Жена чудовища

— Но это невозможно! — Тьяна даже растерялась, чем еще больше изумила Овертину, и принялась объяснять ей, что Гайне не любил и сейчас не может любить леди Тьяну, следовательно, не имеет возможности снять заклятье.

— Что за чушь! — рассердилась герцогиня, и тогда Тьяна наизусть рассказала содержимое записки Гайне, она запомнила ее, даже не ставя себе нарочно такой цели.

— Вы знаете? Откуда? — продолжала изумляться герцогиня, — что ж, мы ничем не рискуем на этот раз. Если он не сможет — ничего не получит. Но попробовать нужно. Тин, если Валантен обретет свои законные права, никаким котам и кошкам будет абсолютно не на что рассчитывать.

— Я надеюсь, — вздохнула Тьяна, — я понимаю.

Она понимала. И не могла бы толком объяснить, почему ее не радует сообщение Овертины. Даже немного пугает.

Ее муж станет обычным человеком. Должно быть, привлекательным мужчиной — он ведь сам упоминал, что они, Айды, «довольно красивое семейство». А она потеряет того Валантена Айда, которого все еще только узнает и совсем не желает терять. Такого большого, сильного, необычайно ласкового и трогательно-осторожного с ней. Такого… другого, непохожего ни на кого больше, но — какое ей до этого дело? Того, что стоял с ней перед портретом самой прекрасной королевы Побережья и объяснял, что это она, Тьяна Айд — самая прекрасная женщина Грета и останется для всех такой, потому что рядом — он, Чудовище.

А не будет Чудовища? Чем тогда станет для младшего брата герцога Нивера скромная эссина из Рори, которую еще никто не называл красавицей и которая вышла замуж за Чудовище из Нивера, чтобы получить десять тысяч дреров? Ведь все именно так и есть — она вышла замуж за десять тысяч дреров.

Такие мысли, должно быть, от ее неуверенности в себе. Ну, так и есть — она не уверена. Валантен Айд не выбирал себе невесту, он просто согласился на то, что показалось наиболее приемлемым. И он, вопреки ожиданиям всего света, стал для нее мужчиной, которого не хочется менять ни на какого другого!

И почему кому-то кажется, что это странно, о Пламя?

— Да вы что, не хотите этого?! — удивленно спросила Овертина, которая следила, должно быть, за сменой выражений на ее лице, — вы действительно сумасшедшая?

— Думайте, что хотите, миледи, — пробормотала Тьяна, — я согласна на все, что будет лучше Валантену. И Ниверу, разумеется.

— И вашим детям — не забывайте!

— И моим детям.

И почему Валантен ничего ей не сказал?..

В тот же день, вскоре после этой памятной беседы с леди Овертиной, приехал ювелир — тучный эсс средних лет с внушительных размеров сундучком, который тащили два помощника. Сначала Тьяна выбрала себе готовые золотые серьги с яркой бирюзой — говорят же, что такая бирюза способствует долгому счастью в браке. А потом достала свое стекло.

— Эсс, за ответы на вопросы я заплачу отдельно, — сказала она, — вы можете объяснить мне, что это за вещь, и примечателен ли рисунок оправы?

— Я понял, миледи, — ювелир вынул свое увеличительное стекло, большое, на длинной ручке, и принялся рассматривать подарок шута.

Тьяна терпеливо ждала. Наконец ювелир отложил стекло и взглянул на Тьяну.

— Однажды я чинил похожее, миледи. Стекло из набора для рукоделия, которым снабжалась каждая воспитанница Школы Золотых Лилий — это учебное заведение для знатных девушек, оно находилось в Винчье. К северу от Гарратена. В разное время там учились и сестры короля, хотя бы по одному году — это была традиция. Этой школы более не существует, ее упразднили лет пятнадцать тому назад. Точно не припомню, но выяснить несложно. Оправа в виде листьев и цветов была одинакова для всех, вот эти буквы, — он показал, — инициалы девицы, а на самой крышке размещался герб ее семейства.

