Жертвоприношение

Я замолчала. Паркер скользил каким-то лихорадочным взглядом по моему лицу, а потом вместо ответа задал свой вопрос, прищурив глаза и непонимающе хмуря лоб:

— Ты настолько помешана на этих глупых словах? Любишь меня, да? А что тогда сомневаешься в своем выборе? Ну же, Кэт, скажи то, что думаешь на самом деле, — почему-то разозлился Кай, прямо вгоняя меня в ступор своим поведением.
– Ты снова делаешь это, ты постоянно ждешь от меня благородных поступков, и я задолбался беречь тебя от самого себя! — сорвался он на крик, раздувая ноздри. — Да ты совсем чокнутая! Думаешь, я не понимаю, через что ты проходишь со мной ежесекундно? Думаешь, не вижу твои зареванные глаза, не слышу, как ты рыдаешь, будто дура истеричная, закрывшись в ванной? Да ты все время в соплях и своих розовых мечтах о плюшевом Кае Паркере! Да что с тобой, Кэт? Ты ослепла? Это же я — социопат, еретик, убийца своей семьи! Все еще не подхожу тебе? Тогда больше не задерживаю, проваливай! — и ломанув по стене кулаком, Кай застыл ко мне спиной, и как только я двинулась в его сторону, он, не оборачиваясь, поднял руку и сказал. — Даже не думай. Я мечтаю о твоей свернутой шее. Стой, где стоишь.

Тогда я набрала в легкие побольше воздуха и задала самый важный для меня вопрос:

— А что ты будешь делать, если я уйду? Хочешь сказать, что тебе совсем плевать? Я не верю, Кай, — и затаила дыхание, дожидаясь ответа.

Напряженные плечи Паркера расслабились, и он обернулся — снова сама насмешливость.

— Поверь, Кэтти, я без тебя не пропаду. Отправлюсь к еретикам и получу то, что хотел.

— Но ты же не отстанешь от меня.

— А разве я приставал? — вздернул он бровь и подошел ко мне. — Я и не думал принуждать тебя. Ты сама уже давно все решила: остаешься, верно?

Вместо ответа я просто робко присела на край кровати и задумалась, потому что знала, что оставив его, не успокоюсь. Но следовало поставить еретика на место за все, что он сделал, и я повернулась к нему, говоря:

— Да. Все правильно, я остаюсь. Но не сейчас, когда меня тошнит от твоего вида.

— Кэтти, — отрезал Кай, в один миг посерьезнев, и я увидела как загорелся его взгляд, когда он добавил. — Я хочу знать, понимаешь ли ты, на что идешь? Остаешься, значит полностью отказываешься от прежней жизни. Ты понимаешь, о чем я?

Конечно я понимала. Меня бросило в жар, потому что Паркер имел в виду вечную жизнь. То есть если я не уйду, он рассмотрит вариант с моим превращением в вампира. Я сглотнула комок.

— Ты это серьезно? — почти шепотом спросила я.

Паркер улыбнулся немного нервно и проговорил:

— Абсолютно. Возможно, если я все же решу потерпеть твое присутствие, то это случится только в случае твоего обращения. Извини, но меня жутко раздражает сдерживать себя. Когда-нибудь я просто убью тебя, так что о человеческой жизни не может идти и речи.

Я остолбенела и уставилась на свои руки, сгибая и разгибая пальцы, пытаясь не выдать своего дикого страха и волнения, и Паркер, заметив мое состояние, проговорил:

— Ну наконец-то ты испугалась, — и пошел к двери. — А то я думал, совсем не дружишь с головой. Сначала поразмышляй над тем, что я сказал, а потом бросайся следом за мной.

***

Ночь была отвратительной. Беспокойство поглотило меня полностью, как пасть чудовища, в детских фантазиях живущего под кроватью. Мне так хотелось услышать дыхание Паркера, ощутить его тепло, чтобы не бояться этого одиночества, но он был где-то в другой спальне и явно крепко спал, иначе и быть не могло. У Кая все в порядке с самооценкой, вернее, даже чересчур в порядке. Его выхоленное Эго не знает волнений и сомнений. Паркер вообще в себе не сомневается.

