Жрица богини Маар

Когда добежала до комнат Гаримы, совсем рассвело. Служанка не ошиблась — сестра уже встала. Она занималась духами в кабинете, от ее рук терпко пахло какими-то травами, на подоле рабочего передника темнело свежее, еще влажное пятно.

— Что случилось? — встревожилась Гарима.

— Мне приснился сон, — выдохнула я, и собственный ответ показался невероятно глупым. Смутилась, почувствовала, что краснею.

— Ты бы не пришла так рано, не будь это важно, — мягко подбодрила сестра. — Садись, рассказывай.

Она взяла меня за руку, подвела к дивану. Сняв передник, передала его служанке, велела принести чай. Я проводила взглядом женщину и начала рассказывать. Сестра слушала внимательно, задумчиво теребила серьгу.

— Имени слуги бесконечно мало, чтобы определить, кого ты видела, — вздохнула Гарима. — Описание женщины тоже не поможет, если у нее не было каких-то особых черт. Родинка, шрам, странный говор, редкое украшение…

Я отрицательно покачала головой. Уверенность в том, что сон пришел не просто так, что можно помочь незнакомцу, предотвратить смерть, постепенно стала казаться издевательством надо мной. Гарима заставляла вспоминать детали, задавала вопросы, но больше подсказок мы не нашли.

Отчаяние крепло, досада превратилась в злость. Я уже жалела, что не напилась успокоительного! Оно притупило бы чувства, смазало бы воспоминания о сне. О бесполезном и пугающем сне. Просто кошмар, один из многих, отравляющих мою жизнь! Он был плодом дара, о котором я никогда не просила!

— Ты злишься, — тихий голос Гаримы нарушил недолгую тишину.

— Еще бы! — огрызнулась я. — Это все бессмысленно! Зря я пришла, только тебя и себя растревожила!

— Лаисса…

— Я дура! — с горечью выпалила я. — Понадеялась, что смогу спасти чью-то жизнь. Я ведь только забираю. Забираю… Я неспособна никому помочь. Я могу только убивать…

Спрятав лицо в ладонях, разрыдалась. Разочарование ранило чрезвычайно сильно, и справиться с чувствами не получилось. Гарима обняла меня, прижалась щекой к виску и тихо шептала что-то утешительное.

— Не расстраивайся так, — попросила она, когда слезы иссякли. — Я встречаюсь сегодня со жрецом Тимеком. Он говорил как-то, что знает средство, помогающее вспомнить.

— Но я все рассказала. Все, что запомнила! — голос против воли выдавал горечь и отчаяние.

— Лаисса, я ведь в этом не сомневаюсь, — Гарима покачала головой. — Нужно с ним поговорить в любом случае. Он может что-то подсказать.

Она поцеловала меня в лоб:

— Я знаю, тебе сейчас нелегко. Но верь, что все наладится. Ты научишься справляться с даром. Ведь он — твое предназначение. Твоя суть.

Я кивнула и промолчала. Говорить о том, что никогда не желала себе такой судьбы и с радостью отказалась бы от нее, было глупо.

Вечером Гарима вернулась окрыленная, деятельная. Во время ужина она прямо светилась предвкушением, что меня обнадеживало. Абира, удивленно изогнув красивые брови, наблюдала за нами настороженно, с явно выраженным недовольством.

— Что вы еще затеяли? — пристально глядя на Гариму, спросила Передающая.

— Попробуем сегодня управляемый сон, — призналась сестра и весело мне подмигнула.

— Это как? — нахмурилась Абира.

— Придет жрец Тимек и поможет Лаиссе четче увидеть то, что ей приснилось ночью…

— О, Великие боги! — со стоном перебила Передающая. — Только не это! Опять какое-то убийство? Опять будем искать причину?

— Надеюсь, на сей раз это не убийство, — тихо вставила я.

— Да? Точно? — скептически хмыкнула Абира. — Что еще тебе может присниться? Уж не обижайся.

— Сестра, — осуждающе вмешалась Гарима.

— Только не говори, что сама так не считаешь, — неприятно усмехнулась Абира. — Будь иначе, ты бы не придала сну значения. А сейчас ты даже с Тимеком договорилась, хоть и не любишь о помощи просить. Не отпирайся, не поможет, — она жестом остановила Гариму. — Я ведь тебя давно знаю. Вот Лаисса еще могла бы тебе поверить, но она Забирающая. Так что твои хитрости и недомолвки никого не обманывают. Вы в очередное убийство ввязались. И ты это знаешь! — жестко и зло закончила она.

Абира встала, отточенным грациозным движением поправила продолговатый кулон, почти теряющийся в глубоком вырезе.

— Удачи вам, — с легкой издевкой пожелала Передающая. — Меня в это постарайтесь не впутывать. У меня совсем другие планы. И не только на этот вечер.

Уверенная улыбка, самолюбование и превосходство, сквозящие в движениях. Абира уже не первый раз давала понять, что нам, не привлекающих мужчин, стоит ей завидовать, надлежит восхищаться недостижимым идеалом.

— Знаешь, в такие минуты я больше всего удивляюсь тому, что именно ее из всех возможных девушек выбрала для Ратави моя предшественница, — провожая взглядом плывущую по дорожке сестру, призналась Гарима.

— Одаренных не так много. Наверное, она была лучшей…

— Дар Передающей самый распространенный, — все еще глядя вслед Абире, заметила Доверенная. — Но выбрали ее. Жаль, что некого спросить, почему.

Я отпила чай, наколола фаршированный орехами финик и задумчиво крутила вилку в пальцах. Тишина длилась долго и вскоре стала неприятной. Слова Абиры потушили былое воодушевление, испортили настроение.

— Ты в самом деле думаешь, что это убийство? — не глядя на Гариму, спросила я.

Она помедлила с ответом.

— Пока не уверена, но не исключаю такую возможность, — почти не солгала сестра.

Разумеется, ей не хотелось признавать правоту Абиры, но этот частичный обман меня обидел. Он оцарапал душу куда больше, чем я готова была признать.

ГЛАВА 20

Господин Тимек пришел за час до заката. Жрец Содиафа, давний знакомый Гаримы, мне всегда нравился. Он легко, по-родственному располагал к себе, не прикладывая никаких усилий, чтобы завоевать доверие. И в тот вечер он выглядел спокойным, уверенным в своих действиях и в успехе. Вот только я подмечала, как дрожали его пальцы, слышала, как тихонько позвякивала чашка, когда жрец ставил ее на блюдце. Ровный тон и сосредоточенно-деловое выражение лица пожилого мужчины меня не обманывало.

— Вы уже помогали так кому-то? — стараясь прочувствовать собеседника, спросила я.

— Да, госпожа, случалось, — уверенный правдивый ответ, твердый взгляд, улыбчивые морщинки у глаз, расслабленная поза. Но что-то меня настораживало. Могла поклясться, жрец надеялся, что обойдется без уточнений. Напрасно. Как бы отчаянно я ни хотела разобраться с этим странным сном, в омут с головой нырять не собиралась.

— Часто? — не сумела совладать с голосом. Он дрогнул, а вопрос прозвучал сипло.