Жена в наследство, или Трудности драконьего развода

Содержание их вполне стандартно, но дает понимание мира. Мне интересны бытовые мелочи, отношения, драконы.

Ох… уже много веков, как драконы не встречают истинных. Известно лишь несколько случаев, в том числе император Дургара счастливо женат на истинной паре.

Остальные находятся в подвешенном состоянии, так как никто не представляет, как заработала истинность после возвращения крыльев.

Раньше ее определяли при помощи колец-артефактов, теперь же начали появляться метки. Таких случаев немного, но их уже достаточно, чтобы породить целую волну романов о настоящей любви.

Невольно дотрагиваюсь до груди. Неизвестность тревожит. И самое мерзкое, что сами драконы пока не разобрались, как эта дрянь работает.

Я закрываю книги и убираю их в сумку. Но отвлекаюсь на перестук когтей — ко мне подбегает пес. Тот самый, что мелькнул в день побега. Сейчас он выглядит вполне дружелюбно.

Протягиваю руку, чтобы погладить красивого зверя, но резкий окрик заставляет меня замереть:

— Миледи, не дотрагивайтесь до него!

Ко мне спешит парень в ливрее с гербом Саршаров.

— Пшел отсюда! — раздраженно бросает он, размахивая хлыстом и явно собираясь ударить пса.

— Что вы делаете?! — возмущаюсь я, перехватывая его взгляд. — Собак нужно дрессировать, а не бить!

Но зверь не убегает. Он застывает на месте, опустив хвост, глядит исподлобья, в напряжении, готовый либо отступить, либо броситься вперед. Затем оскаливается, обнажая угрожающе острые зубы.

Парень вздрагивает, желание бить животное, видимо, испарилось.

— Сэм в отъезде и собака распустилась, — бурчит он, будто оправдываясь.

Я прищуриваюсь. Странный зверь. Почти собака, но… не совсем.

— Он опасен, миледи, — осторожно предупреждает слуга и начинает гнать рычащего пса прочь от беседки.

Животное жаль. В прошлом у меня были собаки, и я хорошо знаю, что их можно воспитывать без рукоприкладства.

Современная зоопсихология доказывает, что достаточно грамотной дрессировки — без страха, без боли. Только понимание и терпение.

Перевесив сумку через плечо, я возвращаюсь к замку. К сожалению, будущее видится очень мутным, но одна деталь, вычитанная в романе, цепляет меня. В Дургаре есть разводы. Более того, женщина может развестись и вернуть приданое. Этот роман я отложила, чтобы внимательнео ознакомиться — увы, но денег на юриста у меня нет. Придется разбираться самой.

У парадных дверей стоит Натан и щурится. Эмоции Лиз сошли на нет, но этот здоровый дракон уже и меня вымораживает.

— Я могу получить гарантии того, что меня вернут отцу? — неприязненно смотрю ему в глаза, но в ответ получаю такой же, зеркально отраженный, неприятный взгляд.

— Если я договорюсь с Алом и твоим отцом, то да. А если нет…

Он усмехается.

— Ваш брат уничтожит меня, милорд, — я решаю говорить прямо. — Мне нужно избежать брака.

— А он ведь отослал Айрис. Кажется, ты покорила его, леди Карен.

Натан изучающе смотрит на меня и между нами повисает враждебность.

И снова тревожит вопрос — он вообще знает, что сделал, когда в ту ночь ввалился в комнату девушки?

— Я хочу выжить. Возможно, мы бы могли договориться, — продолжаю я гнуть свою линию.

Он задумывается.

— Посмотрим. Посмотрим, что ты сможешь дать мне за свою свободу, — отвечает он. — После того, как прочтут завещание, поговорим.

Натан улыбается, но не так, как Моне. В этот раз в красивой улыбке адмирала мелькает что-то зловещее. Ну, или у меня разыгралась паранойя.

Черт, это не паранойя. Даже в любовных романах драконов изображают жесткими повелителями неба и земли.

Обойдя Натана, направляюсь в холл.

А Ал, значит, отослал Айрис? Это хорошая новость. Хотя бы не буду бояться, что она ворвется ко мне с ножом.

Время, оставшееся до зачитывания завещания, пробегает спокойно. Как будто все участники затаились и выжидают, не желая конфликтовать раньше времени. Но слуги шепчутся, что Натан намерен требовать замок и кое-какие вещи матери.

Я сомневаюсь, что Ал позволит моему отцу продать Шарлен Натану. Значит спасаться придется как-то иначе и я понятия не имею, какой план может предложить адмирал.

И что самое главное — какую цену он потребует за спасение? Вряд ли в подобной семейке вырос ангел. Скорее всего, Натан Саршар такой же хищник и мерзавец, как и его родичи.

Утром знаменательного дня служанка намекает мне, что отпарила черное платье. Хм, получается, Ал не отказался от первоначального зловещего замысла?

Какой же урод...

Улыбнувшись служанке, киваю. Не спорю.

— Я сама оденусь, — машу ей рукой, указывая на дверь.

Как только девушка уходит, открываю шкаф и выбираю яркое голубое платье с жакетом. Прическу укладываю попроще, но украшаю волосы парой перламутровых гребней.

Я должна выглядеть красивой и счастливой, а Ал может отправляться куда подальше.

В назначенное время служанка предупреждает меня, что я могу спуститься в “Дубовую гостиную”. Я помню эту комнату — она отделана дубом, обставлена солидной массивной мебелью и выделяется осенними коричнево-золотистыми цветами.

Но в коридоре меня ждет Александр.

— Ох, — хватаюсь за сердце, потому что и правда пугаюсь его. Прямо как призрак затаился за дверью.

— Я вызываю у вас такое сильное отвращение? — он приподнимает брови. — Но мы станем мужем и женой. Советую привыкнуть к этой мысли.

Он протягивает мне согнутый локоть и я с трудом, пересилив себя, берусь за него. Кажется, что до ядовитой змеи дотрагиваюсь.

Мое положение шатко и это сводит с ума.

По прошествии времени я хорошо понимаю, насколько безумным был мой побег в никуда. Дургар огромная магическая империя, которая кишит опасностями.

Гостиная полна незнакомых мне людей. Я уже поняла, что замок находится в отдалении от столицы, где у Саршаров тоже имеется особняк. Не знаю, как они вывернулись после мятежа, но устроились вполне неплохо.

За столом сидит стряпчий. Он протирает очки и нервничает.

А вот Александр смотрит королем. Галантно помогает мне усесться и устраивается в соседнее кресло.

И родители Лиз здесь, но их словно задвинули в угол и они там покорно окопались. Пчелка же демонстративно игнорирует их, крутится вокруг Моны. До дурочки не доходит, что эта роль выглядит жалко. Рыжеволосая красавица принимает ее дружбу, словно делает одолжение.