Жизнь длиною в лето. Книга первая

Кармель разозлилась:

– Да забудь ты про Лариску! Главное - ваши с Германом отношения.

– Думаешь, побывала в деревне, так ума набралась, - зло процедила Лена.
– Я не просила у тебя совета. Всего-то предлагаю пойти со мной в "Лагуну".

– Извини, Лен, не могу. Завтра уезжаю по делам.

– И не можешь отложить поездку? Наша дружба не стоит того?

– Не вижу смысла. Не хочу участвовать в глупом спектакле. К нашей дружбе это не имеет никакого отношения.
– Кармель показалось, что она обращается к глухой стене, подруга не желала её слышать.

– Ошибаешься. Уедешь, можешь забыть обо мне. Решай. Жду тебя в девять возле "Лагуны".

– Лена поднялась, положила под блюдечко банкноту и быстрым шагом вышла из кафе.

Кармель осознавала: подругой движет обида и злость из-за её отказа, но менять своего решения не собиралась. "Ничего, пройдёт время, Стрижик одумается, ведь нашей дружбе много лет.

– Ничего не понимаю в нынешних отношениях, - послышался рядом с Кармель голос Кати.
– Ты действительно разбивала пары?

Кармель, не обнаружив призрак поблизости, оглянулась по сторонам.

– Я не проявилась. У дяденьки за соседним столиком очень нервная собачонка на руках, - прошелестел Катин голос.

Кармель расплатилась с официанткой, подошедшей к её столику.

– Кать, я не горжусь тем, как поступала раньше. Но напомнить тебе о твоей подруге. И в ваше время глупостей хватало.

– И глупости, и подлости. И чем для меня это закончилось, - печальный голос Кати затихал в кафе.

Кармель чертыхнулась: "Нашла о чём напомнить. И кто меня за язык тянул".

***

– Смотри, сестричка, ты обещала отзваниваться ежедневно. Не забывай.
– Эйтан захлопнул дверцу авто.

– Оставила бы животных дома, зачем их с собой тащить, - снова предложила мать.
– Я бы устроила их на передержку.

– Апельсинчик скучать будет, а Лиска захотела со мной поехать.

Ася Ивановна фыркнула:

– Она тебе сама об этом сказала.

Кармель вытащила кошку из машины, спустила на землю.

– Лиска, останешься дом охранять, - произнесла девушка наставительным тоном и села в машину.

Кошка возмущённо мяукнула и ловко запрыгнула в открытое окно на переднее сиденье "Нивы".

– Ещё доказательства нужны?
– Кармель помахала родным рукой и тронула автомобиль с места.

***

Первые пятьдесят километров Кармель осторожничала, привыкая к машине, потом освоилась и повела "Ниву" увереннее. Катя с восторгом глядела на мелькающие за окном посёлки и хутора. Особое восхищение у призрака вызвали комбайны, убирающие пшеницу на полях.

– Представляешь, урожай убирают сразу с корня и в машину. А у нас в колхозе сначала косилкой укладывали в валки, потом ворошили их, если намокали под дождём. А сколько зерна перелопачивали на току, вспомнить страшно.

– Что делали?
– удивилась Кармель.

– Пшеницу сушили, провеивали, накидывая лопатами на транспортёр. Ты даже не догадываешься, как вам стало легче жить: стирает машинка, готовите не на печи или керогазе, воду не приходится вёдрами таскать, кран открыл и потекла. А сколько красивых вещей в магазинах, глаза разбегаются.

– Я думаю, в городах и до войны вода в домах была, - сказала Кармель, сворачивая на стоянку. Достала клетку с кроликом, выпустила из машины кошку.
– Давай, Лиска, прогуляйся.

Закрыв "Ниву", отошла неподалёку в лесополосу. Апельсинчик робко выглянул из открытой клетки и скакнул на траву. Кармель, наблюдая за пушистым комочком, налила из термоса в кружку чай. На освещённых местах солнце высушило росу, а под деревьями ещё сверкали водяные капли. На верхушке старой акации каркнула ворона, словно отвечая ей, с ветки дерева, стоящего рядом с акацией, проскрипела другая ворона - спустя пять минут начался птичий гвалт. Апельсинчик в ужасе рванулся к хозяйке. Кармель подняла на руки дрожащий комок шерсти и посадила в клетку. Мех кролика намок от росы, и теперь Апельсинчик смотрелся смешно и жалко.

– Чего они разорались?
– удивилась Кармель, оглохнув от вороньих криков.

– А вон посмотри.
– Катя показала на куст боярышника.

Под кустом облизывалась Лиска. К мордочки кошки прилипли чёрные перья.

– Фу, Лиска, ты что ворону съела?
– возмутилась Кармель.
– И когда только успела поймать? Неужели я тебя плохо кормлю?

Лиска укоризненно глянула на хозяйку и принялась облизываться.

– Она поймала воронёнка. Он только учился летать, - объяснила Катя.
– Лиска охотница и есть те сухие шарики, что ты ей даёшь, не будет.

– Давайте убираться отсюда, я видела в кино: вороны могут напасть на обидчика стаей, - переживала Кармель.
– Следующая остановка часа через два, на обед. Пошли, разбойница, - позвала она кошку.

Остановиться пришлось чуть раньше. Возле Тихорецка произошла авария, сразу образовался затор. Хотя ещё до полудня оставалось два часа, солнце уже сильно припекало. Посидев минут двадцать в нагретой машине, Кармель вышла.

– Мы ещё долго будем стоять?
– поинтересовалась она у хозяина машины, стоящей перед её "Нивой".

– Минут сорок придётся загорать не меньше. Там сразу четыре машины столкнулись. Хорошо, что без жертв, но урон большой. "Скорые" уже увезли раненых, а "Технички" ещё не приехали.

Кармель решила выпустить кролика в поле подальше от обочины. Она немного волновалась, боясь, что рыжий пушистик удерёт. Спустя время позвала его по имени, Апельсинчик чинно вернулся в клетку. Большинство водителей пошли посмотреть на последствия аварии, поэтому часть автомобилей рядом с "Нивой" стояли пустые.

Мерцающий силуэт Кати возник прямо перед Кармель.

– В багажнике вон той машины под старым ковром лежит мёртвый мальчик.

– Что?!
– взвизгнула Кармель, чуть не уронив клетку. Лиска, идущая рядом с хозяйкой, отпрыгнула в сторону.

– Я бродила вокруг и увидела призрак ребёнка. Правда, - Катя замялась, - что-то с ним не так. Он необычно выглядит. Я много встречала душ, но эта другая. Мальчик сказал мне, что родной дядя двое суток держал его без воды и еды, а потом сдавил руками горло и он больше не мог дышать. Видимо, ребёнок не понял, что дядя задушил его. Видишь, того молодого мужчину. Он убийца.
– Я заглянула в багажник. Мальчик там.