Жена в наследство, или Трудности драконьего развода
Шрифт:
Сестра ставит бокал на стол, выглядит окончательно запутавшейся.
Я достаю из сумочки салфетку и, намочив ее в воде, осторожно смываю с лица Пчелки подтеки от краски.
Все-таки решаю рискнуть и забрать девочку. Но спуску ей не дам. Пчелка должна измениться, научиться рассчитывать на себя. Я хочу, чтобы она стала уважать себя и окружающих.
Ох, получится ли. Но до этого я, пожалуй, понаблюдаю и, возможно, устрою пару испытаний.
Не исключено, что Мона одумается и решит вернуть Пчелку.
38.
Натан
Натан
На улице сыро и мутно, но в голове кристальная ясность.
Хитрости и сопротивление будущей жены вызывают азарт, чисто мужской, звериный. Ее уловки, попытки уйти, спрятаться, обмануть — только подливают масла в огонь.
Он не знает, как она скрыла метку, и что вообще с этой меткой не так. Но это не важно. Зверь взял правильный курс и Лиз Карен не отвертеться.
Сейчас, когда в ее теле поселилась новая душа — сильная и дерзкая — она стала куда привлекательнее.
Натан прикрывает глаза. В памяти всплывает ее недавнее выступление на сцене. Определенно, это совсем другая женщина. Не та, которую он держал в объятиях в день ее инициации.
Эта — другая. Она будет сопротивляться и создаст проблем.
Да и магия новую Лиз не сжирает, она готова с ней справляться.
Натан медленно расстегивает верхнюю пуговицу кителя и смотрит в мутное стекло. За окном серое небо, сырость, привычная мрачная палитра северных земель. Все идет как надо.
Необходимо покорить Лиз… Нет, не сломать. Сломанные куклы его не интересуют. Он хочет взять ее иначе — шаг за шагом, вселить доверие, а потом сорвать с нее маску.
Он осознаёт, что действовать нужно осторожно. Лиз не та, что была. Новая леди умнее, холоднее, опаснее.
И куда, бесы побери, делась метка? Каким образом она вообще появилась на теле Лиз, да и еще такая слабая?
Нет, если бы метка пропала окончательно, он бы ощутил.
Дверь приоткрывается мягко, почти неслышно, но Натан даже не поворачивает головы. По густому, приторно-сладкому аромату он сразу понимает, что вошла Мона.
— Мешаю? — ее голос медовый и томный, когда-то он возбуждал, но сейчас вызывает лишь раздражение.
Зверь ощущает идущую от Моны родную силу и рычит. Натан же испытывает досаду и легкое раздражение. Беременность Моны кажется слишком неправильной.
Хотя, с другой стороны, он не знает, что за ребенок родится от Лиз. А если законный наследник окажется слишком… опасным чудовищем?
Мона небрежно закрывает за собой дверь его спальни, так, будто заявилась к себе. На ней платье цвета вишневого вина — она знает, как эффектно выглядеть на фоне тяжелых портьер и старинной мебели. Плечи прикрыты тонкой шалью.
Натан молча садится в кресло и выжидающе смотрит на нее. Через час ему идти за Лиз, которая ждет его в гостиной.
Мона подходит ближе, тенью скользит к нему и, не дожидаясь приглашения, устраивается на подлокотнике. Чертит пальчиком по его плечу.
Натан молчит. Его глаза холодны, он не двигается, но от него исходит едва уловимая угрожающая волна. Зверь под кожей ворочается от раздражения, но фон от метки Моны сбивает его с толку.
Дракон снова рычит, но уже удивленно.— Мое сердце разрывается, Натан, — шепчет она. — Мы семья. По-настоящему. И мне невыносимо знать, что ты… что ты ляжешь с ней только ради завещания … как же бесит.
Натан иронично ухмыляется.
Мона наклоняется ближе, её дыхание касается его шеи.
— Лиз использует свою младшую сестру, чтобы навредить мне, — продолжает Мона, щекоча ухо горячим дыханием. — Представь, вчера она принесла мне сок… Запах был… как у горелого меда. Я уверена... Они хотят избавиться от меня, как от Айрис.
Она кладет ладонь на живот и Натан поднимает к ней глаза. Ему предстоит узнать, кто помог Моне подделать метку. По-хорошему стоило бы ее наказать, но ребенок… В душе ворочается сомнение — беременность тоже обман?
— Пчелка Софи бегает за тобой как болонка, — произносит он мрачно. Моной придется заняться после возвращения из Шарлена.
— Сестры Карен редкие мерзавки, — она скалится и голос ее становится хищным. — Провинциальные интриганки, мечтающие о титуле и власти. Они изуродовали Айрис, а теперь хотят добраться до меня.
Заметив, что Натан не реагирует на ее слова, Мона хмурится.
— Ты не веришь мне, милый?
И в следующий миг она уже на его коленях. Привычное движение воспринимается как старая надоевшая пьеса, которую она исполняла уже сотни раз. Тонкие женские пальцы скользят по его груди, губы касаются подбородка, затем шеи. Она чуть прикусывает кожу и тихо стонет.
— Я скучала по твоему вкусу…
Натан хватает Мону за подбородок и поворачивает ее лицо так, чтобы смотрела в глаза.
— После моего возвращения нам предстоит серьёзный разговор, — говорит он.
— Конечно… Но я боюсь, Натан. Пчелка еще хуже своей сестры. У нее сила. Что-то странное, опасное… Мне не по себе. Она может меня отравить… или полоснуть. Как они с Айрис поступили…
Натан усмехается — и убирает руку от ее лица.
— Возьми девочку с собой в Шарлен. Пожалуйста. Мне так будет спокойнее, — голос Моны звучит мягко, почти умоляюще.
— Хорошо, — отвечает Натан машинально.
Мона прижимается к нему плотнее, пальцы скользят по кителю, затем тянутся к поясу, дальше…
Натан косится на нее — все ясно. Последняя попытка.
— Я тороплюсь, — резко произносит Натан и отстраняет Мону, аккуратно, но жестко, спуская с колен.
Мона замирает. В ее взгляде смешались недоумение и оскорбленное достоинство.
— Не поняла, — выдыхает она, будто ее ударили.
— Я не намерен опаздывать на собственную свадьбу, — произносит Натан холодно.
— Я ведь просто хотела быть ближе… — губы Моны дрожат.
— В другой раз, — бросает он.
Она уходит молча. Дверь захлопывается с легким стуком. Натан остается один.
Лиз. Только Лиз.
Ее сила, ее гордость, ее тьма. Вот это — настоящее. Живое. Желанное.
Как только за Моной захлопывается дверь, Натан резко выдыхает. Вся комната вдруг кажется душной, как будто ее насквозь пропитала липкая энергия рыжей стервы.
Он выходит в коридор. В груди с каждой секундой нарастает что-то похожее на волнение. Что-то опасное. Его ведет инстинкт.