Но несмотря на раздражительность по поводу Кая, мое воображение все равно рисовало его пронзительные голубые глаза, и я продолжала беспокойно ворочаться в кровати.

Уснула я лишь под утро, да и то, потому что больше не было сил воевать с сонливостью.

Но проснувшись около десяти часов, когда солнечный свет уже вовсю бил в окно спальни, я вдруг интуитивно уловила отсутствие Кая. Так странно, связи нет, а я все равно чувствую его.

Проверив все комнаты и пронесшись по первому этажу коттеджа, я убедилась в том, что Паркер действительно ушел, но у меня возникли сомнения по поводу причины такого исчезновения. И лишь заглянув в ванную своей спальни, я нервно фыркнула, усмехнувшись, и сорвала с зеркала прилепленную к нему записку от Кая:

— «Я ненадолго, малышка. Скоро вернусь. Дождись меня, будь добра. Кстати, ты чертовски громко сопишь, я из-за тебя не выспался, а это значит, что? Верно, буду психованным. Но тебе же не привыкать, правда?», — прочла я вслух и скомкала бумагу, тут же швырнув ее в урну. — Ну и болван.

Я вздохнула, внимательно изучила свое отражение, потом поспешила привести себя в порядок, приняв душ и высушив волосы. Затем вытащила из пакета с одеждой джинсы и майку. Оделась, спустилась вниз и, войдя в гостиную, шумно выдохнула, прижав руку к груди:

— Когда ты прекратишь это делать? — сказала я, уставившись на Кая, который широко улыбался и молча смотрел на меня. — Что? Кай, что такое?

— Ничего. Ничего особенного. Я выяснил, где еретики. Можно начинать то, что я задумал. Вот только есть одна загвоздка, — он приблизился ко мне, чуть наклонился и втянул носом воздух. — М-м-м… с ума сойти, отлично пахнешь.

— Какая загвоздка? — постаралась я удержаться от шага назад и осталась стоять на месте.

— Ты.

— Я?

— Да, Кэтти, ты и есть загвоздка. Ты не можешь пойти со мной, потому что они убьют тебя, а я не смогу защищать нас двоих одновременно.

Я сморгнула затянувшую взор пелену и качнула головой, впиваясь в лицо Паркера непонимающим взглядом.

— Что ты хочешь сказать? Пойдешь один? Снова оставишь меня? — это прозвучало чуточку эмоционально, и Кай умиленно улыбнулся. — Не скалься, Паркер! Я иду с тобой и точка. Не хочу сидеть и думать, что тебя, возможно, рвут на части и сжигают на костре.

Еретик обхватил мое лицо ладонями и проговорил:

— Тебя никто не спрашивает, Кэтти. Я сказал, иду один, значит так и будет. Ты должна слушаться меня, я еще ни разу тебя подводил. Конечно если не считать случаев с твоей откровенной тупостью. В целом все было неплохо.

Я шарахнулась назад, поняв, что он настроен решительно, и потому выдала, не успев подумать о том, что говорю:

— Да, давай, Паркер! Ты только и умеешь отдавать приказы и внушать! А второй способ — твой коронный номер! Иначе бы я не спала с тобой, с таким отмороженным психопатом! Конечно! Всегда можно принудить!

Кай так неожиданно придавил меня к стене, что я на некоторое время забыла, как дышать, а он все сжимал мои плечи и тяжело дышал, пытаясь усмирить зверя, и в его жутком красновато-черном взгляде читалось явное желание впиться мне в глотку. Потому я заставила себя нерешительно поднять руки и провести дрожащими пальцами по темным венам, что зашуршали под его кожей.

— Все хорошо, Кай. Это же я. Ты еще не привык к моему упрямству? Ты прав, я не должна идти с тобой, но прошу, дай мне слово, что ты вернешься. Поклянись.

Паркера немного трясло, потому что он уставился темным взором на мою шею, туда, где пульсировала сонная артерия.

— Кай, — позвала я решительнее и повернула его лицо к себе, он едва смог оторвать бешеный взгляд от места, что сводило подобных ему с ума. Осознавать, насколько близко, совсем рядом стоит монстр и готов в любую секунду впиться в твою плоть острыми зубами — нет ничего страшнее и рискованнее. — Не надо. Успокойся. Давай просто поговорим. Я не хотела тебя обидеть и…