрозу, а вовсе не фигуру речи.

— Это сила, — мямлит он. — Дарованная нам Вороньим богом.

«Быть такого не может, — сердится Корви. — Его сила давно…»

Он замолкает, будто прикусив язык.

— Аж самим Вороньим богом? Правда что ли? — недобро усмехается Рах Шан. — И в чём же она заключается?

Сам Ёл бросает тоскливый взгляд в сторону двери. Вряд ли всерьёз рассчитывает сбежать. Скорее, переживает, что так бездарно попался. Да ещё в двух шагах от выхода.

— В жизни, — отвечает неохотно, словно одолжение делает. — Мёртвые оживают, неживые предметы получают душу. Скоро весь мир будет под божественным благословением.

«Ересь», — коротко характеризует услышанное Корви.

— Мареона… Владычица в курсе, что вы тут устроили? — продолжает спрашивать Рах Шан. Он будто изо всех сил надеется, что хотя бы этот подтвердит, что правительница острова тут ни при чём.

— Конечно, — рушит надежды советника Сам Ёл. — Она была первой, кто получил эту силу.

— Ясно, — бесцветным тоном произносит Рах Шан. И поворачивается к троллю. — Капец, сделай с ним то же, что и с предыдущими служителями. Его показания нам ещё пригодятся.

Сам Ёл запоздало вскидывается, пытаясь удрать хотя бы на четвереньках. Но огромная ручища тролля ловит его за шкирку. Вторая — зажимает рот. После этого Капец торжественно выносит бывшего посла на улицу.

— Его можно было тут оставить, — запоздало спохватывается Рах Шан. Но тролль его уже не слышит. — А, ладно. Пусть тогда уж будут все в одном месте.

— И что ты обо всём об этом думаешь? — интересуюсь, пока ждём возвращения Капеца.

Советник окидывает помещение мрачным взглядом и произносит что-то непонятное. Задумывается на мгновение — и добавляет ещё несколько фраз.

— И что это значит?

Рах Шан пожимает плечами:

— Трудно объяснить. Непереводимая игра слов. Вербальное выражение резко негативной оценки происходящего.

Киваю:

— Мат, значит.

— Скорее, древний шифр, понятный только кхелотам, — советник подходит к приоткрытому входу в святилище и заглядывает внутрь. — Пока мыслей нет, одни эмоции. Никогда не думал, что тут настолько всё плохо. Или просто не хотел об этом знать.

Вздыхаю сочувственно:

— Там, где нас нет, время останавливается. Главное, что прямо сейчас ещё можно что-то исправить.

Хлопает входная дверь — в молельный зал возвращается Капец.

— А ну вставай! — толкаю всё ещё валяющегося без чувств служителя. — Я знаю, что ты не помер.

Судя по выражению его физиономии, юнец ужасно об этом факте жалеет. Но спорить с теми, кому Сам Ёл оказался не указ, служка не собирается. Он, кряхтя и причитая, встаёт на ноги и кое-как приводит одежду в порядок.

— Всё путём, — сообщает довольный тролль, подходя поближе. — Лежат, голубчики.

— Тогда идём дальше, — решает советник. — Веди.

Служитель с обречённым видом первым входит в святая святых.

Внутри оказывается обычный коридор — не слишком широкий и плохо освещённый. Он быстро заканчивается и мы останавливаемся перед тремя дверями.

— П-пройдёмте сюда, — указывает служка на вход справа. — Два других ведут в тупик.

— Почему? — с любопытством поглядываю на отвергнутые двери. Всегда было интересно, на кой во всяких древних строениях делают разные хитрые ловушки.