— Значит, все-таки герб, — прошептала Тьяна, — а как же узнать, чье это было стекло?

— Без герба только по инициалам, миледи, — развел руками ювелир, — для этого надо иметь список всех учениц школы за все годы, как я понимаю. Школы нет, но архив, конечно, где-то есть, — он многозначительно посмотрел, как бы говоря, что уж Айды смогут при желании узнать про любые архивы.

— Благодарю, эсс, — сказала Тьяна, — вы мне очень помогли.

Она понятия не имела, как подступиться к этой задаче. Ей самой ведь невозможно покинуть Нивер. И что скажет имя девушки, для которой когда-то было сделано стекло?

Это можно понять, лишь узнав имя.

— Я не хотел бы денег за ответы, миледи, — улыбнулся ювелир, — но взгляните на эту вещь? — и протянул ей футляр с ажурным браслетом, украшенным бирюзовыми каплями.

Тьяна купила браслет, а вернувшись к себе, села к окну и долго рассматривала оправу стекла. Буквы видны были хорошо, хотя металл и разъело немного — их в свое время сделали очень отчетливыми, выпуклыми.

«БД»

Всего лишь инициалы. Не исключено, что они совпадали у многих девушек. Даже Тьяна могла назвать одну такую, правда, малышке Валине Дани всего пять лет. Если подумать, наверняка вспомнится еще.

От этого занятия ее отвлек Хойр.

— Добрый день, миледи. Я помешаю вам на несколько минут, простите, — извинился он, — их милости приказали сегодня же снять с вас охранное заклятье.

— Снимайте, — вздохнула Тьяна, — давно пора, как я понимаю?

— Просто пора, — мягко возразил колдун.

— Это приказала герцогиня? — зачем-то уточнила Тьяна.

Хойр слегка пожал плечами и не ответил. Он достал из кармана предмет, похожий на куб из литого стекла, и поводил им вокруг Тьяны. И объявил:

— Это все, миледи. Теперь нет никаких препятствий к тому, чтобы вы оказались в столь желанном для всех состоянии. Хотя, конечно, заклятья действуют на всех неодинаково, и несколько недель, хм… вы можете приходить в норму, миледи. Но вам следует немедленно начинать вести себя осторожно.

— Я буду стараться, эсс.

Она испытывала неоднозначные чувства. Закончился короткий промежуток, отведенный ей для вольготной и безмятежной жизни, когда она знала, что не упадет с лестницы благодаря чьей-то злой воле, и даже с лошади, которая понесла, она не свалилась. С ней не могло случиться ничего плохого. И беременности тоже — хотя, конечно, это нельзя назвать плохим, но…

Закончилось время для радости. Настала пора исполнять обещания.

Кажется, Хойр понял. Улыбнулся ей:

— Все будет хорошо, миледи. Я об этом позабочусь.

— Конечно, эсс, я понимаю.

— Возможно, вам стоит больше времени проводить в Нижнем замке? — предложил он осторожно, — если вы не против. Я поставил туда всю мыслимую защиту, какую мог придумать.

— Я буду только рада проводить там все время, — в сердцах сказала она.

— Все будет хорошо, — опять повторил Хойр, как будто убеждая в этом и себя тоже.

Когда он ушел, Тьяна спрятала стекло на дно шкатулки для украшений. Может, потом станет ясно, что с ним делать? То, что шут дал ей стекло не просто так, она даже не сомневалась. Она с детства верила, что шуты на свадьбах не делают никчемных подарков.

Валантен задержался и пришел, когда она уже легла. Ей не спалось, но она не пошевелилась, когда под ним скрипнула кровать. Он придвинулся к ней, обнял, уткнулся носом в ее волосы.

— М-м, как хорошо. Ты теперь совсем открыта, я чувствую тебя всю, целиком.