Жена в наследство, или Трудности драконьего развода

— Мне и так плохо… — сквозь слёзы всхлипывает она. — А ты…

— Для начала извинись передо мной.

Пчелка вскидывает полные слез глаза.

— Ты пользуешься своим положением, тем, что меня предала Мона!

Девчонке очень жаль себя и о других она просто не способна думать.

Улыбаюсь и выдерживаю обиженный взгляд Софи.

— Я не хочу, чтобы ты окончательно превратилась в ничтожество, — произношу строго. — А Мона тебя не предавала. Она просто показала, сколько ты для неё стоишь.

— Нет! Это я где-то оступилась…

— Ты не понимаешь, Пчелка.

— Не называй меня Пчелкой!

— Буду называть, пока не докажешь, что заслуживаешь своего имени. Пока ты — маленькая глупая Пчелка, привыкшая виться вокруг сильных и ярких, — говорю с горечью. — Пора взрослеть. Пора отвечать за себя.Ты слишком много дел наворотила и пора учиться брать на себя ответственность.

Пчелка неверяще смотрит на меня.

— Но, Лииииз, — тянет она, привыкшая к мягкости старшей сестры, которой было очень легко манипулировать.

— Ты поедешь со мной в Шарлен. Будешь работать. Читaть. Учиться. Хочу, чтобы ты поступила в академию. Тебе придется очень сильно постараться, Пчелка, чтобы доказать мне, что ты заслуживаешь уважения.

Все что я говорю для сестры звучит, как что-то невообразимое и страшное.

— Ты меня не любишь… Ненавидишь…

— Я тебя люблю, Пчелка. Потому и не бросаю. Потому и готова возиться с тобой, когда легче было бы отправить обратно к отцу. Я пожимаю плечами.

— Выбирай. Или ты со мной. Или катись обратно в свою провинцию.

И, задержав на ней взгляд, добавляю:

— Последний шанс, Пчелка Софи. Другого не будет. Мона использовала тебя для своих подлостей и кинула.

37.

Пчелка замирает. В этот момент я ясно понимаю, что она еще почти ребенок. Жалко ее до боли… но верить на слово глупо.

Вглядываюсь в ее капризное личико и в очередной раз замечаю на дне глаз страх.

— Я хочу жить по-другому, — выдыхает Пчелка. И тут же, будто торопясь оправдаться, добавляет: — Но, Лиз… когда Мона с Алом решили тебя похитить, я оставила записки на столе нарочно. Ты же прочла их? Я видела — письма трогали.

Я скептически щурюсь и иду к двери. Выглядываю в коридор — никаких лишних ушей. Возвращаюсь и ловлю настороженный взгляд сестры. И снова в ее глазах этот проклятый страх.

Сощурившись, я обдумываю, как вытащить из девчонки все секреты. Не пожалеть бы, что взялась за ее воспитание.

— Пчелка, почему Мона решила от тебя избавиться? — спрашиваю неожиданно, застав сестру врасплох.

Сажусь напротив. Не отводя взгляда, наблюдаю за ее реакцией.

Я не говорю, что знаю о поддельной метке. Даю ей шанс признаться самой.

— Как мне верить тебе после твоего предательства? Я рада, что ты хочешь измениться, но мне нужны гарантии. Ты ведь не воткнешь мне нож в спину, Пчелка? — произношу максимально доброжелательно.

— Лиз, — тянет она жалобно. — Ты ведь должна была выйти за Ала. Кто бы мог подумать, что в итоге… тебя отдадут Натану?

— Я слушаю. Всю историю с начала до конца, — наклонившись вперед, я всматриваюсь в лицо сестры. Стараюсь уловить малейшую эмоцию.

— Мона не беременна, — выдыхает Пчелка. — И метку я ей помогла создать.

Сестра говорит неохотно, но я не прерываю и не тороплю. Беру ее за руку и сжимаю.

— Я так устала… — продолжает она с дрожью в голосе. — Отец вечно в долгах, мать только и делает, что молчит и терпит. А Мона… она пообещала, что, если помогу, возьмет меня в столицу…

Пчелка утирает слезу.

— Она украла рубашку Натана и срезала с его головы немного волос. Так я подделала фон для метки, а потом мы использовали магию, чтобы создать иллюзию беременности.

Я задумчиво постукиваю себя пальцем по подбородку.

— Ты, оказывается, очень ценный кадр, Пчелка. Почему Мона решила прогнать тебя? Да и знаешь ты много.

Сестра снова вздыхает:

— Рассказать Натану о ее проделках я не могу, то, что мы провернули противозаконно. Да и Мона меня уничтожит.

— Почему рассказала мне?

— Потому что доверилась, — Пчелка растерянно смотрит и смаргивает слезу. — Ты ведь обещала, что поможешь…

И снова я вижу в глазах девочки страх. Она запугана. Не сомневаюсь, что ей не хватало строгости, уверенного плеча старшей сестры, которая давала много любви, при этом не становясь авторитетом.

— Пчелка, будет нелегко, — предупреждаю серьезным тоном. — Я не позволю бить баклуши. Тебе придется трудиться рядом со мной. Плечом к плечу. Если считаешь, что можешь вернуться к Моне и вымолить у нее пощаду…

Специально закидываю удочку, чтобы поймать реакцию Пчелки Софи.

Но она мотает головой.

— Мона предала.

— Теперь ты знаешь, каково это, — в ответ получаю кивок и Пчелка прячет глаза.

Я встаю, подхожу к круглому столику и наливаю из графина воду в изящный высокий бокал:

— Так почему Мона разорвала ваши договоренности?

— Я сама не понимаю, — тут Пчелка оживляется. Взмахивает руками. — Может, догадалась, что я помогла тебе не угодить в их ловушку. Эх, — Пчелка опускает плечи. — Фон подпитывается от самого Натана. Мона вьется вокруг него и обновляет метку.

— Воду хочешь? — спрашиваю я.

На самом деле Пчелке не мешало бы и умыться, но вначале пусть попьет воды. Вон как голос осип.

Я смотрю на девочку и все еще сомневаюсь. Неужели все-таки поторопилась спасать?

Пчелка уже бежит ко мне и я протягиваю ей бокал с водой.

Девочка пьет и ее плечи подрагивают. Я же, кажется, догадываюсь, почему Мона прогнала Пчелку. Видимо, моя сестрица мешала ей, стала слишком навязчивой, но позже Мона планировала снова позвать ее “к ноге”.

Отдать столь ценного мага мерзавцам? Ну уж нет.

— Почему ты боишься Мону? — задаю я последний вопрос.

— Она опасна, — шепчет Пчелка. — Мона жестоко устранила соперницу… девушку, на которую посматривал Натан. Мне казалось, что с Алом у тебя больше шансов выжить.