Жрица богини Маар

— Почему именно сейчас? — осторожно уточнила я.

— Король Даркези хочет развязать войну, — вздохнула Гарима. — Он молод, порывист, неосторожен в выборе советников, честолюбив. Наши земли на границе с королевством богаты серебром.

— Лакомый кусок…

— Верно, — согласилась она. — Мы уже четыре года опасаемся начала войны с даркези. Пока принцу Торонку, наместнику в граничащей с королевством провинции, удавалось находить с вельможами соседей общий язык. Правда, где-то полгода назад принц затребовал подкрепление для армии. Судя по его докладам и просьбам выделить еще отряды, война с Даркези будет довольно скоро. Теперь же и донесения с сарехских границ тревожные. Там неспокойно.

Она встала, поманила меня рукой:

— Давай я тебе покажу, что происходит.

В дальнем углу комнаты расположился большой стол, рядом в подставках стояло множество футляров. Гарима пробежала пальцами по разноцветным кожаным крышкам, выбрала нужный и привычным движением вытряхнула карту. На ней было показано северное море с многочисленными островами, королевство Даркези, царство сарехов и большая часть Империи к северу от Жемчужного моря.

— Вот этот кусок хочет отхватить король, — сестра придавила держалками загибающиеся углы свитка и обвела пальцем большую область на северо-западе. — Убийство семьи посла, ритуал, который мы в скором времени проведем для даркези… Все это приближает войну, выгодную королю.

Она говорила бесстрастно, будто обсуждала со мной ходы в игре.

— Если все же дойдет до войны, сарехи в стороне не останутся. У них тоже есть свои интересы. Вступив в войну самостоятельной третьей силой, они могут отвоевать у даркези два больших острова в северном море.

Она снова обвела пальцем участок карты.

— Выступив на стороне Империи, они не только захватят эти острова, но и получат помощь нашего флота. Своих кораблей что у сарехов, что у даркези сейчас мало. Не успели отстроить после недавней войны.

— С кем они воевали? — стыдясь своих скудных знаний современной истории, уточнила я.

— Друг с другом, — Гарима неопределенно пожала плечами. — Думаю, король войдет в историю под именем Задира… Но сейчас не об этом речь. Суть в том, что мы можем оказать сарехам военную помощь в море и предложить очень выгодные условия торговли. Если сарехи в войне поддержат Империю.

— А если они поддержат даркези? — предположила я.

— Они объединятся и будут бить с запада и севера, оттесняя нас к Жемчужному морю, — спокойно пояснила Гарима. — Богатых городов, которые можно было бы разграбить, в этой местности немного, поэтому выгода от грабежа будет маленькой. Неминуемое ухудшение торговых отношений с Империей ощутимо ударит по соседям на первых порах, а война истощит. Еще они рискуют жизнями членов общин в Ратави и других крупных городах Империи. Жертвуют своими соотечественниками. Но обычно такие потери не волнуют затеявших войну правителей, — Гарима пожала плечами. — Проиграв в деньгах, сарехи и даркези выиграют землю. Мы лишимся плодородных провинций и станем более зависимы от мелких государств на юге. Без земель за Жемчужным морем нам будет трудно прокормиться, южные соседи не смогут полностью насытить наш рынок. Мы попадем в зависимость от северян. Будем вынуждены закупать зерно у начавших войну даркези и сарехов. По сути, тот урожай, что они соберут с украденных у нас земель.

Она вздохнула.

— Конечно, это худший вариант развития событий. Но, и это неоспоримая истина, если даркези и сарехи объединятся против нас, Империи будет очень тяжело справиться с этими сильными государствами.

— Ты произносишь все это так, будто мы можем повлиять на исход войны, — бросила я, мрачно разглядывая блеклую карту с выцветшими названиями городов.

— Потому что так и есть. Мы можем повлиять, — веско сказала Гарима.

Я удивленно повернулась к сестре, ожидая пояснений.

