Жрец Хаоса. Книга III

— А говорили, у княгини больше не было горгов, — хмыкнул принц, восторженно переводя взгляд с клыков Гора на собственные руки. Сравнение было в пользу клыков.

— Это иллюзия, принц, и весьма затратная. Горг княгини действительно отдал жизнь за меня. Я же попытался сделать нечто похожее. Надолго его удерживать меня не хватит, поэтому мне так и нужны были накопители. Иллюзия работает от моего резерва, и стоит ему опустошиться — я рухну в море. Поэтому, если вы не против, то я полечу…

— Стойте! — услышал я в спину взбираясь на химеру. Пришлось спуститься и вернуться. — Возьмите!

Принц снял с руки браслет, на котором при ближайшем рассмотрении переливалось пять крупных кусков плохо обработанного янтаря, близкого по цвету к алому. Я даже помедлил перед тем, как взять артефакт. Уж очень он напоминал древний родовой, а к таким прикасаться не рекомендовалось.

— Не дрейфьте, княжич. Я на время снял защиту. Надеюсь, этого хватит.

Принц собственными руками надел мне браслет, защёлкнул его на запястье и отступил в лагерь.

— Пожалуй, я дождусь вас здесь. Всё равно в Яйце не хватит силы для переноса обратно.

* * *

Княгиня Елизавета Ольгердовна Угарова разрезала холодный воздух на спине Васьки, своей верной крылатой химеры. Внизу проплывали сизые волны Охотского моря, а на горизонте вырисовывались очертания Итурупа — первого из Курильских островов, где, по слухам, пропали архимаги Волошин и Морозов.

Пришлось обогнуть по дороге вулкан Алаид с его безмагической аномалией. Остатки снежной шапки укрывали вулкан словно вышитая фата голову невесты.

Если бы княгиня не была уверена, что вулкан не находится под присмотром русских пограничников, то решила бы, что японцы смогли каким-то образом подчинить себе энергию аномалии и заключить её внутрь пустотных гранат.

Итуруп встретил её ледяным безмолвием. Даже с высоты было видно, что земля изуродована — будто гигантская лапа прошлась по ней, оставив торосы, застывшие волнами. Но не это насторожило княгиню. Магия здесь была вытянута до дна. Как будто само пространство стало ситом, сквозь которое утекала сила.

На белоснежных склонах острова княгиня заметила тёмные пятна. Приблизившись, различила тела — оборотни из личной охраны архимагов, замёрзшие в неестественных позах. Их шерсть была покрыта инеем, когти впились в землю, словно они пытались удержаться от чего-то… заякориться.

Княгиня сжала скипетр, ощущая, как тревога сковывает плечи. Она не стала опускаться ниже — вместо этого расширила связь с химерами. Десятки крылатых теней отделились от Васьки, рассыпавшись веером к другим островам. Она смотрела их глазами.

На Кунашире, где, по донесениям, могли укрываться японцы, казаки продолжали огрызаться против захватчиков выстрелами из порохового оружия. Судя по тому, что магия не использовалась, их тоже превентивно обработали пустотными гранатами. Да и сам канал связи оказался с помехами, что тоже говорило в пользу использования гранат. Сами химеры могли что-то передать лишь покинув пределы острова.

Общая картина никак не хотела складываться. Следы битвы архимагов княгиня обнаружила ещё на Итурупе, но вот самих архимагов и след простыл…

— И где же вас искать-то, соколы сизокрылые? — задумалась Елизавета Ольгердовна. Её задачей было отыскать. Ничего сделать со своими двумя десятками химер она бы и не смогла. — Может вас на японские острова эвакуировали в плен взяли? — размышляла княгиня. — Но тогда бы вас не пытались угробить. Архимаги нужны всем. Живыми.

Тогда химеры получили приказ исследовать малые острова — Шикотан, Чёрных Братьев и прочие… И одна из них, на пределе дистанции, показала кратер.

Вулканическая чаша была заполнена туманом. А в центре — жертвенник из чёрных камней, на котором лежали люди. Двое — в изорванных мантиях архимагов. Волошин и Морозов.

Княгиня уже собиралась развернуть Ваську обратно к дому, как вдруг химера дёрнулась в воздухе и принялась леденеть на лету.

— Юкионна.

Елизавета Ольгердовна резко рванула скипетр и обдала огнём химеру, плавя лёд. Но было поздно. Лёд ускоренно намерзал на крыльях Васьки, ледяные иглы впивались в тело княгини. Стандартные боевые щиты не выдерживали натиска магички льда. Тем более, та будто прибавила в мощи за последнюю четверть века. Васька взревела, пытаясь спланировать к берегу, но с грохотом навстречу им поднялась волна. Целая стена воды поглотила их и мгновенно застыла в полёте.

Последнее, что услышала княгиня перед тем, как тьма накрыла её, был лёгкий, как первый снег, голос Юкионны:

— Хорошая рыбалка. Уже третий русский архимаг на крючке.

* * *

По прибытии на Сахалин я сразу же смог связаться с оставшимися химерами. Резервный канал связи заработал, и каково же было моё удивление, что, кроме двух десятков химер, оставшихся в лагере при Олеге Ольгердовиче, я не смог дотянуться ни до кого. При этом, когда химеры почувствовали меня, они плюнули на успокоение адъютанта княгини и рванули ко мне со всех крыльев и лап. Тот ахнул, а спустя некоторое время и он появился рядом — его принесла на себе одна из химер.

— Кто ты и откуда в тебе кровь Угаровых? — уточнил он, пытаясь сохранить невозмутимость, но у него это плохо выходило. Предполагаю, что со случаями организованного бунта своих подопечных он столкнулся впервые.

— Олег Ольгердович, это Юрий, — поздоровался я.

— Что ты здесь делаешь? — вот теперь он искренне испугался.

— То, что я должен был делать с самого начала. Еду прикрывать бабушку.

— Но она строго настрого приказала не вмешивать вас во всё это!

Я сделал шаг вперёд и склонился к самому уху Олега Ольгердовича:

— Доневмешивались уже! Её сейчас где-то там в жертву приносят. А я даже не знаю, где её искать.

— Она — воин, — упрямо возразил адъютант. — Такова её судьба. А ты — политик. Не подставляйся под удар.

— Вы это говорите человеку, в ком проснулась родовая память предков, тому чья кровь бьёт в ритме боевых барабанов, и тому, кто с голодом смотрит на поле брани, — от моих слов Олег Ольгердович вздрогнул.

— Не ходи туда! — едва ли не взмолился он.

— Не пойду, — согласился я. — Полечу.