Женщина приручает лаской, мужчина - терпением

А вот Фенрир увидел, рассмотрел, учуял, гад. Помню-помню, как после того побега Золотого трио из Малфой-Мэнора, Сивый вспоминал сладенькую девчонку… И теперь, спустя больше четырех лет, он ее получил!

Больше всего хотелось сейчас же сорваться с места и вырвать Гермиону из его цепких лап, но нельзя… Волан-де—Морт не простит мне такой слабости… Какой же я трус…

Пришлось быть зрителем. Озлобленным, отчаявшимся, съедаемым изнутри тревогой зрителем.

Моя «ночная бабочка» безуспешно пыталась оседлать мой обмякший член, но я не обращал на это внимание: мне бы вообще избавиться от нее, но вот присутствующие не поймут.

Сивый дотянул Грейнджер до ближайшей стены и всем телом прижал к холодному камню. Я видел, как его руки срывают с нее одежду, лапая, царапая восхитительное тело.

Мразь… Сивый, как жаль, что я тебя не убил в то время, когда междоусобная война не каралась мучительной смертью завязавшего ее… Теперь я был лишен такой возможности…

Сопротивляйся, Грейнджер, пожалуйста! Ну, посмотри на меня! Один твой умоляющий взгляд — и я плюну на все! Спасу тебя и погублю себя! Я не хочу, чтобы ты сегодня подохла!

Я смотрел, не мог оторваться…

Что же она делала? Что творила эта девчонка?

Я с удивлением и отвращением наблюдал, как та вдруг обвила этого человека-волка руками и… впилась поцелуем в его губы…

Кажется, Сивый охренел еще больше меня… Не думаю, что хоть одна женщина делала так после его обращения. Я видел, как Гермиона гладит его своими пальчиками, избавляет от одежды.

Сама.

Сама, твою мать!

Не сопротивляется, не вырывается, не кричит, не плачет, а ласкает, гладит, целует, будто он тот самый, тот единственный.

Мне было плевать на то, что происходит со мной, что происходит вокруг. Все мое внимание было притянуто к этой пошлой сцене. Остальные ничего не замечали, но я не мог…

Я видел, как Сивый припечатывает Грейнджер к стене, сжимает бедра, приподнимая над собой, и врывается в ее тело, как он ритмично двигается, вколачивается, а она… она обвивает его ногами и руками. И утыкается носом в шею. Я видел, как ее язычок игриво скользнул по его уху…

Отвращение переплелось с удивлением, непониманием и горькой обидой.

Она с ним такая же, как и со мной, как с Люциусом, как со всеми клиентами. Я видел, как девушка прогибается, а Фенрир почти расплющивает ее хрупкое тельце… Кажется, Сивый достиг пика, потому что он вдруг отстранился от девушки и достал палочку.

Я дернулся, отпихивая так ничего и не добившуюся от меня проститутку, готовый сорваться с места… Неужели прикончит?!

Но каково было мое удивление, когда после взмаха руки, я не увидел изуродованного, мертвого тела: он просто восстановил ее платье… И вдруг притянул к себе Гермиону, впиваясь в рот поцелуем… Понравилось, гаду. А она прильнула, отдаваясь его жестким, неумелым попыткам быть нежным.

Я смотрел, как один из телохранителей — кажется, Чарльз? — забирает Грейнджер, подхватив под локоть, уводит из этого ада. Но еще я не мог оторвать глаз от Сивого: никогда не видел такого растерянного и даже потерянного выражения на его лице. Ни разу.

Что с ним сотворила Грейнджер?

Что умеет делать эта ведьма, из-за чего сводит всех с ума?

Как эта девчонка своими ласками приручает всех? Меня… и даже этого дикого зверя.

Почему-то я не сомневался, что теперь Фенрир станет часто к ней наведываться. Но… я не позволю.

Вначале я все же хотел убить оборотня, благо сил и умений хватит. К тому же эффект неожиданности на моей стороне… Да, в конце концов все откроется, и я отправлюсь вслед за ним — теперь Волан-де-Морт не прощает убийств своих слуг. Но потом… потом в голове все же вспыхнуло самое очевидное решение… И почему я раньше до этого не додумался?

***

Утром я прибыл в заведение мадам Харрис. Женщина удивленно смотрела на меня:

— Мистер Снейп, извините, сейчас очень рано, девочки еще спят… Вчера ведь был праздник…

— Я хочу с вами поговорить, — спокойно ответил я.

— Да, конечно, сэр.

Она пригласила меня сесть в удобное кресло, тут же появились и выпивка, и угощение. Меня это не интересовало. Не то время суток, дорогая.

— Я хочу купить у вас Грейнджер, — спокойно, холодно, будто новую мебель покупал, а не женщину своей мечты.

— Сэр, это невозможно, — Харрис даже побелела. Вся напряглась.

— Сколько вы за нее хотите?

— Сэр, я не могу отдать вам девушку, — женщина выглядела жалко.

Сдаваться я не собирался, хотя отчаяние и что-то похожее на ярость начали душить изнутри.

— Я не предлагаю ее мне отдать. Я предлагаю ее мне продать.

Увесистый мешок упал на стол.

Она облизнула губы и скосила глаза на деньги.

— Сэр, я могу присылать к вам девушку каждый день, — вдруг выпалила Харрис.

Не отвечая, положил на стол еще один мешок.

— Нет.

Я видел, как на лице сутенерши мелькают сотни эмоций: непонимание, страх, удивление, алчность… Вот именно алчность все и решила.

Харрис загнула такую цену, что я даже на секунду опешил. Но потом решил, что за Грейнджер я готов был отдать свою репутацию и жизнь, так что денег мне точно не жаль.

Можно было, конечно, припугнуть сутенершу проверкой… или заявиться c рейдом… но я не хотел больше терять время. Не хотел, чтобы к Грейнджер еще кто-нибудь прикоснулся. Хватит.

— Я пришлю Гермиону к вечеру, — объявила довольная, как кошка, мадам Харрис.

Вот так я избавил Грейнджер от рабства этой женщины. Избавил от Сивого. Избавил от других изголодавшихся и жаждущих ласк и развлечений мужчин.

Правильно ли поступил? Не знаю… Время обязательно покажет.

Я не собирался превращать девушку в свою сексуальную рабыню. Нет. Отпустить ее я тоже не мог. В изменившемся мире ей просто некуда уйти.

Я хотел ее спасти.

И очень надеялся, что все получится…

========== Глава 7.
– Некоторые вопросы остаются без ответов. ==========

Я сидел в гостиной в своем любимом кресле и пытался читать свежую прессу.

Вернувшись домой, сразу же приказал Тинки — моей домовой, подаренной Малфоями в порыве бескорыстной дружбы, — приготовить комнату для девушки. Та с радостью взялась за дело, и уже скоро дом сиял двойной порцией чистоты, а из кухни потянулись восхитительные ароматы.