Жертва
Шрифт:
— Это сделал странник?
— Да. Странники наполнили чертоги Айдэ такими вот недодушами, нарушили порядок Единого. Послушай меня, Рэми. Я остался в царстве Айдэ, чтобы присматривать за своими братьями. А тебя привел, чтобы показать две вещи: первая, что происходит с душой человека, в которой поселился странник, и вторая… — он показал за спину призрака. — Ты спрашивал, кому ты можешь верить? Ну так смотри. Смотри внимательно.
Браин вдруг понял, что полубоги и другие харибы молчат. И что страшным было их молчание. Он чувствовал гнев двенадцати всей кожей, и понимал: как прежде уже не будет. А еще он понимал — никогда он не позволит,
А в это время тьма будто растворилась. И в ней рядом с исковерканной душой умершего повелителя появилась вдруг другая. Мужчина, укутанный в длинный плащ, стоял на коленях и лил мягкий, белоснежный свет на раны души своего архана.
— Хариб? — ошеломленно спросил Рэми.
— Хариб это подарок богов своему архану. Его душа слишком чиста, чтобы принять в себя странника. Галлионы пытались, но каждый раз сгорали в душах харибов. Запомни, Рэми. Архан может быть заражен, его хариб — никогда. И если архан тебе верен… его хариб никогда тебя не предаст.
Рэми вновь шагнул к Мирэну, взглянул в его перекошенное болью лицо. Развел ладони в знакомом жесте, погладил скользнувшую в его пальцы нить.
— Если действительно хочешь умереть, продолжай, — остановил его призрак.
Рэми не хотел. С сожалением он опустил руки и тихо спросил:
— Я могу как-то помочь?
— Пока нет. Я, боги, харибы жертв, мы все ищем как исцелить эти души, вернуть им изначальную форму. Ты же… должен выжечь из души сомнение и свое проклятое милосердие. Аши способен видеть в душах скверну, если же этой скверны слишком много, чтобы ее выпалить, убей сразу. Не доводи раненную душу до такого. Это будет твоим милосердием.
— Не буду ли и я…
— … зараженным? Нет. Они могли это сделать, пока Аши в тебе спал. Они пытались уже это сделать, и им не удалось. Теперь, когда Аши вновь пробудился…
— … Кадм тоже станет таким? Кто-то из моих братьев?
— Нет. Сейчас в них пробуждают души полубогов. Странника же Кадма уже выпалила его вторая душа. Не сомневайся в своих братьях. Не сомневайся в харибах верных тебе друзей. Не сомневайся в служителях богов, в особенностях служителях Айдэ. Никогда в их душах больше не поселится вот это… остальные…
— Алкадий был хранителем смерти!
— Кем-то он должен был стать… для вида. Но настоящим слугой Айдэ он не был никогда. Я все сказал. Тебе, если хочешь спасти брата, надо возвращаться назад. О душах умерших побеспокоишься, когда спасешь живых. Не раньше. Иди, и больше не рискуй ни собой, ни Аши. Ни Виссавия, ни Кассия этого не переживет.
— Достаточно, — вновь оборвал видения голос одного из полубогов. — Мы все поняли. Браин!
— Да, мой архан.
— Вернись в храм и организуй охрану телохранителя и его брата. Не позволяйте Рэми проснуться. Пусть спит и восстанавливается в коконе, пока твой архан не вернется в Виссавию. Остальное оставь нам.
— Да, мой архан, — поклонился ему Браин, а когда он поднялся, вокруг было уже светло. Все так же палило солнце через высокие окна храма, все так же разливался солнечный свет яркими лужицами на полу и танцевали в воздухе пылинки. Все так же спала на своем троне великая Виссавия, и ее лицо было бледным и уставшим. Все осталось таким же, но умерли в душе сомнения.
— Перенести братьев в замок вождя! — начал приказывать Бриан. — На колени! — выкрикнул он высшим магам по другую сторону перехода. — Пока целитель судеб не проснется и не проверит
ваши души, вам лучше погрузиться в молчание магии и восстановить силы.Высшие повиновались без слов. Застыли за их спинами молчаливые харибы. Бриану не пришлось ничего объяснять. Он лишь показал, как выглядела душа умершего повелителя и объяснил, что будет, если они дадут галлиону поглотить душу своего архана.
Никто из них не позволит. Хариб не только подарок богов, он щит и оружие своего архана.
— Сможет ли Рэми убивать, — тихо спросил он.
— Ему не придется, — с усмешкой ответил Алод. — Для этого существуют другие братья. Целителю судеб никто не позволит убивать собственноручно, в этом нет необходимости. Но, надеюсь, он поумнеет и не будет теперь таким безрассудным. Он сейчас самое лучшее наше оружие.
***
Когда Элизар проснулся, солнце уже было высоко и его смертоносный жар лился через щели в плотно закрытых ставнях. Виссавия все еще была непривычно мертва и непривычно лишена магии. Мертво, все вокруг мертво, и как исправлять это пока не ясно. Как и не ясно до конца — зачем Рэми это сделал.
— Вы еще можете поспать, мой архан, — сказал кто-то едва знакомый. Элизару было лень выныривать из сладостной неги. Он действительно устал. Сильно устал. Арман с его ранением, Рэми с его срывом, эти дети когда-нибудь сведут с ума. Рядом с ними Элизар чувствовал себя бесконечно старым.
— Кто ты? — устало спросил он, не открывая глаз. С тех пор, как Виссавия заснула, его силы восстанавливались медленно. Гораздо медленнее чем обычно. И вечно хотелось спать.
— Меня зовут Браин, я хариб Мираниса, — ответил спокойный голос. — Ваши племянники сейчас находятся под моей защитой.
— Пожалуй, я и без того спал слишком долго, — прошептал Элизар, и принял от Бриана чашу с каким-то зельем.
Не эльзир, но эльзира сейчас и не дождешься: Виссавия спала, а вместе с ней спала и ее сила. Продовольствие приходилось привозить из Кассии, есть то, что дают, и это было неожиданно унизительно. Теперь Элизар не был под защитой богини. Под ее неусыпной опекой. Когда-то он мечтал о такой свободе, теперь же… его страна медленно умирала, и он не знал, что с этим делать.
Но зелье, хоть и было слабее эльзира, вернуло силы и ясность рассудку. Элизар медленно поднялся, посмотрел недоуменно на пятна на своем одеянии и вздрогнул, когда хариб Мираниса одним движением руки поправил ему одежду. Видимо, он слишком уж привык к опеке клана. А теперь… должен был довериться чужакам.
— Сейчас ты тратишь силы на такую ерунду?
Синеглазый, как и его архан, хариб лишь спокойно улыбнулся:
— Радон не оставляет нас, у нас предостаточно сил.
Хвастается или просто констатирует факт? Элизар не хотел выяснять. Не время.
— Я хочу увидеть племянника.
— Какого из?
— Обоих. Но сначала Нериана, — Элизар сделал вид, что не заметил насмешку в синих глазах хариба.
— Хорошо. Я проведу вас.
Не откроет переход? Проведет? Элизар не стал спорить, сейчас все это мелочи. Сейчас он в родном клане под защитой кассийцев, да и Браин, в общем-то, ведет себя почтительно и границ не переходит.
В зале рядом Элизар вздрогнул. Плотно закрытые ставни здесь день превратили в ночь, но светильников не требовалось: прямо на полу, окруженные светящимися полусферами, сидело с десяток кассийцев. Высших магов, подсказало сердце. Погруженных в глубокую медитацию, оттого казавшихся безжизненными статуями.