— Каждый раз, когда послы пишут своим государям о погроме и расследованиях, они разрушают дружеские отношения между нашими странами, — вздохнула Гарима. — Каждый раз, когда купцы пишут домой о вирах и притеснениях общин, они разрушают торговые связи между нашими странами. Каждый раз, когда сарехи или даркези пишут о ритуалах для иноверцев, они настраивают своих знакомых и родственников против Империи. И чем больше шума в Ратави, чем больше беспорядков, тем больше этих писем…

— Тем больше вероятность, что сарехи и даркези в войне объединятся против нас, — хмуро дополнила я. — Но ведь они сами виноваты!

— А вот это как раз не имеет значения, — покачала головой сестра. — Общины волнуются. Столица Империи, зеркало всей страны, ополчилась против них. У Императора при всей его власти мало средств успокоить общины и собственный народ. Он может только назначить виру, приказать восстановить разрушенное, пригрозить выселением. Император может только покарать общины, — продолжала Гарима. — Но бессилен рассудить, потому что камень преткновения — разница верований. Мне горько признавать это, но именно ритуалы стали причиной смуты. Из-за них сарехи и даркези бросаются друг на друга, из-за них объединяются против тарийцев. Именно это для нас страшней всего. То, что сарехи и даркези уже здесь объединяются против Империи, — подчеркнула Доверенная. — На нас лежит большая ответственность. Потому что мы сейчас обладаем огромной силой. Мы способны примирить общины, успокоить людей, настроить сарехов не враждебно по отношению к тарийцам.

— Как? — хмуро спросила я, вспомнив бьющихся в Храме чужаков. Не могла поверить в то, что они прислушаются к словам имперских жриц.

— Мы должны найти и изобличить истинного виновного, — твердо заявила Гарима. — Должны выяснить, кто подарил чернильницы конюшему и лекарю. Почему они без причин пошли на убийства, — сестра вздохнула и добавила: — За всем этим стоит кто-то достаточно сильный и разыгрывает свои фигуры. Меня это не просто беспокоит… Нет. Я чувствую себя куклой в чужих руках, и это бесит.

Сравнение было верным. Я тоже ощущала себя ведомой и беспомощной. Отведенная мне роль раздражала, хотелось переломить ход событий, испортить неведомому кукловоду игру. Глядя на решительную Гариму, я знала, что у нас это получится.

ГЛАВА 19

Уже через несколько часов я пожалела о том, что сестра не знала способа обуздать мой дар. Меня вновь разбудил кошмар. Снилась невыносимая боль за грудиной, напуганная тарийка, склоняющаяся надо мной. Больше ничего разобрать не удалось, и связи с каким-нибудь проведенным ритуалом я не находила, как ни старалась.

День прошел бездарно. Ни долгий разговор с господином Мирсом, ни обстоятельная беседа с дознавателем не дали новых сведений. Расследование убийства принца было давно, большая часть подробностей забылась. Но оба мужчины обещали подумать и сразу сообщить, как только вспомнят что-нибудь интересное.

Господин Шиан пришел в беседку поговорить об Ингаре сразу после позднего обеда. При обеих сестрах. Я сгорала от стыда и неловкости. Чувствовала, как полыхают щеки, не смогла заставить себя смотреть на воина. А еще нахлынуло ощущение уязвимости, даже опасности, которое всегда возникало у меня в присутствии Ингара.

Абиру новость повеселила. Глаза сияли озорством, на красивых губах появилась улыбка, временами обнажавшая ровный ряд жемчужных зубов. Передающая явно собиралась расспросить воина, почему я велела запереть своего особого гостя. К счастью, вмешалась неизменно спокойная Гарима. Она повела разговор с начальником охраны так, что Абира не перебивала. Сиятельная госпожа Доверенная говорила властно и чуть свысока отдавала распоряжения. Содержать под стражей не меньше недели. Обращаться вежливо и почтительно. Если заключенный пожелает передать кому-то письмо — позволить написать. Само послание отдать Доверенной. Никаких посетителей. Разумеется, никаких ограничений в пище.