Жена в наследство, или Трудности драконьего развода

— Мы поженимся как можно скорее, — коротко бросает он и направляется к дверям.

— А как же Мона? — спрашиваю ему в спину.

Он останавливается, поворачивается в полоборота.

— Мона истинная. Тебе придется мириться с ней.

Его серый блестящий глаз останавливается на мне, но почему мерещится, что в словах адмирала нет твердой уверенности? Более того в сером глазу тлеет интерес ко мне как к женщине. Я ощущаю это каждой клеточкой тела.

Хлопает дверь, Натан уходит, и я опускаюсь в кресло.

Выдержала бой, но, кажется, только заинтриговала будущего мужа. Может, притворяться скромной Лизой было выгоднее?

Но сделанного не воротишь. Зато я убедилась, что мне обязательно нужно в Шарлен. Там я обрету гармонию со своей магией. Вероятно, смогу найти наставника.

И снова все упирается в деньги для стряпчего. Необходимо придумать, где их достать.

21.

В мрачном, пропитанном холодом замке Саршаров находится, пожалуй, только одно утешение — собаки. Их оказывается несколько, в псарне я обнаруживаю мамочку с щенятами и двух самцов.

Я сразу выделяю черного знакомца, а второй — белый с бежевыми подпалинами.

— Привет, мы уже встречались, — тихо произношу, останавливаясь в дверях.

Внутрь не продвигаюсь, чтобы не нервировать животных, но псы подходят и обнюхивают меня. Я не двигаюсь, как и полагается, не делаю резких движений. Что странно, совсем не боюсь собак.

А выглядят они устрашающе — большие, гибкие, с острыми зубами. Тем не менее от зверей веет чем-то родным… своим.

— Баррисы из Шарлена опасны, — раздается за спиной и я оборачиваюсь на голос.

Но это всего лишь коренастый и вечно злой слуга, работающий в замке. Я часто встречаю его во время прогулок — он то несет дрова, то следит за немногочисленными лошадьми. Его зовут Сэм, если память мне не изменяет.

— Место! — грубо велит он псам, но те не слушаются и слуга хватает со стены хлыст.

В ответ собаки глухо рычат, мужчина же нервно замахивается.

— Стойте! — гневно кричу и толкаю его под локоть. — Я запрещаю вам бить животных!

— Лорд Саршар приказал утопить щенят и вывести в лес остальных. Только вот его младший брат воспрепятствовал, — с досадой отвечает Сэм. — Но как только лорд Натан уедет, я займусь этими тварями.

— Вы их пальцем не тронете, — я так возмущена, что захожу в псарню и встаю рядом с собаками.

Те принимают меня спокойно. Один, с бежевыми подпалинами, рычит, но я уверенно и строго, добавив в голос побольше металла, приказываю:

— Место.

Собака недоверчиво смотрит на меня: уши насторожены, шерсть чуть вздыблена. но в моем голосе звучит сила и пес делает шаг назад. Второй тоже слушается и я окончательно убеждаюсь, что собаки запуганы, отсюда и агрессия.

— Я невеста лорда Натана. И я запрещаю вам бить собак. Если узнаю, что вы от них избавились, у вас будут проблемы.

Сэм отвратительно скалится, в маленьких глазах мелькает злоба.

— Я намерена забрать их в Шарлен, — добавляю неприязненно. Но с такими, как этот Сэм, лучше разговаривать жестко. Такие только силу и понимают.

— Как скажете, миледи, — он неохотно кланяется и выходит, оставив меня наедине с животными.

Я ожидаю, что самка станет рычать, защищая щенков, но она неподвижно лежит на саломе. Во взгляде — только смирение и глубокая усталость.

Боже, собака чем-то больна!

Животные моя слабость и я просто не в состоянии оставить беднягу умирать. К тому же у нее щенки, которые ползают вокруг. Кажется, они голодные.

Я поспешно направляюсь на кухню, зная, что меня там примут без лишних вопросов. Однажды я уже заглядывала сюда — всего лишь узнать рецепт тыквенного пирога, но кухарка, растрогавшись моим интересом, записала для меня целых десять рецептов блюд из тыквы.

Вот и сейчас мне беспрекословно наполняют корзину костями, обрезками и хлебом.

Особенно большие кости я кидаю снаружи, чтобы отвлечь псов. Но не подпускаю их к еде сразу. Сначала велю сесть и ждать.

— Ешь! — приказываю и собаки кидаются на кости, сохранившие достаточно мяса.

А я прохожу на псарню и начинаю тихо говорить с больной собакой. Потом осторожно протягиваю ей мягкие куски отварного мяса. Снова убеждаюсь, что животные дрессированы, но к ним надо уметь найти подход.

Звук уверенного и умиротворенного голоса успокаивает собаку и она принимает лакомство.

— Вот так. Тебе нельзя терять молоко, — шепчу я.

Главное, заслужить доверие баррисов. Интересно, в Шарлене эта порода достаточно распространена?

Обратно в замок я бегу под дождем. Он, кажется, тут постоянный гость и в голове возникают новые вопросы — какой климат в Шарлене? Что за люди там живут?

За спиной слышится хруст гравия и я останавливаюсь. Оборачиваюсь, но никого не замечаю.

В последние дни сильно сдают нервы. По ночам мучают тревожные сны, как будто память Лиз открылась мне не до конца. Во снах я плутаю по темным коридорам, а затем натыкаюсь на дверь. Пройти в эту дверь ни разу не получилось.

Натана я надеюсь застать в гостиной. Отдав дворецкому дождевик, прохожу через анфилады комнат и вижу жениха у камина. Вольготно устроившись в кресле, он пролистывает бумаги, собранные в черную папку.

Я останавливаюсь в дверях. Всматриваюсь в его четкий профиль. Неужели последняя тайна Лиз как-то связаны с ним? В груди екает отголосок болезненной эмоции, но тут же пропадает. Остается лишь смутная тревога. Так всегда бывает, когда чего-то не понимаешь.

— Собака, привезенная из Шарлена болеет. Вы бы могли вызвать ветеринара? — спрашиваю я.

— Кого? — Натан вскидывает голову, но быстро понимает, о чем я. — Я сам посмотрю. Это баррисы, красивые псы, но очень плохо поддаются дрессировке.

— Вы сможете помочь ей? — удивленно спрашиваю я.

— В баррисах есть капля драконьей крови. Так что, да — смогу, — серьезно отвечает Натан.

Он встает и подходит ко мне. Пристально смотрит и я опять не понимаю, что у него на уме. Словно того бурного разговора в моей спальне и не было.

Но это всего лишь иллюзия — Натана, я уверена, связывает с Лиз намного больше. Он знает о ее даре. Называет опасной.

Он проходит мимо и вдруг меня настигает тень воспоминания. Как трещина в стекле. Но заглянуть за запертую дверь снова не получается… тут же простреливает в висках, а я остаюсь в темноте.